Вика уже хотела идти, как за спиной вновь раздался голос назойливого соседа:

– Послушай, извини, конечно… Вика, с тобой все в порядке? Ты не больна?

– Со мной все отлично. До свидания! – отрезала Вика, быстрым шагом удаляясь от подъезда. Ей нужно в аптеку, и тратить время на пустые разговоры о своем здоровье у нее никакого желания не было.

– Все равно мы все скоро будем наверху, – добавила она, и на ее изможденном лице появилась странная улыбка. Даже не улыбка, а ухмылка, не предвещавшая ничего хорошего.

Девушка уже ушла, а повстречавший ее мужчина стоял и молча глядел ей вслед. Обладая отменным слухом, он случайно услышал последнюю фразу своей юной соседки.

– Будем наверху? – тихо переспросил он. – О чем ты, девочка?

Проводив внимательным взглядом свою юную соседку Вику, Артем Павлов покачал головой в такт каким-то мыслям и зашел в подъезд.

Громадный пепельно-серый кот неслышно вошел в комнату и, обойдя стол, вопросительно уставился на седого мужчину своими зелеными прозрачными глазами.

– Заходи, Сильвер, – не глядя на питомца, пробормотал Пастор, что-то печатая в своем «Getac X500». – Уж кого-кого, а тебя я всегда рад видеть. Во всяком случае, ты никогда не задаешь идиотских вопросов, как некоторые. А еще я уважаю тебя за то, что в твою кошачью голову никогда не придет мысль наложить на себя руки. Точнее, лапы.

Кот громко мяукнул, словно выражая благодарность лестным словам хозяина, после чего, поерзав задом, внезапно прыгнул прямо на стол, за которым сидел мужчина.

– Сиди спокойно, – приказал Пастор. – Тронешь хоть что-то – вышвырну вон на улицу.

Сильвер улегся рядом с настольной лампой, лениво поглядывая за пальцами хозяина, которые с необычайной ловкостью бегали по клавиатуре.

Пискнул видеодомофон, извещая о том, что у его ворот появились гости. На вспыхнувшем экране возникло ухмыляющееся лицо мужчины средних лет.

– Открывай, начальник! – сказал он, подмигнув, и Пастор, повернувшись, нажал на кнопку плоской панели устройства, вмонтированного в стену. Домофон послушно пискнул снова, и экран погас.

«Солнышко, я ненадолго отлучусь. Скоро буду», – написал мужчина сообщение и нажал «enter», отправляя его Римме.

Спустя минуту гость был в кабинете. Это был высокий подтянутый мужчина спортивного телосложения, облаченный в черную кожаную куртку и светлые джинсы. На его ногах были ковбойские казаки с металлическими набойками на носах. На безымянном пальце правой руки тускло поблескивал серебряный перстень в виде оскаленного черепа.

– Привет, Дельфин, – сказал Пастор. – Судя по твоему прикиду, ты как будто в 90-х уснул на кольцевой ветке и только сейчас проснулся.

Дельфин хихикнул.

– Ник еще пока не сменил? – поинтересовался Пастор. – Как к тебе обращаться?

– Не-а, не сменил. Вот акцию проведем, тогда подумаю над новым именем. А как обращаться… да называй хоть горшком, только под кровать не ставь.

– Рад тебя видеть, – сказал Пастор, протягивая руку.

– А я – тебя, – снова гоготнул Дельфин, пожимая крепкую ладонь хозяина дома.

Пастор закивал.

– Еще бы. Я ведь тебе должен, поэтому ты такой счастливый. В этом месяце больше всего куколок собрал ты, поздравляю. Передовик-стахановец.

Дельфин скромно потупил взгляд.

– Стараемся. Выполнение плана – долг. Перевыполение – честь.

– О как. Ты что, в комсомоле был?

Теперь кивнул Дельфин:

– Был, только недолго. Выперли за хулиганку. Но значок на память остался.

Пастор присвистнул.

– Надо же. Кто бы мог подумать, что бывший комсомолец чуть позже отсидит три срока, один из которых за жестокое убийство, а потом проведет несколько лет в психушке?

Улыбка на лице Дельфина угасла, а в глазах замерцали опасные огоньки.

– Ты, Пастор, мне о моей биографии не втуляй, я сам ее наизусть знаю. И не нужно мне напоминать каждый раз, за что я у хозяина чалился[1].

– Ладно, не ворчи, – примирительно сказал Пастор. – Ближе к делу. Тебе как – наличкой или на карту сбросить? Рубли, «зеленые»?

– Наличка сейчас не в моде, – уже более спокойным тоном ответил Дельфин. – Давай на карту. И конечно же, наши «деревянные». Не доверяю я пендосовской валюте.

Пастор пожал плечами, мол, как пожелаешь. Он склонился над ноутбуком и через мобильный банк произвел денежный перевод.

Спустя секунду затренькал сотовый Дельфина. Тот взглянул на экран, открывая уведомление, и одобрительно цокнул языком:

– Все в ажуре. Благодарствую.

– Не за что, – равнодушно отозвался Пастор, кладя мобильник на стол. – Заработал – получи!

Дремлющий кот приоткрыл глаза и тут же снова закрыл их.

– Тебе следовало бы взять ник Барракуда, – вдруг произнес хозяин дома, глядя на крепко сбитые кулаки гостя. – Или Мурена. Какой ты, на фиг, дельфин?

Тот покачал головой:

– У дельфинов тоже свои зубы имеются. Кстати, касатка – тоже дельфин, а не кит, как считают многие.

– Спасибо за справку. Выпить хочешь?

– Не-а, – зевнул Дельфин. – Я лучше дома дерябну, когда вокруг все свое. Если есть, давай сок.

– Ты знаешь, где бар, – сказал Пастор, махнув рукой. – Есть вишня, яблоко, грейпфрут, апельсин, выбирай. А заодно захвати мне виски и стакан.

Когда Дельфин поставил на его стол начатую бутылку «Джек Дэниелз», а сам сел в кресло со стаканом апельсинового сока, Пастор сказал:

– В этом месяце хуже всего дела у Викинга. Всего одна куколка.

– Зато погоняло себе выбрал знатное, – хмыкнул Дельфин, шумно отхлебывая сок. – Викинг-шмикинг, едрить его за ногу. Прям кино!

Пастор озабоченно сдвинул брови.

– Если результатов не будет, нужно от него избавиться. Мы тут не в психологов играем. Толку от него мало, а вот знает много.

– Э-э-э, начальник, меня в это дело не впутывай, – забеспокоился Дельфин. – Я свое отмотал.

– А я ничего про тебя не говорил. Если надо, я заряжу Роя, он все устроит, – ответил Пастор. – Я хотел поговорить с тобой насчет одной куколки, Дельфин. Я имею в виду Вику Елагину, которую ты называешь Луной.

– Ну? У меня с ней все в порядке.

– Не сомневаюсь. Я просто хотел бы тебе напомнить, что я долго создавал благодатную почву и готовил этот экземляр к тому, чтобы она очутилась в нашем тесном и дружном виртуальном сообществе. Но ты опередил меня.