воспринимались как герои, стоящие на охране порядка, а не как вымогатели с большой дороги.

Леонов вызвался лично нас сопровождать в гости к гримеру Толику. Толик оказался мужчиной в возрасте, но поддерживающем своё тело в неплохой физической форме. Его отличительной чертой были шныряющие глаза — он вечно словно приценивался, приглядывался, присматривался.

Отказать в просьбе хорошего знакомого, да ещё подкреплённой бутылкой французского коньяка Толик не смог. Бутылку Леонов пожертвовал из личных запасов. Сказал, что сам почти не пьет, а добро без дела пропадает.

Через два часа работы из гримерки Толика вышел пожилой мужчина, опирающийся на палочку. Зинчуков сразу и не признал меня, а когда узнал, то его брови взлетели под линию волос от удивления. Евгений Павлович одобрительно покивал, а потом ещё показал мне, как нужно ходить и держаться, чтобы своей юношеской порывистостью не испортить роль.

Мы от души поблагодарили и Леонова, и Толика за помощь, а они в ответ пожелали нам удачи с поимкой особо опасных преступников.

И вот, после всех превращений и приготовлений, мы находились в Быково. Стояли и смотрели, как на доске разыгрывалась индийская защита. Ждали рейса Ф-19 «Москва-Брянск».

Перед выступлением мы с Зинчуковым тщательно обдумали план операции. Ну да, чтобы при возможной стрельбе никого не зацепило, никого не поранило. Зинчуков тогда ещё спросил про то, откуда у ребят возьмется оружие?

Я вспомнил, что у Воронова отец был охотником и у него дома хранилось два ружья. А Дамиров купил ружье у соседки, чей муж недавно скоропостижно скончался, и сделал из него обрез, отрезав ствол и приклад. Патроны к ружьям были с пулями «Спутник», предназначенными для охоты на крупного зверя…

По большому счету, мы должны были предупредить милицию о готовящемся угоне, но тогда бы мы не смогли взять Дамирова и компанию на горячем. Не смогли бы вытянуть информацию о человеке по имени Граф.

Конечно, при угоне в моем времени пострадали несколько человек, а двое угонщиков были убиты, но… Либо мы выходим на человека, который строит нам козни и из-за которого падают самолеты, либо остается сидеть и ждать, когда он сам на нас выйдет.

— Прекрасный ход! — произнес кто-то из наблюдающих за игрой.

— Спасибо, но прошу вас придержать эмоции при себе, — ответил один из играющих. — Вы отвлекаете…

Вягилев со своими подчиненными встретили Дамирова и компанию в тот момент, когда они сошли с поезда «Ленинград-Москва». После этого мои однокурсники были под колпаком незаметной слежки.

К первому ноября у ребят всё было готово. На метро они доехали до станции «Кировская». Здесь, в переходе на станцию «Тургеневская», находились кассы Аэрофлота. Им понадобились самые дешевые билеты. Ребята правильно рассудили, что на внутренних рейсах не бывает скрытых милиционеров с оружием, как на дальних. И они купили четыре билета на «Москву-Брянск».

Самолет должен вылететь утром из аэропорта «Быково».

Когда мы прошли в аэропорт, то я успел удивиться той легкости, с которой можно было пронести не то, что оружие, а даже самодельное взрывное устройство! Вот же поистине — пока гром не грянет, мужик не перекрестится!

Вместо основательной фиксации, а заодно проверки багажа, фамилию и номер паспорта просто заносили в журнал. Вот и всё!

А то, что под пальто у Дамирова находился обрез — до этого никому не было дела. Ну, как не было? Было, конечно. Мне и Зинчукову. Я тогда ещё тронул Артема Григорьевича за плечо, когда увидел нужную фигуру. Компания шла как бы врозь друг от друга, словно были незнакомыми, но все четверо шли первыми. Явно, чтобы занять места в начале самолета и оказаться поближе к пилотам.

Воронов озирался, нервничал. Селиванов теребил край пальто и постоянно облизывал губы, как будто ему не хватало влаги. Дамиров же был бледен, а у Розальева на лбу выступили капли пота. И всё равно, они решительно двинулись к стойке регистрации, где предъявили свои настоящие паспорта, а женщина за стойкой записала их данные в журнал.

Так как они возвращаться не собирались, то дали свои настоящие паспорта.

Блин, вот ведь что за идиоты? Неужели в самом деле поверили, что все их требования будут выполнены, а сами они после полета заживут спокойной жизнью в далекой Америке?

Да, записались до Брянска, но лететь собрались гораздо дальше. Мы с Зинчуковым записались чуть дальше. Пусть я и был неузнаваем, но всё-таки решено было взять чуть позже, чтобы исключить возможность узнавания.

Вскоре объявили посадку. У выхода на поле стоял дежурный милиционер. Мужчина лет тридцати пяти скользнул безразличным взглядом по идущим студентам. Человек, перед которым каждый день проходят тысячи разных лиц, не обратил никакого внимания на четверку.

Да, в руках Воронова и Розальева были газетные свертки, похожие на задрапированные букеты. Вроде как любящие внуки собрались порадовать в Брянске бабушек. Невольно вспомнился эпизод из «Терминатора 2», где Арнольд тащил винчестер в коробке с цветами. Да, в фильме тоже срезали приклад и слегка укоротили ствол.

Всё-таки рассчитали угонщики всё верно. Как таковой проверки ручной клади и багажа не проводилось. Только если уж очень подозрительно себя вели пассажиры, то могли остановить и проверить, но по факту все проходили без задержки.

Это было похоже на лотерею, где ребятам выдали счастливый билет для проноса оружия на борт. Или же неизвестный Граф сообщил то место, где можно пройти, не особо парясь о последствиях.

А если… Если сейчас угон был затеян с тем, чтобы вытащить именно этого Графа в Америку? И сейчас где-то среди пассажиров человек с мордой, похожей на лезвие колуна?

Я быстро оглядел идущих на посадку, но никого даже близко похожего на подобное описание не было. Зинчуков тоже поглядывал по сторонам, изображая человека, который уже не в первый раз летит и поэтому на расслабоне.

Вместе с пассажирами потенциальные угонщики поднялись по трапу в хвосте самолета. Свертки с ружьями оставили в багажном отделении, внутри салона. Подобное было возможно только в ЯК-40. Они прошли через весь салон и заняли свои места.

Дамиров и Розальев впереди, справа от прохода, сразу за кабиной пилота. Селиванов и Воронов слева во втором ряду.

Мы с Зинчуковым оказались через три ряда дальше. Я продолжал осматривать пассажиров, которые устраивались в салоне самолета.

Нет, никого похожего на Графа не было. Да и ребята не озирались по сторонам, находясь в некотором оцепенении. Если бы Граф находился рядом, то они вольно или невольно, но посмотрели бы в его сторону. А так…

Дамиров и