десятков раз пытался найти хоть какие-то кадры с тех времён, но всё было тщательно подчищено, и информация дошла до меня от Олега, который в свою очередь получал её по крупицам от чудом выживших очевидцев на одном из англоязычных форумов. Простыми словами, это крайне секретная информация, и до сих пор во всём мире это старались скрывать, а теперь вдруг решили показать? С чего бы?

Не успел я об этом подумать, как отсчёт прекратился, и на экран вывели изображение с чьего-то телефона, снимавшее почти самое начало. Надпись в самом низу экрана меня ужаснула, но подтвердила догадку: « Лос-Анджелес. 2012 год. Число жертв: ~4 миллиона человек».

С экрана кто-то говорил на английском, и, судя по всему, это был самый обычный день для многих, в том числе и для тех, кто снимал это самое видео. На нём была запечатлена красивая девушка в летнем платье, прогуливающаяся по пляжу. Судя по голосу, её на телефон снимал молодой человек. Примерно десять секунд они просто прогуливались по пляжу, и я уже было начал думать, что на канале напутали и выложили обычное видео, как вдруг произошло то, отчего у меня кровь застыла в жилах.

Прямо позади девушки, в том месте, где находился пирс со множеством народу, колесом обозрения и чем-то вроде небольших американских горок, прогремел оглушающий взрыв. Послышались громкие крики, картинка затряслась, и уже через мгновение на кадрах не было видно ничего, кроме смога, множества окровавленных трупов и человеческих стонов, перемешанных с жутким рёвом монстров.

Вдруг кадр резко сменился и показал Лос-Анджелес через два дня, с высоты птичьего полёта, если верить сноскам внизу экрана. От города не осталось ничего, кроме выжженной чёрно-красной полыхающей земли. Там, где некогда находился прекрасный солнечный город, не осталось ничего, что могло бы напоминать о нём. Только толпы монстров, снующих меж развалин и добивающих крошечные группки чудом выживших людей.

Неожиданно эфир прекратился, и на экране появилась сногсшибательная блондинка в военной форме Истребителей. Исконно чёрной, свободной форме, подгонявшейся под размер при помощи специальных ремешков.

— Приносим наши извинения за столь шокирующие кадры… — дальше она вновь начала говорить что-то про священный долг родине и продолжила агитировать населения становиться Истребителями.

Мне это стало откровенно неинтересно, и я вырубил звук. Я уже увидел то, что хотел, а Истребителем я и так хочу стать, ведь это мой прямой путь к славе, богатству и силе. Другого просто не дано, чем я бы хотел заниматься. Недолго думая, я вовсе выключил канал, посчитав, что больше ничего интересного не покажут. Да и раз уж они решились на подобный шаг и рассекречивание столь ужасающих кадров, то скоро они начнут появляться и в сети. Они точно у кого-то сохранились, их начнут выкладывать и, скорее всего, перестанут так рьяно подчищать. Неужели в Империи перестали верить в работу Истребителей, и они таким способом пытаются поднять количество добровольцев? Странно, мне казалось, что их и так достаточно, а большая часть академий заточена как раз под это. Нет, подавляющее большинство школ и вузов до сих пор учит людей работать на обычных работах, и Истребителей всё ещё меньше пяти процентов от общего населения Империи, но разве этого мало?

— Что-то мне подсказывает, что связано это не с малой численностью Истребителей… — прошептал я и, вздохнув, запрокинул голову на спинку дивана. И не успел я пролежать так пары мгновений, как вдруг увидел до боли знакомый чёрный гладкий хвост, мелькнувший перед глазами. — Пак?

Подняв взгляд, увидел мохнатого собственной персоной, сидевшего на диване в метре от меня и залпом опустошающего крохотную бутылку то ли пива, то ли какого-то другого напитка. Но, судя по запаху, это точно был алкоголь.

— Пак, что это с тобой? Ты где пропадал?

Черныш как-то неуверенно скосил на меня взгляд, допил свой напиток, оттянул горлышко ото рта и громко выдохнул, после чего швырнул бутылку прямиком в мусорное ведро, стоявшее на кухне. Его меткости могли позавидовать многие баскетболисты.

— Хозя… — Пак заговорил каким-то очень странным, удручённым голосом. — Страшно. Встретить смирть глаз в глаз…

— Чего? — я не поверил своим ушам. — Ты всё-таки кого-то догнал⁈

Черныш кивнул и выругался себе под нос на своём собственном языке. И раз он на нём заговорил, что не происходило уже десятки лет, значит, произошло что-то действительно ужасное.

— Кто это был? Ты узнал его?

Пак посмотрел на меня с глазами, полными ужаса. И не успел я понять, что он задумал, мне в голову влились его воспоминания. Спустя секунду меня буквально вырвало назад, в реальный мир, но увиденное было уже не развидеть. Пускай здесь, в реальности, прошёл всего миг, там, в воспоминаниях, прошла будто целая вечность.

— Какого хрена это было?.. — произнёс я, до конца не понимая, что увидел. — Кто это?

— Ни наю… — прошептал Пакость. — Сильный.

— И без тебя понимаю, — ответил я и схватился за голову. — Его аура, глаза… Неужели это тот, про кого говорила Аня? Тот, кто лишил её брата руки? Что он забыл в академии и что именно он забрал у Анастасии Викторовны? Ты хоть что-то понял?

С надеждой посмотрел на Пака, но он только отстранённо пожал плечами. Похоже, мой мохнатый товарищ сам в шоке и ещё не скоро придёт в себя. Впрочем, я не собираюсь его допытывать. Вряд ли он мне расскажет что-то вразумительное.

— Понятно… — посмотрел в потолок. — Значит, придётся ждать, когда Анастасия Викторовна придёт в себя и всё нам расскажет. Но почему у меня такое чувство, будто я знаю этого мужчину?..

Полтора часа спустя

Учебное крыло Искажённых

Сидя в своём кабинете, находившимся напротив учебного класса экспериментальной группы, Лев Семёнович читал книгу по защитной магии. Он всю свою жизнь посвятил изучению различных типов магии и искал совершенно разные к ним подходы, чтобы в конечном итоге вывести самые эффективные способы обучения. Вот и сейчас он старался придумать способ, как научить своих учеников высшей ступени защитной магии до ближайшего экзамена, чтобы им было хоть немного попроще.

Неожиданно его плеча что-то коснулось. Посмотрев вбок, Лев Семёнович увидел своего фамильяра, двухметровую руку, имевшую сознание и умевшую многое.

— Чего? — устало произнёс он. — Не видишь, что я занят?

Фамильяр Льва Семёновича не имел рта и не мог говорить, но зато умел отлично общаться мыслями, чем и поспешил воспользоваться.

— Ты говорил