какая тебе вера? А может, ты и капитан в душе или высший какой чин контрреволюционный? А что, ребята, нам с ним делать, говори на совесть!

М а т р о с. Я скажу. (К Андрэ.) Так говоришь — Андрей? Прапорщик запаса? Силой мобилизовали? Говоришь, утек? Да? А почему же ты не пришел, как писались приказы о мобилизации, от мамочки нашей революции, а к неньке так побег? Почему, например, Ваня Маха не пошел на приказ контрреволюции, а когда поймали, то бедняжечка сказал: мерьте меня высшей мерой и кладите в гроб, а я не пойду! И его положили!.. Не могу дальше говорить. В сердце шторм и слезы. Кто хочет еще сказать — говори!

Ш а п к а. Я скажу!

М а т р о с. Говори!

Ш а п к а. Предлагаю поставить его под ту же меру, под какую они Ваню Маху поставили, под высшую.

М и к е ш а (к Андрэ). Покажи руки! (Посмотрев.) Без мозолинки. Присоединяюсь.

П о л у ш у б о к (ощупав сукно на шинели). Присоединяюсь.

М и к е ш и н  д р у г. А я за то, чтобы демобилизовать. (Выждав эффект.) Шинель снять, сапоги стащить, ему же припечатать красную печать — без антракту. (Наводит винтовку.)

Повстанцы расступаются.

М а т р о с. Голосую: кто за смерть ему? (Считает.) Кто за жизнь? Ни одного!

А н д р э. Подождите! Товарищи! Я пошел к ним, чтобы вредить!

В е с ь  с у д. Го-го-го! Ну прямо Макс Линдер!

А н д р э. Я был направлен к ним.

С у д ь б а. От кого?

Андрэ колеблется.

Ш а п к а. От бога?

А н д р э. От одной тайной группы революционеров.

С у д ь б а. От какой? Кто может засвидетельствовать?

Андрэ вновь заколебался.

Я (выступаю вперед). Я могу засвидетельствовать. Свидетельствую, что он был мобилизован и послан от нас в штаб к кадетам под видом офицера на секретные разведки. Он должен был нам сообщать, какие у них планы, сколько оружия.

С у д ь б а. От кого, от вас был послан?

Я. От местного тайного ревштаба.

С у д ь б а. А ты кто?

Я подаю ему пакет.

С у д ь б а (читает). «Товарищ Судьба… посылаю вам для связи товарища Югу. Рабочие отряды, выбив врага с позиций, гонят его и сейчас вышли за линию… Гамарь». (Своим.) Пустить!

26

Я и Андрэ выходим в коридор. У дверей Марины я обращаюсь к нему:

— Пожалуйста, зайдите сюда.

27

Андрэ входит, его встречает  М а р и н а.

— Освободили?

А н д р э. Это спасение — чудо! Нет! Отрекаюсь от прошлого, рублю саблей прежнее и начинаю новую жизнь.

М а р и н а. Тсс!.. (Иронически.) Не так громко начинайте.

Немая встреча Андрэ со  С т у п а й - С т е п а н е н к о.

28

Я спускаюсь по лестнице вниз. Мне становится холодно. У костра останавливаюсь. С т р а ж а  греется. Протягиваю руки и я.

О д и н. Поверите, даже удивительно. Такая революция и бой, а блохи без внимания.

В т о р о й. Ночь — вот и кусают.

Т р е т и й. Петухи поют.

П е р в ы й (недоверчиво). Это в городе.

Т р е т и й. Слышите?

Я прислушиваюсь. В самом деле, где-то за стеной слышно предрассветное legato охрипшего петуха. Зловещее трехкратное. Мне вспоминается евангельский миф об измене. Я вздрагиваю и иду прочь.

29

Бежит без шапки  Ж о р ж. С разгона наскочил на стражу.

С т р а ж а. Стой!

Жорж замирает. Он как статуя ужаса.

Ты куда?

Ж о р ж. Т-туда.

С т р а ж а. Ты кто?

Ж о р ж. Я? Жоржик я!

С т р а ж а. Ты здесь живешь?

Ж о р ж. Нет! Ей-богу, нет! Тут моя сестра живет!

С т р а ж а. А сестра кто?

Ж о р ж. Она… Зинка! Живет вон там на чердаке.

С т р а ж а. Кто она?

Ж о р ж. Она проститутка.

Он идет по лестнице. Один из стражи следит за ним до самых Зинкиных дверей.

30

Ж о р ж (стучит). Зина!

З и н к а. Кто? (Открывает дверь.)

Ж о р ж. Это я! Жоржик! (Входит.)

З и н к а. Опять папа прислал? Вон!

Ж о р ж. Нет, я сам! На минуточку! Я только на минуточку! Фу-у!.. Вот было напоролся, Зинка! На целый полк стражи! Насилу отбрехался. Но я их не испугался, ей-богу! Не веришь? Я сегодня убил одного. И знаешь, Зинка, как это вышло? Совсем не так, как я думал. Однако я не испугался, ей-богу. Он выбежал из-за угла и прямо на меня. У меня выстрелил карабин. Смотрю — луна подскочила, а он упал. У вас нет шоколада? Хоть немножко? Между прочим, с кофейни Регодэ сорвало вывеску. Ветром. А потом ветер стих — это как из карабина выстрелило. Что вы на меня так смотрите?

З и н к а. Зачем ты прибежал? Прятаться?

Ж о р ж. Я? Нет. Пхе! Стану я прятаться! Только, Зинка, не говори, что я здесь. Между прочим, я сказал, что ты моя сестра.

З и н к а. У вас таких сестер не бывает.

Ж о р ж. Так это же я не всерьез сказал, а так. Хотя, знаете, у меня ведь сестры еще никогда не было. Фу, вот опять луна вылезла, как тогда. Между прочим, крови я не видел. Как-то странно все это вышло и неприятно. Если бы была жива мамочка!.. Я помолюсь богу. Можно?

З и н к а. Помолись.

Ж о р ж. Боже и ты, мамочка! Сделайте так, чтобы Зинка меня не выдала. (Быстро оборачивается.) Ты не выдашь?

Стук в дверь.

Дорогая, не надо! Я прошу! Умоляю! (Становится на колени перед Зинкой.) Я уже не буду воевать! Ей-богу! Страшно и очень скверно.

З и н к а. А с крыши будешь стрелять?

Ж о р ж. Ну, это совсем другое дело!

Зинка идет открывать.

(Жорж уцепился за ее юбку.) Вы — богородица! Вы теперь мне как мамочка! Не надо!

З и н к а (пораженная словом «мамочка»). А ну, скажи еще раз это слово!

Ж о р ж. Мамочка!

З и н к а. «Мамочка»!.. Дитя ты мое! Золотое! Не плачь. Хочешь, я сиси дам? Нет! Не выйдет уж из меня мамочки. (Злобно.) Цыть! (Открывает дверь.)

31

С у д ь б а (молча осмотрел всю комнату, даже в окно заглянул). Сразу вижу, где я.

З и н к а. А где?

С у д ь б а. Говорят, вьешься с буржуазным классом?

З и н к а. А что мне твой пролетарский даст? Будет спускать штаны, как и тот.

С у д ь б а. Не в штанах тут дело.

З и н к а. Так чего же пришел?

С у д ь б а. Видела ноги? Видела? Нашего брата в землю воткнули, как окурок какой! И вот на — поймал генерала, а он утек. Генеральный враг утек. (Садится с досадой.)

З и н к а (дает Жоржику плитку шоколаду). Ты просил шоколаду?

С у д ь б а. Главное ж — от Судьбы утек.

З и н к а. На, бери его, сына.

С у д ь б а (движение. Посмотрел). Юный еще! Где твой отец?

Ж о р ж. Не знаю.

С у д ь б а. А отец знает, где ты?

Ж о р ж. Не знает.

С у д ь б а. Тоже, скажу вам, воспитание, да еще и поведение! А мне хлопот: придумывай теперь дисциплинарное наказание… (Задумывается.)

32

Каждый порознь, С т у п а й - С т е п а н е н к о  и  П е р о ц к и й  ходят по комнате. Из двери другой комнаты упала тень  М а р и н ы — сидит. Тень  А н д р э  беспокойно ходит. Ходят почти на цыпочках. Ступай-Степаненко и старик Пероцкий медленно сближаются. Шепот.

П е р о ц к и й. Вот что наделала ваша австрийская идея какой-то автономной Украины!

С т у п а й - С т е п а н е н к о. Это