тут никого, — притягиваю ее обратно к себе. Опять целую. — Все спят, фонари не горят, окна затонированы.

— Нет! Поехали лучше в твою квартиру. В любую.

— Не дотерплю до квартиры. Иди ко мне.

Быстрым движением одной руки отодвигаю водительское кресло назад до упора. Второй рукой подхватываю Самойлову за талию и перетаскиваю к себе на колени. Не даю ей опомниться, сразу привлекаю за затылок для поцелуя. Стягиваю с Иры куртку, снова запускаю ладонь под свитер. Она стонет мне в рот, прижимается к моему паху.

— Передние окна не затонированы, — произносит сквозь жадный поцелуй.

Черт… Забыл про это.

— Пойдём назад.

Через секунду мы уже там. Стаскиваю с Иры всю одежду. У нее идеальное, безупречное тело. Глажу его, целую, ласкаю. Надо расстегнуть брюки, но не могу оторваться от Иры. Она сама тянется к моему ремню. Справляется с ним быстро, умничка моя. Наконец-то мы становимся одним целым. Одновременно издаём громкие стоны. Это лучшее из всего, что я испытывал когда-либо в своей жизни.

— Люблю тебя, Ир, — вырывается неожиданно даже для меня самого.

Она молчит, но продолжает двигаться, не сбавляя темпа. Знаю, что сейчас не ответит. Наверняка думает, что ей нельзя меня любить или что-то в этом роде.

Глава 42.

Лев

Мучительно тяжело расставаться с Ирой. Когда она вылезает из автомобиля и скрывается в подъезде, я еще долго стою во дворе дома и смотрю на окна квартиры. Уезжаю, только когда в них гаснет свет.

Все-таки не могу думать об Ире в контексте своей соперницы. Для меня она в первую очередь моя любимая девушка, а уже потом конкурент. Поскорее бы выборы прошли. Я разведусь с Алиной и буду с Ирой. Самойлова наверняка пообижается, что я выиграл, но ничего, пройдет.

Правда, меня несколько напрягают слова Иры о том, что в случае проигрыша, она сразу уедет в Москву. Неужели не останется со мной?

Не думаю.

Конечно, останется. Это она со злости говорила. Ей, конечно, не нравится в Печорске. Ну а кому тут понравится после жизни в Москве? Но если у нас все будет по-настоящему и серьезно (а у нас будет), то Ира, безусловно, останется в Печорске и станет моей женой. Ее еще, кстати, надо с Арсением познакомить. Надеюсь, они поладят.

С такими мыслями я заезжаю во двор своего коттеджа. Уже очень поздно, на первом этаже свет не горит. Тихо поднимаюсь на второй и замечаю щелку света из-под двери в спальню Алины. Безразлично шагаю мимо в свою комнату.

Снимаю рубашку и уже готовлюсь расстегнуть ремень на брюках, как дверь моей комнаты тихо открывается. Оборачиваюсь и вижу Алину.

— Привет, — проходит и закрывает за собой дверь.

Оглядывает мое тело. Сама облачена в шелковую ночную сорочку, едва прикрывающую ягодицы. Трезвая.

— Привет, я уже спать ложусь, — намекаю, чтобы вышла.

— А я тебя ждала. Где ты так долго был?

Спрашивает без претензии. Таким голоском, будто переживала.

— В штабе. Много работы перед выборами. Давай завтра поговорим? Я правда очень спать хочу.

Не уходит. Маленькими аккуратными шагами приближается ко мне. Становится вплотную и заглядывает в лицо. Смотрите заискивающе, как ребенок, который сейчас будет просить конфету.

— А почему не предупредил, что задержишься? — произносит так ласково, что я впадаю в ступор.

Пока пытаюсь осознать происходящее, кладет ладонь мне на грудь и ведет узор подушечками пальцев.

Все происходящее напоминает мне какую-то комедию.

— Алин, — снимаю с себя ее руку. — Мне казалось, у нас с тобой уже очень давно не тот формат отношений, чтобы предупреждать друг друга о долгом отсутствии.

— От тебя пахнет женскими духами, — констатирует.

— Вполне возможно. И что?

— И я даже знаю, кому принадлежит этот запах.

Я не понимаю, чего она от меня хочет. Устало вздыхаю.

— Алин, я спать хочу. Иди к себе. Завтра поговорим. Надеюсь, ты подумала, что хочешь получить после развода?

Вообще, пора бы нам с Алиной уже договориться. Мне надо, чтобы к нам домой приехало телевидение и сняло, как счастливо мы живем. Потом еще надо будет несколько раз выйти с Алиной в свет.

А из-за того, что мы не можем договориться, моя пиар-кампания застопорилась. Самойлова же времени зря не теряет, и пока я веду переговоры с Алиной, Ира набирает рейтинг.

— Да брось, какой развод, — горько ухмыляется.

Ну вот опять она за свое.

— Самый настоящий развод.

Я вижу, что Алина начинает злиться. Не получилось долго быть ласковой кроткой кошечкой. Огонек ярости в ее глазах вспыхнул еще на женских духах, а со словом «развод» и вовсе разгорелся, как костер.

— Думаешь, ты ей нужен? — хмыкает презрительно. — Да она использует тебя, чтобы проложить себе путь к победе. Хватит уже думать членом, подумай мозгами.

— Алина, иди к себе, — строго повторяю.

Вообще, надо бы ее силой выставить за дверь, но не хочу перегибать. В моих же интересах развестись с Алиной без скандалов.

— Ну хватит, Лев, — кладет руки мне на пояс и приближается еще плотнее, снова перевоплощаясь из стервы в ласковую кошечку. — Я же твоя жена, у нас семья. Да, мы не всегда жили счастливо, но… Может, сейчас самое время попробовать?

— Сейчас самое время наконец-то поставить в наших отношениях жирную точку.

— Я люблю тебя.

— Это не любовь, а привычка. Все, Алин, иди к себе, — опускаю ладони ей на плечи и разворачиваю от себя. — Завтра жду от тебя ответ по бизнесу. Завод не отдам. Выбери что-нибудь другое.

Чувствую ладонями, как напряглась. Стоит, не двигается. Я уже теряю терпение. Вот не хочу же по-плохому, но, видимо, придется.

Поворачивает голову в пол-оборота и глядит поверх своего плеча.

— Ты еще пожалеешь, Лев, что связался с Самойловой. Вот увидишь, она воткнет тебе нож в спину.

— Иди уже к себе! — рявкаю со злостью.

Алина, гордо вздернув подбородок, наконец-то убирается восвояси. Приятное тепло, которое разливалось по телу после встречи с Ирой, испарилось. Теперь я зол и раздражен.

Ложусь в кровать и, чтобы унять негативные эмоции, снова возвращаюсь мысленно к Самойловой. Как же мне не хватает ее в кровати под одним одеялом. Залюбил бы, зацеловал.

Да, я плохо знаю Иру, нам еще предстоит сблизиться, понять друг друга. Она не простая, характер у нее сложный, скупа