– Дай сюда! – потребовал Тартак.

– Так, плакали твои головастики без дружеского общения с тобой,– тихо сказал я Тимону, продолжая держать улыбку.

– Думаешь, выкинет? – тоже изображая улыбку, спросил Тимон.

– Нет, сначала понюхает, а потом решит, кого выкидывать и куда,– поделился я своими соображениями.

Тимон отдал Тартаку ступку, которая буквально утонула в громадной лапе. Тартак недоверчиво посмотрел в ступку.

– Они меня нюхать заставили! – наябедничал Фулос.

– Никто тебя не заставлял, тебе предложили,– уточнил я.

– А мне предложишь? – поинтересовался Тартак.

– Да, но за последствия не отвечаю,– хрипло сказал Тимон.

– Я тоже! – пообещал Тартак. Тимона явственно передернуло.

Тартак решительно поднес ступку к носу и громко втянул воздух. Тимон начал тихонько пятиться от окна. Секунду Тартак стоял в ожидании эффекта, потом оглушительно чихнул.

– Ну все, Тимон, молись! – злорадно сказал Фулос.

– Эх! Хорошо пробрало! – выдал фразу Тартак.– Еще такое сотворить можешь?

– Он даст тебе рецепт! – поспешно сказал я.

Тимон тем временем, получив назад свою ступку, печально смотрел в нее. Смеси, которую он так старательно молол, в ступке не было. Так, чего-то не хватает. Вернее, кого-то.

– Тимон, а где Жерест?

– Да куда он денется? Здесь где-то.– Тимон тяжело вздохнул и позвал: – Жерест!

– Чего орешь? – раздалось сверху.

Мы подняли головы. На ветке дуба удобно устроилось это чудо и насмешливо поглядывало на нас.

– Ты чего туда залез?

– Да чтобы под раздачу не попасть! – хохотнул Жерест.

– Тимон, а если дать дубу понюхать, чтобы его передернуло, Жерест свалится? – заинтересовался я.

– Нечего давать! – уныло сказал Тимон.– Тартак все вынюхал.

– Тартак! Как тебе не стыдно? Все вынюхал, даже дубу не оставил! – продолжал дурачиться я.

– Да там и нюхать-то нечего было! – добродушно буркнул Тартак.– Тимон, с тебя рецептик!

Из того, что готовил я, получилось пять лепешек и маленький комочек взрывчатки. Мы с Тимоном решили испытать, стоит ли доверять книге. Именно из-за книги мы воспылали такой любовью к зельеделанию. Того, что нам давала на занятиях танесса Кортунус, нам явно не хватало. То есть всякие примочки, ароматизаторы и остальное подобное нас не устраивало. Мы ведь боевые маги, вернее, будем ими. Значит, мы в первую очередь должны учить применение зелий в боевых условиях. Аромат весенних цветов можно применять только в том виде, в котором изготовил его я, и то сбрасывать на головы врагов с высоколетящих (что тут у них?) ковров-самолетов. Я уже было совсем охладел к зельям, но тут мы нашли эту самую книжку: «Применение зелий в боевых баталиях» – каково? Конечно же пройти мимо такого богатства мы не могли! Заглянув в книгу и определив, что в ней приводятся рецепты эксклюзивных зелий, мы тут же купили ее.

Испытание взрывчатого вещества мы решили провести подальше, в лесу. В выходной мы с Тимоном нашли здоровенную сосну и примостили у основания ее наш взрывпакет. Не мудрствуя лукаво, мы прилепили его при помощи смолы, которую отколупнули тут же. Отойдя подальше, я послал ключевое слово, активизирующее реакцию. От сосны послышалось громкое шипение, потом затихло.

– Так,– Тимон с досадой махнул рукой,– фуфло все эти зелья!

Краем глаза я успел заметить яркую вспышку у сосны. Я ухватил за плечо Тимона и вместе с ним рухнул на землю, прикрывая голову свободной рукой. Коротко рявкнуло, послышался скрип и хруст падающего дерева. По нашим спинам забарабанил град мусора и земли.

Через некоторое время один из двух холмиков заговорил слегка придушенным, но восторженным голосом Тимона:

– Ух ты, как жахнуло! Сработало!

Второй холмик зашипел в ответ моим голосом:

– Тише! Мы тут не одни!

И вправду, у места взрыва материализовалось несколько фигур, в которых без труда можно было признать леших. Трое стояли и тупо пялились на то, что осталось от сосны, а несколько спешно тушили огоньки пожара, который мог бы начаться.

– Тимон! Двигаем отсюда! – прошипел я.– Только тихо и незаметно!

Ох и неудобно же пятиться тихо и незаметно! Мы это делали, не сводя глаз с леших и замирая при малейшем намеке на взгляд в нашу сторону. Это продолжалось мучительно долго, но страх быть изобличенными оказался сильнее. Наконец, когда, по нашим расчетам, нас уже не могли увидеть, мы встали и, отряхнувшись, припустили в сторону дома.

Громко сербая из горячей чашки обжигающий чай и хрустя бубликом, Тимон рассуждал:

– Если подействовало зелье взрывчатки, то должно подействовать и зелье подводного погружения.

– Ты хочешь сказать, что оно тоже сначала зашипит, а потом шарахнет? – уточнил я.

– И дернул же меня леший поселиться в одном домике с неисправимым пессимистом,– с отвращением глядя на меня, заявил Тимон.

– А ты у нас оптимист,– возразил я,– и тоже неисправимый! Ну скажи мне, вот залезешь ты в озеро, о чем ты будешь с русалками говорить? А пиявки, которые там водятся в изобилии? Я сомневаюсь, что ты сможешь с ними договориться, разве что ценой собственной крови. Учти, пиявок там значительно больше, чем крови у тебя! А чихательный эффект при изготовлении? А если Тартак учует? Забыл, что он сделал с твоей первой попыткой?

Тимон только грустно вздыхал, не находя ответных доводов.

– Колин! Ну интересно же попробовать! – наконец взмолился он.

– Не сейчас! – непреклонно заявил я.

В дверь постучали.

– Кто там? – крикнули мы одновременно.

– Мальчики, к вам можно? – раздался голос Мориты; она явно пришла с какими-то новостями.

– Заходи! – пригласил Тимон, одновременно снимая запирающее заклятие.

Морита зашла и с таинственным видом прикрыла дверь.

– Мальчики! Только что разговаривала с Михасем! Он говорит…

– Стоп! – поднял руку Тимон.– Кто такой Михась?

– Ну Михась – леший знакомый. Мы гуляли, а он нас заблудить хотел.

– Кто это «мы»? – подал голос и я.

– Ну «мы» – это я и Тартак. Не перебивайте меня,– возмутилась Морита,– а то не буду рассказывать!

– Ладно, ладно! – примирительно проговорил Тимон.– Надо же знать, кто такой Михась!

– Так вот, Михась сказал, что сегодня в лесу был большой переполох.– Морита, видимо для усиления эффекта от сказанного, сделала большие глаза.– Михась сказал, что он как раз нашел гнездо пуранги…

– Кто такая пуранга? – не выдержал я.

– Пуранга – это птица такая,– сердито сказала Морита.– Я же просила – не перебивать!