— Да все, что угодно, — Не решился сверкнуть прозорливостью Престон.

— Эх, как же с тобой скучно, — Махнул на друга Джеррет. Чем дольше он обдумывал свой план, тем легче становилось у него на душе. Даже первоначальная ярость практически отступила, — Мы войдем в город с моря, как и планировали, но малым числом. Под видом рыбаков. Вряд ли они перекрыли пути и для провизии тоже.

— И что дальше? Даже если ты войдешь в Анкален, что мы будем делать со своим “малым числом”?

— Как что? Я просто предоставлю заговорщикам и народу их короля!

— А, ты снова решил спихнуть все на Тейвона, — Покачал головой Престон.

— Король он, а не я… К тому же, так сказал мне отец.

Он надеялся, что хотя бы один правильный поступок сможет хоть немного исправить ситуацию. Пока что все, о чем говорил во сне отец, так или иначе сбывалось, а значит, Джеррет просто обязан подчиниться его воле — пусть даже эта воля была его собственным видоизмененным сознанием.

— А ты не подумал, что толку от него сейчас будет не больше, чем от тебя? Ему придется вникать в произошедшее…

— И мне тоже, черт возьми! — Отрезал Джеррет.

— Что ж, воля твоя, — Выдохнул Престон.

— Не заставляй меня чувствовать себя виноватым. Я и так понимаю, что натворил дел…

Джеррет редко произносил подобные слова — извиняться он ненавидел с детства, и не потому, что для этого нужно было признать собственную неправоту, а потому, что он чувствовал себя слабым в этот момент. И все же сейчас поддержка Престона была ему необходима, а ради нее можно было немного потерпеть.

— В том, что случилось, виноваты все, включая меня, — Престон поднялся на ноги, — Но не у всех есть силы на то, чтобы это исправить.

Нетрудно было догадаться, на что он намекает. Престон пойдет с ним до конца, и в этом можно было не сомневаться. Джеррет улыбнулся ему, но едва друг скрылся за дверью, как адмирала вновь охватили тревожные мысли.

Почему же Эйден предал их?

*

Никто не ограничивал Селин в ее свободе — разве что собственный страх не позволял девушке совать носа дальше здания военной коллегии, хотя и здесь пугающей неизвестности хватало с лихвой. За те дни, что девушка провела среди солдат, она не заметила ни одной женщины — даже повара и слуги у кирацийских моряков были мужчинами, но ни один из них, к счастью, не проявлял к ней никакого интереса. И все же Селин беспокоило то, что она не понимала ни слова из их необычной речи — она пыталась прислушиваться к солдатским разговорам и сопоставлять их со своим языком, но из этого мало что выходило. Оставалось только догадываться, говорят ли про нее все эти незнакомцы, делающие вид, что ее не существует?

Поначалу Селин старалась целыми днями сидеть в своей комнате, опасаясь чужаков, но спустя несколько дней девушка все-таки осмелилась выйти в коридор и прогуляться по богато обставленной коллегии. Почти сразу она встретила одного из немногих знакомых моряков — крупного юношу, что представился ей Атвином. Парень улыбнулся ей во весь рот, пробормотал что-то на своем языке и увязался за Селин, словно верный страж.

Его общество ее не пугало и не угнетало, но в глубине души Селин хотелось поговорить хоть с кем-то, а единственный человек, который мог ей в этом помочь, был Джерретом Флетчером — кирацийским адмиралом, который приходился врагом и Эделоссу, и Гвойну. Не сказать, что девушка мечтала о встрече с ним — такой человек, как Флетчер, был непредсказуем и опасен, он казался вулканом, способным взорваться в любую минуту. К тому же, с того дня, как рыжий адмирал предложил ей защиту, Селин больше его не видела.

Настал момент, когда девушка даже решила, что ее жизнь стала невыносимо скучной, а ведь она и не думала, что успела привыкнуть к постоянным потрясениям и непрерывной опасности. И именно тогда что-то произошло.

Сегодня здание коллегии ни с того ни с сего превратилось в разворошенный палкой муравейник — солдаты носились туда-сюда, едва не сбивая друг друга с ног, непонятная Селин речь доносилась из каждого угла, и она уже решила вновь спрятаться и запереться в своей комнате, когда наконец увидела адмирала Флетчера.

Он спускался по лестнице в компании крупного широкоплечего человека с аккуратно подстриженной бородой и темными прилизанными волосами, стянутыми в низкий хвост. Вслед за ними покорно семенил Атвин, широко улыбнувшийся при виде девушки. Вряд ли Флетчер заметил бы Селин, не появись она у него на пути — но когда девушка осознала, что стоит перед ним, отступать было уже поздно.

— Господин адмирал, — Чуть взбежав вверх по лестнице, она прижалась к кованым перилам, — Простите меня. Могу ли… могу ли я с вами поговорить?

Слова не спешили срываться с языка — Селин и без того была немногословна, а этот хитрый прищуренный взгляд и вовсе приводил ее в ступор.

— А отчего же нет? Об этом можно и не спрашивать, — Улыбнулся Флетчер, преодолевая последние ступеньки.

Сегодня он был одет иначе — темно-серый камзол по колено украшала неброская черная вышивка на вороте и рукавах, штаны заправлены в высокие сапоги. Селин все еще не понимала, почему он не носит кирацийский мундир, но этот вопрос она решила оставить при себе.

— Скажите, — Селин сжалась перед ним, как испуганный ребенок, — Что-то случилось? Почему все вокруг так переполошились? Мне не у кого больше спросить…

— Вам не о чем беспокоиться, сударыня, — Вмешался высокий человек с хвостом. Оказывается, он владел эделосским почти так же хорошо, как и Флетчер, — Вашей безопасности ничего не грозит.

— И все же, — Селин метнулась взглядом от незнакомца к адмиралу, — Что-то ведь произошло?

— Одно дело, требующее моего немедленного присутствия, — Мягко ответил Флетчер, — Моего и моих людей.

— Вы уезжаете? — С непрошенным сожалением в голосе пискнула девушка.

— Не думал, что вас так опечалит это известие.

Селин внезапно осознала, что если Флетчер и Атвин покинут город, у нее не останется здесь ни одного знакомого человека, никого, кто понимал бы ее язык и кому можно бы было хоть немного довериться.

А если ее найдут камарилы? Девушка боялась даже помыслить, что будет, если Чудовище, зная про то, что она потеряла свиток, отыщет ее здесь.

— Я хочу ехать с вами, — Выпалила Селин прежде, чем осознала весь смысл этих слов.

— Kasten im tern! — Пылко сказал Флетчеру незнакомец, все еще наблюдавший за их разговором.

— Maiz gatte, Preston, — Одернул его адмирал, возвращаясь к