— Хорошее сравнение, — не утерпев, одобрил Вася.

Петровна посмотрела на него.

— Нет, но подожди, как же это все могло получиться? — спросила Татьяна Архиповна.

Петровна развела руками.

— Н-да! Вот тебе и на! Вот тебе и хваты-перехваты. А к тебе они не входили?

— Ко мне? Зачем? Нет.

— Ну как. Заодно. Зачистить, как грится, ха! — Петровна прикрыла рот рукой. — Можа, ты опять за свое резиновое ремесло. Так же эта статья называется? Против резиновых хат?.. И вишь, незнакомцы у тебя и есть.

— Туристы, — сказала Татьяна Архиповна с беспокойством. — Василий и Валентина.

— Ну, хто знает, можа и турысты, а можа и опять эти… беженцы. Поди докажи, а? Ты вот никак досказать им не можешь. Что дважды два — прими и помоги кому бедовому. А Бобер хорош, ну хорош гусь, гусь, а не Бобер. Да? Скоко терся около тебе, вынюхивал, мурзилка. Что да как. И — раз. Здрасьте-пожалста. Статейку шьет. Тому Зыку не шил, небось. А безногой бабе — нате.

— Но в голове не укладывается, — сказала Татьяна Архиповна. — Как можно было упустить его?

— Просрали добры-то молодцы, хваты-перехваты, уж не обессудьте за мое такое высказывание, — сказала Петровна.

Татьяна Архиповна покачала головой.

— А теперь — и где он, той Зык-Язык? — Петровна развела руками. — Ишши ветра в полях да перелесках. Можа, в свою Белоруссию и подался. Или где тут окопался. Смотри, Тань, не ровен час явится. Запирайся. — Она посмотрела на Валю с Васей. — И вы на лодочке-то поосторожней, выходит дело. А то… — Она откашлялась. — Значит, как дождь перестанет, и снова в путь-дорогу? И куды? Далёко?

Вася, изнемогая, смотрел на докучливую бабу.

— На самый восток, — сказала Валя, позабывшая о свежей своей печали под натиском новых сведений. — В Японию.

Вася метнул на нее испепеляющий синий взгляд. Посмотрели с удивлением и Татьяна Архиповна с Петровной.

— То есть… — пробормотала Татьяна Архиповна.

— Да шутит она, — сказал Вася резко.

— Хуу-гу! — воскликнула Валя.

— А куды же?

— К Елисею, — ответила Валя.

Вася посмотрел на нее.

— Это же к которому? К родственнику? — не унималась Петровна.

— Хуу-гу!

— И где же такой проживает?

— Место то так и называется, — ответила беззаботно Валя. — Елисейские поля.

— Вона… Не слыхала про такое, — откликнулась Петровна. — Чай, ужо в Белоруссии самой? Нет ли?

— Да, на границе, деревня так называется, — нашелся Вася.

— Ну да… Тогда хорошо. Токо раненько вы в путь подались, — сказала Петровна. — И воды какие, и непогодь, грязь. То ли дело лето: цветики и птички. Ох, ну ладно. — Она поднялась. — А то заговорилась. Пойду. Гости-то турысты ай тебе не помогут?

— Поможем, поможем, — тут же ответил Вася.

— Ну и ладно. Отплата ваша такая будет, — согласилась Петровна. — Там, водички натаскайте, дровишек в сени и ближе к печке. Помои на задний двор. Ты, Тань, как, сделала уже? Большое-то дело?

Татьяна Архиповна отвернулась. Петровна поманила Валю и, как та приблизилась, сказала, что судно стоит там-то, а в него лучше сразу влить микстуры зеленой такой, ну, зелье для растворения отходов, выходящих из человеческого тела и отшибания зловредных запахов прямо ароматом хвои. Валя понятливо кивала.

— Ты же не терпи, не крепись, Тань, — предупредила Петровна. — Вон мужичонку за водой на колодец, а сама и сходи. Или хочешь, я подожду?

Татьяна Архиповна покачала отрицательно головой, глядя в пол.

— Не сейчас.

— Ну, не разводите тут большой театр с конями на крыше, — предупредила Петровна. — Все мы люди, все мы человеки, так созданные. Хучь и оторопь порой возьмет. Ведь сказано, мол, по образу и по подобию? Тут и позадумаешься. Ну? Что же это? Так-то и есть? И тама? — И Петровна задрала голову к потолку, натягивая жилы на шее еще сильнее.

— Не все понятно, — проговорила Татьяна Архиповна.

— Так!

Петровна встала и пошла из комнаты.

— Подожди там немного, — попросила Татьяна Архиповна и поехала за нею следом.

Дверь в комнату прикрылась, но не плотно. Доносились приглушенные голоса. Вася разобрал, что хозяйка о чем-то просила Петровну, убеждала ее, а та отвечала, кажется, про них-то и отвечала, что турысты «того», особливо деваха… Татьяна Архиповна возражала и снова о чем-то просила. Наконец хлопнула дверь. Татьяна Архиповна вернулась в комнату.

— Ну вот, — проговорила она и вспомнила. — Ах, дверь-то забыла.

— Что? Давайте я, тетенька! — вызвалась Валя.

— Да, лучше все-таки запереться, — сказала Татьяна Архиповна.

— От этого Зыка-Языка? — уточнила Валя.

— Да… и от него тоже, — рассеянно ответила Татьяна Архиповна.

Валя сходила и закрыла на засов дверь. Вася попросил хозяйку не церемониться и сказать, когда надо пойти за водой и дровами. Та отвечала, что за дровами можно будет пойти чуть позже, а за водой так и не надо, есть еще вода и в бачке, и в бидоне.

— Нет, пусть натаскает, — возразила Валя.

— Лучше не надо, — откликнулась Татьяна Архиповна. — Дождь не перестает.

— А он дождевик наденет, тетенька.

— Ах, да ладно, отдыхайте.

— Нет, вода — это святое, — не отставала Валя.

— Ну хорошо, — сдалась хозяйка. — Потом… как стемнеет.

Вася пытливо посмотрел на нее. Кажется, он начинал догадываться, о чем так просила эта женщина соседку. Но тут уже его атаковали старые демоны погони. Он старался теперь уяснить, что же думает о них эта женщина с такими непривычно красивыми в деревне руками? Злился на Валю, лезшую со своими репликами. А вдруг здесь уже побывали Борис Юрьевич с Эдиком на джипе? Расспрашивали, не появлялись ли беглецы-разорители? Может, они уже и заявили, и теперь Обло-Лаяй их ищет с удесятеренным энтузиазмом. Обло-Лаяй напало на след Васи Фуджи.

Но… нет, тогда бы Петровна проговорилась. Да и сама Татьяна Архиповна, наверное, поинтересовалась бы: не те ли вы беглецы?

Вася выждал удобный момент и спросил насчет Бобра: что это за персонаж такой?

Татьяна Архиповна нахмурилась.

— Наш участковый Бобров.

— Здесь живет? — холодея, спросил Вася, уже готовый сорваться и уйти в дождь — в дождь так в дождь, хоть в метель и шторм, лишь бы подальше от участкового.

Его история тоже началась с посещения участкового. А за ним явились бесноватый поп Никита да следователь Мирзоев с ореховыми глазами.

Татьяна Архиповна не отвечала, снова возясь с нитками, иголкой. Валя спросила, что такое она вышивает сейчас. Татьяна Архиповна сказала, что Николу-угодника. А мечтает — новую Одигитрию.