– Эврар здесь, через пятнадцать минут появится!

Действительно, скоро в дверь постучали. Эврар появился на пороге, как всегда, элегантный и в прекрасном настроении. Казалось, ничто в мире не было способно омрачить ровное и лучезарное состояние духа кузена Марго.

– Рад вас видеть, дорогие дамы! – провозгласил он с порога и заметил бутылку шампанского. – А, мое самое любимое, может быть, я тоже имею право на бокальчик?

– Сначала расскажи, в чем дело? – потребовала его жестокая кузина.

– Умру от жажды, – горестно потупил глаза он.

– Пройдоха!

Эврар устроился с завоеванным бокалом напротив дам и с удовольствием сделал первый глоток.

– Теперь смерть от жажды тебе не грозит, рассказывай!

– Не знаю, с чего начать. Ты была права, кузина. И вообще, дамы, должен признаться, что вы все нам очень помогли! Хотя, конечно, мы бы все равно докопались, – добавил он поспешно, чтобы его кузина и ее подружки совсем уж не зазнались.

– Не бойся, на твои лавры и повышение мы претендовать не будем, – криво усмехнулась Марго.

– Благодарю, тем более они мне нужнее, чем вам, – логично заметил он и отпил еще глоток.

– Давай, не тяни, – потребовала Марго.

– Только с чего начать? – протянул Эврар, нетерпение дам его явно забавляло.

– Со Стефана. Ты его нашел?

– Нашел, правда, поговорить по душам не удалось, – с черным юмором заявил Эврар и с видимым удовольствием сделал новый глоток.

– Насколько я поняла, он умер не своей смертью? – начала осторожно Ангелина.

– Не своей, – кивнул головой Эврар.

– И если я не ошибаюсь, – продолжила Ангелина, – в его отправке к праотцам виновны вовсе не какие-то загадочные силы?

– Правильно понимаете, этот экспресс на тот свет ему организовали вполне реальные люди, вернее, реальный человек.

Эврар замолчал, качая головой. Пауза затянулась.

– Ну и что дальше? Ты так и собираешься играть в китайского болванчика? – не без раздражения поинтересовалась Марго.

– Не хочу тебя расстраивать, но твои подозрения подтвердились…

– Филипп? – только и произнесла Марго.

– Он самый, – кивнул головой Эврар, – и сейчас мои люди его арестовывают. Ты хочешь присутствовать?

– Нет, – жестко произнесла Марго, – не хочу.

– Понимаю, – только и ответил Эврар.

– Но почему он убил Стефана? Он же мне сам говорил, что для него это самый дорогой человек!

– Стефан был против опытов над головой, он оживил ее, и она для него была священна. Да и потом, скорее всего, в определенный момент он испугался, что ли.

– Понял свою ответственность? – вступила в разговор Екатерина Дмитриевна.

– Что-то вроде этого, но у Филиппа были совершенно другие планы. Он был одержимым человеком и понял, какие возможности представляет этот оракул. Останавливаться на достигнутом и задавать себе этические вопросы? Это было совершенно не в его духе. Я, кстати, прочитал пару его статей. Иногда удивляюсь этим ученым! Судьба нацистов их ничему не научила! – с горечью произнес он. – Ну да ладно, не до философии, так вот, еще в университете Берже участвовал в проекте изучения возможностей человеческого мозга. Уже тогда говорилось об экзокортексе и подсоединении мозга к машине. А тут сам мозг становился машиной, сохраняя способности человеческого мозга к самообучению. Связи у Филиппа остались, именно он подключил к их делу Херманса. Ну а Флориан появился на том этапе, когда они начали искать спонсоров.

– Но Стефан был против? – уточнила Марго.

– Он был против и, честно говоря, стал препятствием.

– Но каким образом Филипп?.. – начала было Марго и запнулась.

– Что? Каким образом он его убил? Очень простым – отравление атропином.

– А судебно-медицинская экспертиза?

– Ее никто не делал. Заявление о смерти в качестве друга покойного сделал Филипп. Свидетельство о смерти было подписано врачом, коллегой Филиппа. То есть никто никаких вопросов не задавал.

– У него не было семьи?

– А вот это самое интересное. Все началось с Женевьевы Бренон, если бы не она, то дело бы так и заглохло. Ты оказалась права, кузина, Стефан и отец Женевьевы Бренон – один и тот же человек.

– Ты это знала и скрывала от нас? – возмутилась Ангелина.

– На первый взгляд это была совершенно идиотская идея, согласись, – с непривычной для нее мягкостью произнесла Марго, – поэтому я ее высказала только Эврару, да и он у виска пальцем покрутил!

– То есть Женевьева Бренон – дочь Стефана? – переспросила Ангелина.

– Вот именно, именно она была связующим звеном, которого нам не хватало. Женевьева Бренон давным-давно разругалась с отцом и еще в девичестве взяла материнскую фамилию. Но до восемнадцати лет ее звали Женевьева Гаспа. Тем более Стефан никогда ее воспитанием не занимался, да и материально помогал мало. Но чадо по-своему любил.

– Так, значит, Женевьева Бренон гостила в замке вовсе не потому, что была знакомой Генриха Фроста? – сделала законный вывод Екатерина Дмитриевна.

– Нет, она здесь была по приглашению Стефана. Он давным-давно старался помириться с дочерью и, по всей видимости, хотел впечатлить женщину своими достижениями. Мол, даже если он и бросил семью, дело того стоило. И вот он – на вершине успеха, ему наконец поверили, и он близок к своей цели. И тут он исчезает. Женевьеву, конечно, о смерти отца известили. Но она, по всей видимости, начала что-то подозревать и не очень поверила заключению о естественной смерти. Поэтому и связалась с Лоуренсом и Генрихом, говоря о своих подозрениях. И именно поэтому она появилась с плакатом на собрании центра. Опыты на животных были поводом, она просто хотела их спровоцировать.

– Нужно сказать, что попытка ей удалась, – печально усмехнулась Ангелина.

– И именно Филипп ее убил?

– В павильоне в предместье Парижа, который он снимал под именем собственного отца, мы нашли пистолет. Баллистическая экспертиза подтвердила – из этого оружия убили Женевьеву! Скорее всего, он запаниковал, ну а потом вполне логично последовали Лоуренс и сначала оглушенный, а потом выкинутый из окна Генрих Фрост. Коллега Филиппа, подписавший медицинское свидетельство о смерти Стефана, во всем признался. Мы провели эксгумацию тела Стефана. Новая экспертиза подтвердила отравление. По Лоуренсу и Фросту прямых доказательств у нас пока нет, но будем рассчитывать, что твой экс-возлюбленный облегчит наконец совесть.

– А Херманс?

– Его роль следует выяснить, но пока прямых доказательств против него нет.

– А Флориан?

– Ну, у него кишка тонка, – усмехнулась Марго, – мошенничество по его части, а вот убийство – вряд ли.