Каталонская компания после битвы при Аписе медленно кочевала на юг, в Грецию. С помощью сложных интриг, тактики выжженной земли и подпирания крепостями, византийцам удалось сплавить наемников со своих земель.

И пяти лет не прошло, а каталонцы под жизнерадостное весеннее пение птиц, в 1309 году, вторглись в Фессалию и в течение года медленно двигались на юг по Фессалийской равнине.

Тем временем, Герцогство Афинское, которое было уже буквально пососедству, переживало очередной сложный период.

Впрочем, окруженное врагами, начиная от мусульман на горизонте, продолжая греческими ортодоксальными тиранами отломившими себе куски Византии, и заканчивая вполне приличными католиками, резня с которыми была особенно жестокой, герцогство Афинское не сказать, чтобы так уж часто чувствовало себя легко.

Карта на 1278 год.

Герцогство было богатым. Земли в Беотии приносили богатый урожай, к тому же Фивы в то время были, пожалуй, главным центром производства шелковых тканей и дорогой одежды. Однажды герцог Гийом де ла Рош заказал в Фивах для папы римского Бонифация VIII двадцать бархатных одежд. Нас сейчас такой подарок может и не впечатлит так, как подарок в десять снаряжённых боевых кораблей с командой, но стоило это примерно столько же.

Основная статья доходов Герцогства Афинского — морская торговля. Возможно, больше ста кораблей выходили из портов Герцога Афинского и продавали его хорошее отношение всем встречным. Если в цене не сходились, то встречные захватывались вместе с кораблями и отвозились в Афины, где разговор продолжался более предметно.

Таким способом в гостях у Герцога Афинского побывал Патриарх Александрии. По легенде, он был отпущен без выкупа, поскольку подсказал герцогу лечение от старой раны, полученной на турнире.

Я выскажу осторожные сомнения — во-первых, все же Герцог Афинский от этой раны таки умер, а во-вторых, смысл быть пиратом, если ты не берешь выкуп?

По старой феодальной поговорке — герцог умер, да здравствует герцог!

Нового герцога, который то нам и нужен, звали Готье V де Бриенн. Это был человек, тертый походным седлом и дворцовыми интригами. Несмотря на то, что владения его семьи находились во Франции, он успел побывать и в плену на Сицилии, и вообще повидать жизнь, познакомиться со многими интересными людьми, и убить многих из них.

Именно его успехи в последнем и позволили ему обрести поддержку рыцарей в Афинах и стать герцогом. То, что его мать приходилась теткой Герцогу Афинскому, делу, конечно, поспособствовало.

Ситуация в Греции и в самом деле была сложная. Бесконечная война для рыцарей привычна и понятна. Но было бы неплохо в ней побеждать. А вот с этим возникли проблемы.

За тридцать лет до описываемых событий, Герцог Афинский собрал общий сход дворян. И оказалось, что на конкретный момент в герцогстве почти нет благородных рыцарей. Из семисот феодалов подавляющее большинство были вдовы, или жены сидящих в плену рыцарей и баронов. Причем подавляющее большинство. Источники не уточняют, похоже речь идет о наличии всего примерно 120 человек, которые могли немедленно выехать в поле на коне и при оружии.

К счастью, поток желающих попытать счастья из Европы не иссякал и кризис был преодолен.

Тем не менее, уроки были извлечены. Теперь изнурительные приграничные войны Герцогство старалось вести контингентами наемников.

Новости о приближении каталонцев застала герцога в его Кадмейском замке. Он отложил решение вопроса с Компанией — он был слишком занят. Устраивал пир. Кадмейский замок, один из сильнейших феодальных замков Греции расположенный на акрополе древних Фив, принимал гостей.

1 апреля 1309 года город Фивы, столица древней Беотии, вспыхнул серебром рыцарских доспехов, заполыхал разноцветьем ярких плюмажей и знамен с вычурными гербами. Лучшие люди Франкской Романии, потомки героев Четвертого крестового похода, суровых завоевателей из Франции, Фландрии, Бургундии, Ломбардии и других мест Европы, собрались в Фивах, чтобы отметить помолвку 16-летней красавицы Матильды де Эно и неаполитанского принца Карла Тарентского.

На огонек, под стены Кадмейского замка — резиденции герцогов Афинских, — собрался весь цвет. Здесь были Альберто Паллавичини, маркграф Бодоницы и Негропонта, Георг Гизи, сиятельный владетель Тиноса и Миконоса, Томас де Стромонкур, маршал Ахайи и владетель Салоны, эвбейские бароны Жан де Мэзи и Бонифаций Веронский, Николо Санудо, сын герцога Наксоса, Рейнальд де ла Рош, барон Велигости, Антонио де Фламан, господин неприступной Лабадеи, архиепископ Афинский Генрих…

Не было сущей мелочи — жениха. Карл Тарентский, внук короля Неаполя Карла II Анжуйского, задержался на родине, в Италии. На церемонии его представлял байльи Ахайского княжества.

Впрочем, праздник это не испортило, может быть, даже наоборот — раскрепостило благородных рыцарей. После традиционных богослужений начались турниры.

Но, сгустим зловеще тучи — Матильда де Эно так никогда и не увидит своего жениха. В 1315 году, через шесть лет после своей помолвки, Карл Тарентский поучаствует в сражении гвельфов и гибеллинов под Монтекатино и помрет в процессе.

Все же, при феодализме было честнее. Когда сейчас говорят, что «предприниматель получает больше, потому что принимает на себя больше риска», я вспоминаю этих изрубленных к 25-ти годам отмороженных адренолинофилов из средневековья. Редко доживающие и до 35 лет, любители поэзии и прекрасных дам, они имели много денег, золота, лошадей — и шли на этих лошадях в бой впереди своих солдат. И я, тихонько сопая свою грядку, мог бы проводить их взглядом, и одобрительно кивнуть — вот он, наш барон какой красаучег. И у меня бы не возникло и тени непонимания, почему он там на коне, а я тут в грязи.

Да и с рисками, тоже было честно — практически все благородные всадники, присутствовавшие на празднике, помрут в течении пары-тройки лет.

И тут мы как раз возвращаемся к каталонцам.

С каталонцами герцог дело уже имел. Еще во время первой зимовки компании в Византии и наметившимися трениями с византийцами, часть каталонцев, до тысячи человек, решила ехать домой. По пути их перехватил Герцог Афинский, и сделал им предложение, от которого трудно отказаться.

Он посулил им землю, разумеется. Которую они сами отвоюют. Каталонцы с этим неплохо справились, заметно облегчив герцогству жизнь.

Готье V де Бриенн решил повторить успешный бизнес проект, но мультиплицировать успех — нанять всех оставшихся каталонцев.

К тому времени каталонцы назывались не иначе как Великая Компания Востока, и сильно распухли в размерах.

Не вполне ясно, насколько много там было именно каталонцев. То, что подкрепления из Испании прибывали, совершенно точно. Так же, как убывали в Испанию достаточно разбогатевшие. Совершенно точно, что в компании было несколько сотен туркополов (родственники прямых предков современных казахов) — в отношении легкой конницы каталонцы полностью полагались на мусульман. Хотя, иногда туркополы принимали христианство, поступая на службу в Компанию. Впрочем, как и европейцы становились мусульманами, вступая в войска тюрских бейликов. Так что я бы не стал относится к религиозности наемников очень уж серьезно.

Еще я подозреваю, что в Компании были и местные балканцы или греки. Но это только мои подозрения.

Считается что герцог нанял 6500 «каталонцев». Но скорее всего это просто число людей, за которое он заплатил. Вполне возможно их было меньше. Или больше. Из источников у нас в основном один только «Канцлер» Великой Каталонской Компании, Рамон Мунтанер.

Его выдвинул ещё Рожер де Флор, которому тот служил на должности генерального прокуратора и показал себя дельным администратором. После убийства де Флора и пленения д’Энтенцы Мунтанер стал вторым по значению человеком в компании после де Рокафора. Пока наёмники находились в Галлиполи, он был капитаном города и отвечал за его оборону. Впоследствии Мунтанер стал канцлером, хранителем печати и казначеем компании. Информированность о численности отрядов, состоянии дел, транспортах и снабжении делала его просто незаменимым. Помимо прочего, он отвечал за правильное распределение добычи. Сам Мунтанер сообщал, что получал пятую часть добытого на суше либо на море. Вероятно, это была казна, расходовавшаяся на общие нужды.

В административных делах Мунтанеру помогали писарь и казначей. Его постоянно охранял отряд из семи всадников. Столь высокого положения Рамон достиг благодаря своим способностям. Он пользовался уважением солдат и командиров, о чём свидетельствует, в частности, письмо от 31 августа 1307 года, где он назван «отцом и управляющим» компании со времени её приезда в Романию. Вернувшись в Арагон, Мунтанер в конце