Что тут сделаешь стрелами? А вот у защитников форпоста одно орудие имелось. Небольшая чугунная пушка, обычно стоявшая неподалеку от ворот. Перетащить такую на угрожаемый участок – минутное дело. Кое-какой запас пороха имеется, картечь припасена, пусть только сунутся любители чужого добра и легкой поживы!

Внутри недавно и весьма спешно построенного форта нашлось место и амбарам под грядущие урожаи, и погребам для хранения мяса, и складам под возможные товары, и торговой лавке, и небольшому салуну, и молельному дому, и дому предводителя, и паре вытянутых длинных домов, способных при необходимости вместить всех прочих поселенцев, вольготно разместивших жилища снаружи от примитивной крепости.

Все же жить в ней всем вместе было бы тесновато. Зачем тогда вообще куда-то перебираться? Чтобы ютиться в небольшом внутреннем дворе? Каждому хочется иметь свой дом, а не одно обиталище на всех.

Что до салуна, мужчинам необходимо где-то отдохнуть от трудов праведных, чуть промочить горло вечерами и воскресными днями, посидеть, поговорить здесь о текущих делах точно так же, как о душе говорят в церкви.

Трудолюбие с помощью Божьей вместе творят настоящие чудеса. Пусть первый урожай еще не поспел, однако люди расчистили поля под пшеницу, успели засеять их, а там все взойдет в свой срок. Пока придется немного потерпеть, благо, в прерии хватает добычи, и протянуть на ней еще какое-то время трудновато, но не смертельно. Не все же сразу. Господь заповедовал трудиться, зато работящему человеку, сеет ли он пшеницу, разводит ли коров, торгует ли, всегда воздаст сторицей за следование божественной воле. В превеликой мудрости своей он заранее наметил тех, кому суждено спастись для Царствия Небесного, и вернейший знак избранности – благополучие в делах, достигаемое через труд.

Не зря поселенцы выбрали предводителем Джорджа Раймера. Вместе с Паркинсом и еще двумя помощниками тот сумел договориться с ближайшим племенем индейцев о своего рода взаимном ненападении.

Потрясая какими-то бумагами (на самом деле то были старые счета), Раймер с пылом доказывал дикарям, что земли вокруг холма отданы прибывшим с ним людям. Поверили ли индейцы, понять было невозможно. Кажется, они вообще не могли уразуметь, каким образом земля может принадлежать какому-то человеку. Однако сколько той земли могут отвести под поля полсотни мужчин? Пусть растят свои травы, раз им так хочется. Жаль, часть леса изрубили на постройки, словно не умеют обходиться нормальным типи.

Большой беды не будет.

– Главное – не задирайтесь, – убеждал своих людей Джордж. – Пока не обоснуемся так прочно, чтобы нас отсюда не выкурить. Как устроимся поосновательнее, тогда посмотрим. А пока, без урожая и запасов, ведем себя спокойно. Господь терпел и нам велел терпеть. Порою, если выпала такая нужда.

С ним согласились. Случись что, отсидеться в форте какое-то время удастся, но чем питаться? Штурмом стены индейцы не возьмут, зато с легкостью отрежут защитников от прерии с ее бизонами, и с пустыми амбарами придется резать драгоценных коров. Где их потом достанешь? Платить ведь надо, сюда переправлять, все время, труды, да еще опасности добавятся. Надо прежде подготовиться получше, потом уже можно будет диктовать никчемным дикарям свои условия.

Хоть и чесались порою руки, хотелось прогнать дикарей подальше от приобретенных земель, терпели, делали вид, будто рады гостям, когда кто из индейцев приезжал в форт. Торговлю с ними вели, несколько ружей и то продали, пусть грозило это в дальнейшем возможными неприятностями. Зато по весьма достойной цене, потому остались в выигрыше, и можно сказать двойном – и деньги заработали, и дружбу туземцев приобрели. Те наивно считали – раз торгуют, значит, все будет хорошо. Не зря пустили пришельцев, теперь нужные вещи можно покупать прямо на месте.

Но так представлялось поселенцам. На деле картина была намного сложнее…

Восток Великих Равнин.

Меньше двух лет назад

– Их надо изгонять, пока не поздно. – Черный Орел старался сохранять невозмутимое выражение лица, и лишь голос его слегка подрагивал от напряжения. – Белые коварны. Вначале они просят небольшой клочок земли. Затем он вдруг начинает расти. Возражений белые прежде словно не слышат. А затем говорят, все вокруг их земля. И тогда начинают изгонять их хозяев. Я уже видел такое на севере у Озер. Кто не был убит бледнолицыми, те покинули родные края. Здесь повторится та же история. Есть один путь – прогнать пришельцев, пока их немного.

– Они не уйдут, – спокойно возразил Утес.

Внешне он действительно напоминал скалу. Такой же крепкий, плотный, словно выдолбленный из камня. Сила у вождя была немереная, поговаривали, будто как-то он даже сумел в одиночку с одним ножом справиться с бизоном.

– Тогда – выгнать.

Черный Орел раньше не принадлежал племени. Он пришел с севера, уже со страшными шрамами на щеке и груди. Это было уже зим десять назад. Конечно, принимать чужого было непринято, однако Орел поразил ловкостью даже видавших виды охотников и воинов. Затем последовала женитьба на дочери вождя.

– Как? Их вождь ясно сказал – тот кусок земли отныне и навсегда их. Кто возделывает землю, тот ею владеет.

– Им понадобится все больше и больше земли, – горько произнес Орел. – Потом – вся земля. Бледнолицые коварны. Они не соблюдают законов. Потому я говорю – если они не уйдут, надо их уничтожить. Только так мы спасем свой народ. Только так мы останемся на своей земле.

Молчание было ответом. Каждый здесь знал историю Черного Орла. Он был одним из вождей, кто без колебаний выступил на стороне легендарного Текумсе и был с ним до самого конца. В последнем бою Орел получил несколько ран. Его бы, без сомнения, добили, однако младший брат сумел вывести с кровавого поля тяжело раненного героя.

Лечился Орел очень долго. И лишь спустя месяцы узнал – брат не смирился с поражением. С небольшим отрядом он решил отомстить врагам. В первом бою удача улыбнулась отважным. Враги не смогли справиться с воинами в открытом бою, зато одолели их хитростью. Удар был нанесен по стоянке, где находились лишь женщины и дети. Вырезаны были все, а когда воины мчались на помощь, их отряд угодил в ловушку и был просто расстрелян из засады.

Так Черный Орел остался один. Конечно, в нем горела жажда мести к коварным бледнолицым. Его понимали, ему сочувствовали. Никто не удивился следующей фразе:

– Не хотят уходить – надо уничтожить. Пока за ними следом не пришли другие. Бить бледнолицых лучше поодиночке.

Многие соглашались, а вот поддержать не решились.

– Мы можем покупать у них ружья и порох, – возразил Хромой Енот. – Нам надо много оружия. Иначе, когда придут мстить, нам нечем будет воевать.

– Оружие мы потом заберем у мертвых, – возразил Орел.

– Нет, – отрезал Утес. – Мы будем торговать честно. Только если бледнолицые попытаются нарушить договор, тогда мы выступим против них.

При этом он кинул взгляд на лежащую рядом бумагу, данную новоявленными соседями. Там содержались пункты взаимной сделки. Пришельцы клялись – скрепленный подписями документ свят и никем не может быть нарушен.