Бесси Джин окликнула их и улыбнулась, когда те помахали в ответ.

– Пожалуй, сейчас поздновато красить крышу, – заметил Ник, но тут в доме напротив погасло освещение.

– Джастин – тот, что помоложе, – сообщила Виола. – Я вам о нем рассказывала. Это он помог мне сажать цветы. Раньше я недолюбливала этих чужаков, но с того дня переменила мнение.

– А почему вы их недолюбливали? – поинтересовался Ник, оглядывая высокого мускулистого мужчину на верху лестницы.

– Думала, что от них никакого толку, но они не такие уж болваны. Просто упрямые. Во всяком случае, обещание свое сдержали. Хозяин, мистер Моррисон, договорился, что они покрасят дом в счет платы за квартиру. Он сейчас загорает во Флориде и вернется только после праздника.

– Если хочешь знать, я впервые вижу, что они занялись домом, – фыркнула Бесси Джин. – Зато вот уже две недели как они по вечерам идут в бар на Второй улице и пьют до самого закрытия. Орут песни, гогочут, буянят, и наплевать им, что соседям нужен покой. Две недели назад я сама видела из окна, как кто-то из них отключился прямо во дворе. Кажется, Марк Ганновер. Так и проспал до утра. Просто позор! Надираются как свиньи,

Ник слегка поднял брови, удивляясь лексикону пожилой леди. Кроме того, сестры, очевидно, не сходились во мнении относительно приезжих.

– Сама видишь, они держат слово, – настаивала Виола. – А Джастин сказал мне, что как только работы в аббатстве закончатся, они собираются сделать из дома игрушку, даже если ради этого придется работать с утра до вечера. Вряд ли он стал бы меня обманывать!

Ник пытался получше рассмотреть Уилли Лейкмена, но тот стоял спиной к улице и к тому же слишком низко натянул бейсболку. Даже если он обернется, вряд ли удастся увидеть его лицо в сумерках. Ник сумел лишь определить, что Уилли – почти одного роста и сложения с Джастином.

Пожалуй, стоит подойти, поздороваться. Может, и третьему жильцу взбредет в голову выйти во двор, и тогда он сразу познакомится со всеми.

Но ему пришлось изменить планы при виде зевающей Лорен. Похоже, она сейчас упадет!

– Пойдем, солнышко. Уложу тебя в кроватку.

Она последовала за ним к машине и помогла внести вещи. Свет в доме не горел, если не считать крошечного ночника на телефонном столике. Шторы задвинуты.

Телефон зазвонил в тот момент, когда она поднималась по лестнице. Поспешно бросив сумку, Лорен включила электричество и побежала в гостиную. Ник предупредил ее, что в доме день и ночь будет дежурить агент ФБР, так что она не удивилась, когда дверь на кухне открылась и оттуда выступил мужчина в черных джинсах, белой рубашке с закатанными рукавами и пистолетом на поясе. В руке он держал огромный сандвич.

Он успел к телефону раньше Лорен, взглянув на номер звонившего и надев наушники, присоединенные к микрофону, знаком велел девушке взять трубку.

Судя по номеру на определителе, звонила Мишель Брокмен, лучшая подруга Лорен и счастливая невеста.

– Привет! Откуда ты узнала, что я вернулась?

– Забыла, что живешь в Холи-Оукс? – засмеялась Мишель. – Лучше скажи, это правда? Тебе действительно угрожали? Если это так, я больше ни за что не позволю тебе покинуть город!

– Не волнуйся, – заверила Лорен. – Какой-то тип неудачно пошутил. Вообразил, что это смешно. Полиция провела расследование и посоветовала мне не принимать его звонки всерьез.

– Слава Богу! – вздохнула Мишель. – В таком случае кто же этот парень?

– Ты о ком?

Мишель раскатилась звонким смехом, озорным и лукавым, от которого у Лорен всегда становилось легче на душе. Девушки познакомились на рыбном пикнике. Лорен пробыла в городе всего неделю и еще не разложила вещи, но Томми уже успел предложить организаторам пикника ее помощь на кухне. Мишель работала с ней бок о бок, и они сразу же подружились, хотя характерами были абсолютно несхожи. Сдержанная Лорен и восторженная, жизнерадостная, но при этом заботливая Мишель. В тот день Лайза Хэмбург приперла Лорен к стене и попыталась вытянуть подробности ее жизни, чтобы потом тиснуть статейку о новой жительнице городка, или, как она выражалась, иностранке из Чикаго. Но Мишель решительно утащила новую подругу и не позволила Лайзе ее допекать. С того момента они стали лучшими подругами.

– Я спрашиваю, кто он?

– Не пойму, кого ты имеешь в виду, – ответила Лорен, решив немного помучить подругу.

– И нечего делать вид, что не понимаешь! Я умираю от любопытства. И хочу знать. Кто тот парень, которого ты привезла с собой?

– Его зовут Николас Бьюкенен. Помнишь, я говорила, что мой брат долго жил в семье Бьюкененов?

– Конечно.

– Ник – лучший друг Томми. Я не была знакома с ним до прошлого уик-энда.

– И?

– И что?

– Ты уже трахалась с ним?

Лорен почувствовала, как запылали щеки.

– Подожди минуту, – попросила она и, закрыв ладонью микрофон, прошипела: – Вам что, обязательно подслушивать все личные разговоры?

Агент, с трудом сдерживая улыбку, снял наушники и отошел. Лорен выдвинула стул и уселась лицом к стене.

– Ну вот, продолжаем, – объявила она, рассеянно вертя в пальцах шариковую ручку.

– Так как?

– Что «как»?

– И нечего увиливать. Так вы уже переспали? Говорят, он роскошный мужчина.

– Мишель, – рассмеялась Лорен, – как ты можешь спрашивать о таком!

– Разве я не твоя любимая подруга?

– Да, но…

– И я волнуюсь за тебя. В твоей жизни не хватает секса, Лорен. Очень полезно для внешности.

– А чем тебе не угодила моя внешность? – осведомилась Лорен, черкая в блокноте.

– Секс – лучше всякой косметики.

– Румяна тоже ничего.

Мишель громко, театрально вздохнула.

– Так ты не скажешь?

– Ни за что.

– Он действительно всего лишь друг твоего брата?

Лорен опустила голову. Ужасно неприятно лгать подруге, но ничего, когда все кончится, она обязательно поговорит с Мишель по душам. Та, конечно, поймет и простит.

– Нет, не только.

Она обернулась и взглянула на Ника. Он стоял в коридоре рядом с другим агентом. Мужчины о чем-то тихо говорили, и Ник согласно кивал каждому слову собеседника. Выражение его лица было серьезным, но тут он поймал ее взгляд и улыбнулся. Лорен снова отвернулась.

– Случилось невероятное, Мишель, – прошептала она.

– Что именно?

– Я влюбилась.

– Не может быть! – скептически фыркнула Мишель. – Ты да чтобы позволила себе влюбиться? Ни за что не поверю.