– Так чем я-то смогу вам помочь? – Ксюша уже сильно волновалась. Вмешиваться в такую интригу ей совершенно не хотелось, равно как и иметь общие дела с Анной Лакрициной.

– Вас не интересует, кто заказал вашего мужа? – Анна усмехнулась. – А ведь я могу назвать вам это имя!

– Марат?

– Нет, это женщина… – Анна усмехнулась. – Я знаю, порой жизнь преподносит нам такие сюрпризы…

– Значит, все-таки Татьяна! – вскрикнула Ксения. – Я так и думала! Эта тупая стерва!

– Нет, это не любовница вашего мужа. Татьяна Фролова вообще никак не связана с этими событиями.

– Тогда кто? – Ксения совершенно была сбита с толку.

– Вы точно хотите знать имя? – переспросила Анна.

У Ксении перехватило горло, мелькнула сумасшедшая мысль: вдруг по какой-то причине, ей неведомой, отца заказала Ольга?

– Это Оксана Навалихина! – Лакрицина посмотрела на мертвенно-бледное лицо Ксении. – Не ожидали?

– Нет! – Ксюша вздохнула с облегчением. Самое главное, это не Ольга. – Но почему?

– Сначала мы, как и вы, подозревали Татьяну Фролову. Я даже встречалась с ее адвокатом – таким неприятным сладким типчиком. Хотела выяснить, что происходит. Но очень скоро стало ясно: Фролова здесь ни при чем, она обычная офисная дурочка, которой удалось подцепить босса и даже родить ему сына.

Ксения поморщилась, и Анна это заметила:

– Простите, не хотела делать вам больно.

– Ничего.

– Затем, – продолжила Анна, – мы шли вашим путем и подозревали Марата, но эта версия тоже не подтвердилась. О Максиме Самойлове и речи не шло. Его мотивы были понятны нам с самого начала, и он был нужен лишь для того, чтобы без подозрений выйти на Марата Навалихина. Скажите, а вашего мужа и Оксану Навалихину не могла связывать какая-нибудь давняя история?

– Оксанка его любила в молодости… – Ксении стало очень грустно. – Но он выбрал меня.

– Все ясно! – Анна вздохнула. – Сейчас вам позвонит Синицын и попросит рассказать все, что вы знаете. Мы поставили его в известность о личности заказчицы. Не знаю, кому хотела отомстить ваша подруга: самому Евгению, вам или Татьяне Фроловой. Я попрошу вас ничего не говорить ему ни о Марате, ни об убитом ребенке, ни тем более о Максиме Самойлове. О бизнесе по захоронению отходов Оксане Навалихиной точно ничего не известно.

– Почему Синицыну нельзя рассказать про убитого Маратом ребенка?

– Потому что пока он нам нужен на свободе, иначе на крупных заказчиков нам не выйти. Навалихин так рвался к депутатскому креслу… Мы уверены, теперь он планирует совершенно иные по масштабу дела. Именно поэтому сейчас так важно его не упустить. Как вы понимаете, моя миссия уже выполнена. Процедура банкротства закончена, я больше не смогу контролировать Навалихина. Думаю, он все же попытается как-то замять дело жены, но вряд ли у него это получится, а нам шумиха совершенно ни к чему…

– А что это значит? – Ксении стало нехорошо.

– А это значит, живой ваша подруга останется недолго…

– Но в чем смысл? – Ксюша вздрогнула. – Если уже поймали самого киллера и он назвал ее имя?

– Киллер изменит показания, заявит, будто ошибся и оговорил похожую женщину. Я думаю, он изменит показания завтра утром. Наши хорошо работают и быстро. А вот сама Оксана может сгоряча или под давлением наболтать лишнего.

Ксения схватила сотовый телефон, но Анна мягко ударила ее по руке:

– Не звоните ей, уже поздно. Сейчас пропущенные звонки с вашего телефона не нужны.

Ксения сидела совершенно раздавленная, она не понимала и не знала, что ей делать дальше.

– Вы были очень плохой женой президента, – усмехнулась Анна, – плохой женой президента компании. Так говорил о вас сам Евгений. Но я думаю, из вас получится очень хороший помощник депутата Марата Навалихина.

Ксения поняла, на что намекает эта страшная женщина.

– Нет! Я не хочу! Не могу! Да и он не согласится на такое!

– Ну, это дело техники! Я вас научу, как правильно втереться к нему в доверие. У вас теперь есть общая боль – вы потеряли супругов и близких друзей. К тому же Марату и в голову не придет, что такая клуша может быть замешана в чем-то подозрительном. За «клушу» прошу прощения, – сочла нужным сделать «реверанс» Анна.

– Отказаться я не могу? – обреченно спросила Ксюша.

– Нет! – Анна покачала головой. – Но, когда дело закончится, вы станете очень обеспеченной женщиной, а мы вас больше никогда не потревожим.

– А вы выйдете на тех самых высокопоставленных лиц в федеральном правительстве и просто их убьете. Без суда и следствия, потому что суд и следствие… м-да… потому что, когда очень много денег, нет ни суда, ни следствия и все заранее оплачено? – Теперь Ксения поняла все, и молчавшая Анна только подтвердила все ее выводы. Ксюше стало страшно, невозможно страшно, до обморока, до боли в зубах.

– Аня, как вы в это попали? – спросила Ксения Лакрицину, но в этот момент зазвонил сотовый телефон. Ксения с ужасом уставилась на номер Синицына, высветившийся на дисплее.

– Это следователь! – Ксюша показала Анне входящий вызов.

– Он еще не знает про аварию и считает Оксану Навалихину живой. Смотрите, не проговоритесь. И еще: никогда больше не общайтесь с Самойловым. Надеюсь, между вами и Максимом не осталось незаконченных дел? – И с этими словами Анна вытолкала Ксюшу из машины.

Ксения лишь испуганно покачала головой:

– Нет, никаких дел нет.

Телефон продолжал надрываться.

– Ответьте ему! – приказала Анна Лакрицина и сорвалась с места, оставив Ксению в облаке городской пыли.

После нелепой аварии, в которой погибла Оксана Навалихина, прошло всего двадцать дней. Немного пришедший в себя Марат согласился взять Ксению себе в помощники.

– Мне сейчас очень важен настоящий друг рядом! – Навалихин осунулся и постарел, смерть жены выбила у него почву из-под ног.

На следующее утро Ксения должна была выйти на новую работу, то есть должна была начать следить за Маратом, а в последний вечер беззаботной жизни она сидела возле камина на первом этаже своего загородного дома и смотрела на огонь. Было уже довольно поздно, когда Ксения услышала чьи-то шаги во дворе, а затем собаки квартирантов подняли небывалый лай, сквозь который Ксюша едва расслышала робкий стук в дверь.

– Кто там? – Ксения подошла к двери, она волновалась, потому что гостей она не ждала.

– Мама, это я! – услышала Ксения голос дочери.

Ольга стояла на пороге с тремя большими сумками:

– Мы расстались с Игорем! – Дочь кинулась к ней на шею. – Прости меня мама, я была такой дурой!

Ксения посторонилась и пропустила дочь в дом. А когда Ольга сняла пуховик, Ксюша увидела достаточно большой беременный животик.