Но привносить личностные черты в формирование дружбы можно и по-другому. В восьмидесятые годы социолог Сара Мэттьюз из университета штата в Кливленде пришла к выводу, что существуют три отличных друг от друга стиля дружбы: независимый, разборчивый и приобретающий. Независимые люди считают себя самодостаточными и довольствуются случайным общением. Их дружба условна, а круг друзей, как правило, состоит из однокашников, сотрудников или соседей, но их дружеские отношения редко являются длительными. «Я всегда сам по себе. Есть ли у меня сейчас друзья? Нет, у меня есть люди, которых я знаю», – говорит один такой человек. Разборчивые люди глубоко привязываются к немногим близким друзьям. Эти отношения, как правило, имеют долгую историю, и их трудно устанавливать в зрелом возрасте. Один из опрошенных ответил, что может назвать истинными друзьями только двух человек, с которыми познакомился в ранней молодости, потому что они оказали значительное влияние на его жизнь. Это очень высокая планка. Люди-приобретатели, напротив, за свою жизнь набирают целую коллекцию разных друзей. Такие люди открыты к знакомству с новыми людьми, но сохраняют при этом и свои старые привязанности. «Если не знакомишься с новыми друзьями, то попадаешь в изоляцию, – сказала Мэттьюз одна женщина. – Чтобы этого не случилось, надо прикладывать сознательные усилия»[245].

Недавно группа немецких психологов использовала стили Мэттьюз в исследовании с участием более двух тысяч взрослых людей старше сорока[246]. Категории, предложенные Мэттьюз, оказались вполне адекватными, если не считать приобретающего стиля, представителей которого было бы правильно разделить на две группы: выборочно приобретающих, которые более разборчивы, и безусловно приобретающих, стремящихся максимально расширить свой круг общения. Это более масштабное исследование также показало, что самый распространенный стиль дружбы – разборчивый, а самый редкий – независимый. Образование, физическое здоровье, проживание в течение многих лет на одном месте, а также число ежедневных контактов с друзьями – все это факторы, позволяющие понять, какой стиль дружбы предпочтителен для человека. Более высокий уровень образования, например, часто приводит к усвоению лучших социальных навыков, а высокий доход облегчает более обширную социализацию (например, в ресторанах и на концертах). С другой стороны, плохое состояние здоровья может заставить людей быть эмоционально более сдержанными или страдать от ограниченной мобильности.

Бóльшая часть того, что я здесь описала, однако, относится к обществам, которые социологи называют WEIRD – западным (Western), образованным (educated), индустриальным (industrialized), богатым (rich) и демократическим (democratic). Граждане таких обществ составляют 12 % населения мира и 80 % участников социологических исследований[247]. Антрополог Дэниел Грушка из Университета штата Аризона решил собрать воедино все сведения о дружбе, доступные в сотнях культур и обществ. Дизайн исследования ему пришлось разрабатывать с нуля. Антропология игнорировала дружбу, как, впрочем, и все прочие научные дисциплины. Если о дружбе и упоминают в этнографических работах, то как о чем-то второстепенном и незначительном. Грушка, однако, во всех исследованных им сообществах и культурах нашел отношения, которые можно называть дружбой.

Жители островов Тробриан в южной части Тихого океана использовали целую систему кодификации дружбы, для того чтобы беспрепятственно и безопасно вести торговлю на всей цепочке островов. Путники надевают браслеты и кольца, которые символизируют какие-то специфические типы дружбы. Эти украшения вместе с обозначаемыми ими отношениями передаются от отца к сыну многими и многими поколениями. Земледельцы лепча в Восточном Непале утверждают, что один из их богов учредил дружбу, когда был пьян, как категорию отношений с людьми, у которых есть то, чего людям лепча не хватает: у индийцев есть бронзовые сосуды, тибетцы славятся коврами, бутанцы – красивыми тканями. Но лепча также описывают друзей как людей, которые могут поддержать в нелегкую минуту, помочь в сельскохозяйственных работах, в уходе за детьми, а путнику предложить стол и кров. Их дружеские отношения являются одновременно экономически выгодными и душевными. Женщины острова Крит говорят, что подруги служат для них тихой гаванью: с ними можно поделиться проблемами, умирить волнение и тревогу, разделить работу по дому, они помогают друг другу выжить в мире, где безраздельно господствуют мужчины. Западные апачи, когда они впервые встретились с белыми людьми, обнаружили, что дружба чужеземцев «подобна воздуху» – она непостоянна, быстро возникает и относительно быстро рассеивается. Единственным обществом, где Грушке не удалось обнаружить дружбу, оказалось племя атеви, в языке которого не было слов для выражения доверия или дружбы, но зато было десять слов для обозначения предательства. Атеви, однако, существуют только в научной фантастике, в книге «Чужеземец» Кэролайн Черри[248].

Разобраться в разнообразии понимания дружбы в разных культурах позволяет следующая психологическая задача, известная под названием «дилемма пассажира».

Вы пассажир в машине, которой управляет ваш близкий друг. Друг сбивает пешехода. Вы знаете, что друг ехал со скоростью не меньше тридцати пяти миль в час там, где скорость ограничена двадцатью милями в час. Свидетелей нет. Адвокат вашего друга говорит вам, что если вы под присягой скажете, что друг ехал со скоростью двадцать миль в час, то этим вы спасете друга от очень крупных неприятностей. Как вы поступите?

Голландские социологи задали этот вопрос тридцати тысячам белых воротничков из более чем тридцати стран. Ответы поразительно варьировали в зависимости от страны. Американец солжет для того, чтобы защитить друга в случае нарушения закона, реже, чем в одном из десяти случаев. Большинство жителей Северной Европы поступят так же. Среди французов и японцев доля людей, готовых солгать, возрастает до трех из десяти. Венесуэльцы оказались людьми, в наибольшей степени готовыми предпочесть верность другу лояльности закону общества – готовы солгать семеро из десяти[249]. Те, кто был готов солгать, решая дилемму пассажира, с большей вероятностью солгут и в других социально значимых ситуациях. Врач может солгать о состоянии здоровья друга, чтобы уменьшить для него страховые взносы, или, например, журналист может рассыпать незаслуженные похвалы в адрес ресторана своего друга.