— Так, значит, тебя зовут Тор, — начала она. — А Урд…

— Она моя жена. — Еще вчера Тор не произнес бы эти слова так уверенно, но разговор с Урд о ребенке многое изменил.

Сигислинда кивнула, оглядываясь. Временами она хмурилась, замечая, что в комнате что-то изменилось. Впрочем, Урд не многое здесь переставила.

— Ты кузнец?

— Да, но, боюсь, не очень хороший. — Тор улыбнулся.

Гостья удивленно приподняла брови, глядя на боевой молот над камином.

— Хенсвиг был лучше. Я пытался своими изделиями не порочить его память, но, по-моему, мне это не очень удалось.

Впервые на лице Сигислинды промелькнуло что-то похожее на улыбку.

— Хенсвиг был лучшим кузнецом из всех, кого я знала. Нет ничего постыдного в том, что ты не достиг его мастерства.

— Я все же попытаюсь. — Несмотря на то что гостья теперь улыбалась, Тор чувствовал, что этот разговор ей неприятен, и решил сменить тему. — А ты, значит, из Эзенгарда? Далековато отсюда.

«К тому же она шла в темноте, ведь Долгая Ночь еще не кончилась. И это не говоря уже о вечных буранах, — подумал он. — Должна быть какая-то очень веская причина, чтобы отважиться на такое путешествие».

— Ты знаешь Эзенгард?

— Я не бывал там, если ты об этом. Но многое слышал об этом городе. Бьерн часто говорит о нем.

— Если Бьерн часто говорит о чем-то, то это важно, — заметила Сигислинда. — Он не стал бы болтать о всяких пустяках. — Она вымученно улыбнулась.

Тор, кивнув, тоже попробовал растянуть губы в улыбке, но почувствовал, что она вышла еще фальшивее, чем у их гостьи. В комнате становилось все неуютнее, и он обрадовался, когда вернулась Урд. Она поставила на стол перед Сигислиндой кружку, над которой вился пар. С благодарностью кивнув, женщина стала греть о глину пальцы.

— Это травяной чай, — сказала Урд.

— Такой же, как готовила Свентье. По крайней мере, пахнет так же. — Сигислинда осторожно отхлебнула горячий напиток. — И на вкус такой же.

— Это ее рецепт, — произнесла Урд.

— Ты была знакома с ней? — Гостья посмотрела на Урд, снова поднеся кружку ко рту.

— К сожалению, наше знакомство продлилось недолго. Я с удовольствием многому научилась бы у нее.

— А твой муж — у Хенсвига, — добавила Сигислинда.

Урд уже открыла рот, собираясь что-то сказать, но гостья покачала головой.

— Я не хотела тебя ни в чем упрекать. Пожалуйста, простите. Я просто… — Она не договорила, смерив Урд настороженным взглядом.

— Тогда… я разбужу Лива. Ему пора отправляться в путь.

— Это очень благородно с твоей стороны, но, думаю, мне все же следует пойти к Бьерну самой. — Не сумев подобрать нужных слов, Сигислинда смущенно пожала плечами.

Тор увидел, что Урд собирается спорить с ней, и быстро покачал головой. Гостья, конечно же, это заметила, но ему было все равно. Наверное, Сигислинда очень расстроилась из-за смерти Хенсвига и Свентье и потому вела себя столь неприветливо.

— Почему бы тебе не подождать здесь? Наверное, Бьерн и Свериг уже отправились сюда, а ты, несомненно, устала. Посиди пока у камина, а Урд с удовольствием угостит тебя завтраком. Да и я… — Тор заставил себя улыбнуться, — я с радостью послушал бы, как там обстоят дела в Эзенгарде.

И тут что-то во взгляде Сигислинды изменилось. Тору трудно было описать свои ощущения словами, но перемена была очевидна. Лишь через мгновение, когда женщина улыбнулась, это столь неприятное впечатление исчезло.

— Почему? — холодно спросила она.

— Ну, мне любопытно, — помедлив, ответил Тор. — Бьерн многое рассказывал об Эзенгарде. Должно быть, это красивый город.

Его ответ прозвучал нелепо, и он сам это знал. Сигислинда даже не стала отвечать ему. Теперь она уже не скрывала своей настороженности.

— Ты невежлив, Тор, — произнесла после паузы Урд. — Разве можно навязывать свое гостеприимство людям, которые отказываются от него? — Она повернулась к женщине: — Прошу тебя, не обижайся на Тора. Он всего лишь мужчина.

— Да, это многое объясняет. — Улыбка Сигислинды была столь же натянутой, как и у Урд. — Разумеется, я понимаю, что он действует из лучших побуждений. Но, конечно же, ты права, он всего лишь мужчина. — Фальшиво рассмеявшись, она обратилась к Тору: — Прости меня за эту шутку, но твоя жена не ошиблась. Я с удовольствием приняла бы твое приглашение, но ярл ждет меня, и я боюсь, что те новости, которые я должна передать ему, не терпят отлагательств.

— Новости настолько плохие?

Не обращая внимания на его вопрос, Сигислинда встала и, набросив капюшон, тоскливо посмотрела на камин.

— Жаль, что я не могу остаться.

— Ты знаешь, как пройти к дому Бьерна? — осведомилась Урд.

— Конечно. — Гостья сделала шаг к выходу и остановилась. — Спасибо за чай и дружеский прием. И простите меня за столь невежливое поведение. Я просто опешила, узнав, что…

— Мы все понимаем, — холодно перебила ее Урд. — Передавайте Бьерну привет от нас. Я уверена, что у нас еще будет возможность пообщаться.

Кивнув, Сигислинда вышла, и, только когда за ней закрылась дверь, Тор понял, что должен был провести ее хотя бы до прихожей. Чувствуя угрызения совести, он повернулся к Урд.

— Зачем так невежливо?

— А что? — вскинулась она. — Мне нужно было броситься обнимать эту незнакомку, которая без спросу вломилась в наш дом, да еще и вела себя так, будто у нас нет права жить здесь?

— И все же это было невежливо. — Тор покачал головой. — Законы гостеприимства священны в этой долине. Не знай я тебя достаточно хорошо, то подумал бы, что ты ревнуешь.

— А что, есть причина? — с вызовом бросила Урд.

Не ответив на этот вопрос, Тор развернулся и пошел вверх по лестнице.

Впервые за все время, проведенное вместе, Урд не приготовила ему горячий завтрак. Она еще спала, и ее лицо казалось бледным от усталости. Не став будить ее, Тор осторожно вытащил руку из-под головы женщины и на цыпочках вышел из комнаты.

Наскоро перекусив, он направился в кузницу. Почему-то Тору было очень холодно, даже холоднее, чем в тот памятный день в горах, а когда он взял в руки молот, инструмент показался ему намного тяжелее, чем раньше.

Возможно, это объяснялось тем, что постепенно Тор становился обычным человеком. По крайней мере, мысль об этом не приводила его в ужас.

С другой стороны, он, вероятно, просто устал. Этим утром Тор не собирался снова ложиться спать и устроился в кровати, притворившись спящим, чтобы избежать неприятного разговора с Урд. Тем не менее он все-таки провалился в беспокойный сон, лишивший его сил.