При мысли об этом к горлу Рори подступила тошнота. Заметив ее состояние, Констанс отвлекла внимание Сюзанны на себя.

– А чего ожидать мне? Ведь я вдова.

– Господин может никогда вас к себе не призвать. Но мне сказали, что вы очень опытны в искусстве любви, так что он вполне может пожелать проверить это. – Она пожала плечами. – Фаворитки посещают его спальню регулярно, но есть в гареме и такие, что ни разу там не были.

Глаза Констанс удивленно округлились при упоминании о ее опытности, и Рори догадалась, что таким образом Малек пытался заинтересовать Гюркана.

– Можем ли мы свободно передвигаться внутри гарема? – спросила она. – Мне частенько не спится по ночам, и я с удовольствием посмотрела бы, как выглядят эти чудесные сады в лунном свете.

Сюзанна сдвинула брови.

– После вечернего приема пищи мы расходимся по своим комнатам. Ночью охранники патрулируют двор, и тех, кто разгуливает в темноте, наказывают.

К девушкам подошла молоденькая служанка с подносом в руках, на котором стояли кубки с каким-то фруктовым напитком розового цвета. Он оказался восхитительно прохладным и очень приятным на вкус.

Сделав несколько глотков, Рори задумалась, каковы шансы на то, что Гюркан оставит их в покое, и вынуждена была признать, что очень невелики: слишком много усилий было приложено для их похищения.

Рори содрогнулась, потом вспомнила о нежной близости, которую познала в объятиях Габриэля, и при мысли, что отвратительный Гюркан будет дотрагиваться до самых сокровенных мест ее тела, к тому же теперь лишенных волос, к горлу ее подступила тошнота.

А что? Это мысль. Может, и правда попробовать вызвать рвоту в нужный момент?

Живое воображение тут же начало рисовать картины побега и освобождения. Возможно, землетрясением разрушит стены, и они с Констанс, воспользовавшись паникой, смогут сбежать. Или Габриэль раздобудет где-нибудь воздушный шар и прилетит на помощь.

Рори заскрежетала зубами от досады. В своих романах она могла придумывать что угодно, но реальность, к сожалению, ей изменить не под силу: придется свыкнуться с ней, или можно просто сойти с ума.

Когда они сделали круг по саду и двинулись назад, Рори услышала детский плач, доносившийся из-за решетчатой двери. Сдвинув брови, Констанс посетовала:

– Бедный малыш. Как его утешить?

Сюзанна вздохнула.

– Это очень печальная история. Здесь живет вдова с двумя детьми. Ее муж приходился родственником нашему господину, и после его смерти Гюркан забрал их к себе, но их поселили отдельно, пока господин не решит, как с ними поступить, потому что кузены не особенно ладили и раньше.

Плач стих, и девушки услышали ласковый голос: женщина говорила на алжирском диалекте арабского языка. Рори насторожилась. Неужели это жена Малека Дамла и их дети! Надо непременно это выяснить и поговорить с ней.

– А теперь я покажу ваше жилище, – сказала Сюзанна. – Поскольку вы новенькие да к тому же кузины, вас поселили вместе. Скорее всего ситуация изменится, когда определится ваш статус, но здесь вам будет удобно. Если что-то понадобится, обратитесь ко мне или к евнухам.

– Спасибо, вы так добры! – расчувствовалась Констанс.

Сюзанна снисходительно улыбнулась:

– Когда привыкнете, вам здесь, уверена, понравится.

Проводив девушек до дверей их апартаментов, она удалилась. Комната мало чем отличалась от той, в которой они жили у Малека, разве что мебель была роскошная и вместо маленького уединенного дворика в их распоряжении теперь был целый гарем.

Рори опустилась на одну из низких кроватей и сердце ее пронзила боль.

– Габриэль и Джейсон сойдут с ума.

Усевшись на другую кровать, Констанс закусила губу.

– Я молюсь, чтобы рана Джейсона не оказалась слишком серьезной. Было столько крови!

– Скорее всего ничего серьезного: ты же знаешь, как кровоточат раны на голове. Уверена, с ним все будет в порядке, – попыталась успокоить подругу Рори.

– Только мы этого никогда не узнаем, – сдавленно прошептала Констанс, прежде чем спрятать лицо в ладонях. – Я так надеялась, что этого не случится!

– Я тоже. Мне до сих пор трудно поверить, что двух благородных английских леди лишили свободы и привычной жизни, но тем не менее мы здесь. Чтобы не сойти с ума, нам нужно найти в новой жизни какие-то плюсы.

Поднявшись с кровати, Рори подошла к кузине и обняла ее за плечи.

– Отдохни немного, а я пока осмотрюсь.

– Пытаешься найти способ сбежать? Не думаю, что это возможно. – Констанс прилегла на кровать и прижала к груди вышитую подушку. – Или ты хочешь побольше разузнать о той алжирской женщине с детьми?

– И то и другое.

Рори вышла из комнаты и принялась бродить по двору, словно просто хотела познакомиться с новым местом. Ей не потребовалось много времени, чтобы отыскать решетчатую дверь.

Ребенок больше не плакал, и в этой части двора было тихо и безлюдно. Кусты и деревья закрывали Рори от посторонних глаз, поэтому она подошла к решетке и тихонько позвала:

– Дамла?

Через некоторое время у двери появилась темноволосая женщина, настороженно посмотрела на незнакомку и прошептала:

– Да, это я.

– Вы жена правителя Малека из Алжира? – спросила Рори и уточнила: как с вами говорить: по-английски или по-французски. Мой арабский не слишком хорош.

Лицо Дамлы исказила боль и она на английском поправила:

– Я вдова. На корабль моего мужа, который отправился в Стамбул через несколько дней после нас, напали пираты, и все, кто был на борту, погибли.

– Нет, все не так: сегодня утром он был еще жив, – поспешила разуверить ее Рори. – Он прибыл на корабле с нами, чтобы нанести визит своему кузену Гюркану.

Ошеломленно охнув, Дамла подошла ближе. Она оказалась очень симпатичной женщиной с темными глазами и нежными чертами лица, за которыми скорее всего скрывалась железная воля.

– Он здесь, в Стамбуле?

– Да, хотел выкупить вас и детей. Как только он узнал, что вас захватили в плен, все помыслы его были только об этом.

Опустившись на землю, Дамла закрыла лицо руками.

– Этот злодей Гюркан мне солгал! А ведь я не чувствовала, что муж умер. Расскажите же, что произошло!

– Гюркан запросил за вас непомерный выкуп, и Малеку пришлось опять взяться за старое. – Рори печально улыбнулась. – Мы с кузиной стали самыми ценными его пленницами, но поскольку сумма, которую он хотел получить от моих родителей оказалась слишком высока, он решил нас подарить кузену вместе с деньгами, что у него были, и животными из своего зверинца. Малек надеялся, что этого хватит, чтобы купить вам свободу.