Кери заметила, что Джейми Кастильо время от времени бросает на нее странные взгляды, и спрашивала себя, чем еще она могла обидеть офицера. Она знала, что Джейми и так обижена на нее за то, что ее оставили в стороне, когда Кери и Рэй фальсифицировали ее смерть, но прошло уже три месяца.

Сколько еще она будет обижаться?

После окончания собрания Кастильо подошла к ней.

– Мы можем поговорить наедине? – спросила она.

– Если о том, почему я не рассказала все о Висте, то лучше потом, ладно? Сейчас есть более важные дела.

– Дело не в этом, – прошептала Джейми, украдкой поглядывая по сторонам. – Это очень важно.

– Хорошо, – ответила Кери. Она пошла за Джейми из зала. Рэй поймал ее взгляд, и вопросительно поднял брови. Она лишь пожала плечами в ответ на его немой вопрос.

Кастильо повела ее в небольшой крытый внутренний дворик, который служил курилкой. Там был установлен гудящий блок от кондиционеров. Джейми стала очень близко к нему. Кери подошла к ней, и та начала говорить.

– Ты же знаешь, что отдел внутренних расследований возобновил работу над твоим делом? – спросила она так тихо, что Кери пришлось придвинуть ухо почти к самым губам Джейми, чтобы услышать ее. Она кивнула в ответ.

– Я вчера говорила с одним из своих информаторов, наркодилером, который доставляет товар очень влиятельным людям, не желающим рисковать самостоятельно. Он работает в районе, где обитал Джексон Кейв, общается то с теми, то с этими, никуда особо не лезет. Понимаешь, о чем я?

У Кери возникло знакомое ощущение в груди, которое у нее часто появлялось, когда она занималась поисками Эвелин.

– Понимаю, – ответила она так спокойно, как только могла.

– Так этот парень говорит, что, по слухам, один известный местный политик был на короткой ноге с Кейвом. У них был налажен взаимовыгодный бартер – деньги, девушки, наркотики в обмен на некоторые услуги. Этот политик боялся разоблачения вслед за Кейвом. Но каким-то образом ему удалось вывернуться. Но теперь, когда ты снова на службе, он боится, что ты начнешь копать под друзей Кейва. Поэтому он решил использовать все свои рычаги, чтобы тебя уволили. И именно поэтому внутренний отдел возобновил работу над делом.

– А этот парень догадывается, о каком именно политике идет речь? – спросила Кери.

– Нет. Я надавила на него, но, скорее всего, он действительно ничего не знает. Он сказал, что после случая с Вистой решил изолироваться на некоторое время, поэтому все, что ему сейчас доступно – это информация из третьих или четвертых рук. Но это тоже кое-что, верно?

Кери пристально посмотрела на Джейми. Младший офицер смотрела на нее с беспокойством в глазах. Кери никогда не думала, что она может быть оборотнем. А если бы она была им, то не стала бы говорить ей ничего такого. Потому что это могло бы ее разоблачить.

Кроме этого, Джейми уже не раз ставила под угрозу свою жизнь ради Кери. Она сказали, что пошла в полицию после того, как Кери нашла маленького мальчика, тогда как другие полицейские уже не верили, что его можно найти.

Теперь она должна решить, довериться ей или нет. Решайся, Кери.

– Джейми, мне нужно сказать тебе кое-что – то, что я, наверное, уже давно должна была сказать тебе.

– Что?

– В нашем отделе есть оборотень.

Кастильо отступила назад, как будто ее ударило током. Переведя дух, она снова подошла к Кери с круглыми от удивления глазами.

Она рассказала Кастильо все – начиная от похода в тюрьму, где Призрак предупредил ее о Кроте, заканчивая аварией в горах, во время которой им удалось инсценировать ее смерть, чтобы сбросить все хвосты. Несколько секунд Джейми обдумывала услышанное.

– Что же нам теперь делать? – спросила она.

– У меня есть идея, но она тебе не понравится, – ответила Кери.

– Какая? Рассказывай.

– Ты можешь поднять всю кадровую документацию отделения? Проверить, не было ли у кого-то из нас личных связей с местными политиками? Скорее всего, в начале карьеры либо до вступления в ряды полиции, а тем более – в наш отдел.

– А как насчет финансов? – спросила Кастильо.

– Не стоит. К ним труднее получить доступ, и это может привлечь больше внимания и подозрений. Кадровая документация не представляет такой важности. Можно придумать кучу причин, чтобы ознакомиться с ней. Если что-то найдешь, дай знать мне или Рэю. Но больше никому, ладно?

– Конечно. И, Кери…

– Да? – с опаской отозвалась Кери.

– Я понимаю, почему ты не рассказала мне все с самого начала. Но ты могла бы больше доверять мне.

– Могла бы. Но я была в постоянном напряжении. Надеюсь, ты поймешь. И может быть, простишь меня.

– Уже простила, – с улыбкой ответила Джейми, – но, думаю, у тебя еще будет шанс доказать свое доверие.

– Скорее всего.

Они вернулись внутрь. Джейми подошла к своему столу. Кери пошла за ней, но потом заметила, что ей пришло уведомление о пропущенном вызове. Наверное, она не слышала сигнала из-за шума кондиционера. Звонила Джен.

Она схватила Рэя и потащила его в конференц-зал. Они заперлись, и она набрала номер Джен. Перед тем, как нажать на кнопку вызова, она сказала Рэю.

– Я все рассказала Кастильо. Она в деле.

Рэй сначала застыл в удивлении, а потом широко улыбнулся и довольно кивнул.

– Как раз вовремя, – сказал он.

Ей пришлось звонить дважды, пока Джен не подняла трубку. Кери сразу же, не здороваясь, взялась за дело.

– Джен, это детектив Локк. Ты сказала, что именно ребята из братства предложили давать кандидаткам намек «всем нравится опускаться на дно», чтобы те поняли, что им нужно спускаться вниз по дороге, так?

– Да ладно вам, детектив, – затараторила Джен. – Я знаю, это было не очень красиво. Мне очень стыдно, хорошо?

– Дело не в этом, – перебила ее Кери. – Если ребята знали, в какой форме можно придумать намек, то она знали, где высаживают девушек, так?

– Думаю, да.

– Если это был какой-то секретный ритуал сестринства, почему парням было об этом известно?

– Ну что вы, детектив, – защищалась Джен. – Это был секрет, но не военная тайна. А сестры разговаривают со своими парнями.

– И сколько парней в братстве знали об этом? – спросила Кери.

– Этого я не знаю. Вам нужно поговорить с ними.

– Именно так я и сделаю.

Кери казалось, что прошла уже целая вечность. Спустя час они с Рэем стояли перед членами братства в их доме. Дин Уэймут был на удивление любезен во время телефонного разговора с Кери, когда она объяснила, чего она хочет.