Наконец последний грибеныш лег в банку. Я налила туда молока, удовлетворенно послушала деловитое бульканье и, взяв в руки честно заработанный стакан, сделала маленький глоток.

Жизнь была хороша. Жизнь была даже очень хороша; минут через десять я собиралась лечь спать, синяк на локте, оставшийся после прошлого практикума, почти не болел, а нога и вовсе о себе не напоминала, особенно если лишний раз не прикасаться к щиколотке. В тот раз мне прилетело от Ривендейла в процессе отработки «одуванчика»; вампир же и отвел меня в медпункт, точнее, практически отнес. Идти самостоятельно я тогда не могла, ибо «одуванчик» у Генри получился серьезный.

Полин, уже вымывшая свой бокал, неожиданно издала томный прерывистый стон.

— Ты чего? — жизнерадостно спросила я, допивая последние капли кефира.

— Я подумала… — жалобно сказала она. — Подумала… понимаешь, кефир — он ведь тоже калорийный!

— Почему? — поразилась я и облизнула кефирный палец.

— Как — почему? — возмущенно спросила Полин, сев на постели. — Потому! Он ведь из молока, верно?

— Верно… А вода ты знаешь какая калорийная?

— Почему? — испуганно распахнула глаза доверчивая соседка.

Я наставительно подняла палец:

— Потому! Потому, что молоко, чтоб ты знала, состоит из воды и жира!

Полминуты алхимичка тщетно искала в моем ответе логику, которая, разумеется, там и не ночевала.

— Злая ты, Яльга! — наконец посетовала она. — Злая и жестокая!

— И черствая еще, не забудь…

— И черствая, и суровая, и фанатичная, и…

В окно, прервав наш диалог, ударил камешек. Полин замолчала, а я, нахмурившись, создала маленький пульсар. Камешек, долетевший до третьего этажа, либо пущен гномом, либо имеет крылья. Оба варианта наводили на мысли; а я после встречи с тем зазаборным существом стала весьма мнительной и осторожной.

Камешек снова тихонько стукнулся в стекло. Сделав жест Полин — алхимичка мигом все поняла и забралась с ногами на постель, укрывшись на всякий случай одеялом, — я подошла к окну и выглянула наружу.

Тревога оказалась ложной. На внутреннем дворе, аккурат около орехового куста, стояли братья аунд Лиррен, а с ними — какой-то гном. Закатный свет ярко обрисовывал их фигуры. Увидев меня, гном и правый близнец замахали руками, а близнец левый кивнул, не переставая поглаживать куст по веткам и листьям.

— Что там? — озадаченно спросила Полин, когда я, кивнув, отошла от окна.

— Близнецы… Слушай, Поль, я сейчас выйду на минутку. Они чего-то, кажется, хотят. Мой стакан мыть не надо, я еще там пару капель допью.

— Вот еще! — фыркнула алхимичка. — Еще и стакан за ней мыть! Сама вымоешь, чай, не переломисся!

— Именно так, — согласилась я, закрывая за собой дверь.

Я сбежала по лестнице вниз, скользя рукой по шершавым перилам. На последнем пролете одна из ступенек ушла из-под ног, но это было дело привычное, и я просто перепрыгнула на следующую. Снизу раздался разочарованный вздох: похоже, сегодня жертв у ступеньки было немного. Я погрозила асоциальной ступеньке пульсаром и побежала дальше, только у самой двери вспомнив про больную ногу. Согласно законам подлости, щиколотка мигом начала ныть. Стараясь не обращать на это внимания, я вышла во двор и огляделась вокруг.

Вокруг было красиво — даже, наверное, и на эстетствующий эльфийский взгляд. На востоке небо уже наливалось ночной синевой, но на западе еще догорал розовый вечерний свет. Становилось все тише, и это была ночная прозрачная тишина, которая случается исключительно в начале лета. В углу двора тихонько журчал фонтан; в голос струй то и дело вплетался совершенно посторонний смех, чуть слышный, но звонкий, как серебряный колокольчик. Некстати вспомнилось, что к фонтану магистр-фэйривед относился еще ревностней, чем к ореховому кусту.

— Яльга, мы здесь! — помахал мне Яллинг, на секунду высунувшись из-за пресловутого куста.

Я подошла ближе, и гном, до того сидевший на земле, тут же поднялся на ноги и откашлялся, изобразив на лице подобающую серьезность. Это был очень молодой гном, и потому серьезность изображалась плохо, но он старался, и я решила сделать вид, что поверила и прониклась.

— Элле, представь магу клиента! — попросил Яллинг, вновь прячась за орешник. Я мельком вспомнила, что эльфам обычно легко дается фэйриведение, а по школе уже который год курсирует слух, что с жителями орехового куста вполне возможно договориться. А если прикинуть, какой размах они могут придать любой хорошей пакости… Странно, что близнецы занялись кустом только сейчас.

— Сию секунду! — прищелкнул пальцами Эллинг. — Яльга, отойдем на пару слов?

Я кивнула, и эльф, покосившись на гнома, с каждой секундой становящегося все более и более серьезным, оттащил меня к самому фонтану. Интерес нарастал; еще раз покосившись на клиента, эльф плюхнулся на влажный каменный бортик и открыл было рот. Но я его опередила:

— Зачем такая конспирация? Товарищ гном, часом, не из разведки?

— Нет, — краем рта ответил Эллинг. — Что ты думаешь, деньги одной тебе нужны? Знаешь, что такое конкуренция?

— Знаю, — с умным видом кивнула я, припомнив трактир на дороге из Межинграда в Арру.

— Ну так и сделай выводы, мрыс дерр гаст! — Эльф понизил голос до шепота. — Этот гном — его, кстати, зовут Стуре — принадлежит к жутко богатому клану. Он хочет заказать тебе одно существо…

Я прищурилась и ехидно покосилась на гнома:

— Конкурента, что ли? Так я не по этой части…

— Да нет же, нет! — недовольно зашипел Эллинг. — Фэйри!

Несколько секунд я молчала, с интересом разглядывая эльфа.

— Ты так на меня не смотри, — хладнокровно пресек он это дело. — Ты отвечай, возьмешься или нет?

Я опустила ладонь в воду и пошевелила пальцами:

— А нормального мага этот твой Стуре не нашел? Только адептку-первокурсницу, ага?

— Зато какую адептку! — Эллинг гордо взмахнул кулаком. — Гордость Академии, оплот магических наук, отраду будущей рихтеровской старости! Кто, если не ты? На кого еще рассчитывать несчастному гному? Имей в виду, — эльф чуть наклонился ко мне, еще понижая голос, — его клан, конечно, богат, но еще и очень, очень экономен. Ты ведь попросишь куда меньше, чем Матильда ле Бреттэн?

— Я не знаю ее расценок.

Эллинг закатил глаза и демонстративно пожаловался небесам:

— Боги, за что мне эта дева? Ну почему до нее то с полуслова доходит, а то полдня нужно объяснять? Слушай сюда, рыжая, второй раз повторять не стану! Тебе предлагают работу. За эту работу тебе дадут денег. Прилично так дадут, хватит килограмма на три новых книжек и амулетов. Так понятно? А еще у гномов проблема, и им нужна твоя помощь. Ты же дружишь с Зираком! Мрыс, хоть что-то же в тебе есть — не меркантильность, так хотя бы сочувствие!