— Чтобы быть твоими настоящими родственниками, родители Криса должны вести себя, как родственники. А ты их хоть раз видел?

Джед пропустил вопрос мимо ушей и давил на меня дальше:

— Вот Анджела, она ведет себя как настоящая мама. И мы ведем себя с Эстеллой, как настоящие братья-сестры, хотя на самом деле она нам только наполовину сестра.

Только наполовину… Теперь это уже напоминало не спарринг, а настоящее кружение по рингу. Причем Джед готовился меня нокаутировать. Я изловчился и нанес ему внезапный удар в корпус.

— Да, только Анджела все-таки настоящая мама. Она настоящая мама Эстеллы. А тебе она как настоящая мама.

Бац! Он включил задние огни.

— Ага, ну как Крис. Он тоже нам с Глорией и Билли как папа.

— Ну, нет, — фыркнул я. — Нет!

— А мама говорит, что он нам как папа.

— Конечно, мама и должна так говорить, правда?

— Что ты имеешь в виду?

— Ведь у Криса нет своих детей, и мама хочет его немножко подбодрить. Вот почему. И поэтому она дала вам его фамилию, не подумав даже меня спросить, хотя мне этого не хотелось и было от этого очень обидно!

Я уже орал. Его лицо сморщилось.

— Джед, пожалуйста, не надо! — взмолился я.

Ох, папа!

Ох, папа!

Ох, папа Джозеф Стоун! Никогда тебе не забыть, как медленно текли слезы по его лицу. А у тебя даже не нашлось в кармане платка. У всякого хорошего папы нашелся бы.

Давайте глянем на всю ситуацию в перспективе. Были дни, когда я не думал, что Дайлис преследует цель оторвать от меня детей и поместить на мое место Криса Пиллока. Это были особые дни. Типа дней, когда поросенок-овцепас Бэйб запрыгнул на Луну, чавкая объедками свинины. Или когда Джон Леннон воскрес из мертвых и одной песней победил голод в странах третьего мира. А еще как вам такой день, когда Фред Флинстоун зашел ко мне и установил фонтан в саду?

Были и плохие дни, когда мне только удавалось себя настроить на лучшее, как кто-нибудь что-нибудь говорил, и…

Вот например.

Мы все сгрудились в гостиной, ели рыбу и хрустели чипсами, всемером, считая Тигру. Я глянул со своего края дивана на Анджелу, сидевшую в Другом Кресле. Она посмотрела на меня. Мы обменялись взглядами «на одной волне» и улыбками. Глория сидела рядом со мной, никак не выказывая трепета оттого, что у нее на коленках дремала Эстелла. Тигра спала у ног Джеда, который сидел рядом с Билли, а тот, в свою очередь, восседал, скрестив ноги, на ковре и был полностью поглощен телевизором. Что там происходит в «Жителях Ист-Энда»? Фил убивает, Лил убивает, Джилл убивает Уилла. Лина целует Шину, Шина играла на концертино. В общем, какая-то страшная муть. Побежали финальные титры.

— Папа! — Билли театрально развернулся ко мне. — Теперь нужно смотреть «Кто хочет стать миллионером»!

— Ты как, Джед?

— Да, хорошо, — кивнул он, не глядя.

— А вы, девушки?

Я взглянул на Глорию, а та — на Анджелу.

— Если девушкам позволят похихикать и пошептаться, то пожалуйста, — ответила Анджела.

— Точно, — добавила Глория, — нам хочется посмотреть на вас, умные мальчики.

Анджела навела на меня предупреждающий взгляд. Я почуял дичь и поставил капкан.

— А мне не нравится этот «Миллионер», — сказал я. — В викторинах участвуют сплошь подсадные утки да круглые ботаники.

Твой выход, Билли.

— Но, папа, это же так потрясающе интересно! Вот Крис всегда все отгадывает, он сразу же называет все ответы!

— Правда? Поражаюсь.

— Мы на прошлой неделе смотрели каждый вечер. Мама говорит, Крис там легко бы выиграл!

— Наверняка, — хмыкнул я. — Ну ладно, переключай.

Джед переключил на нужную программу, а я мысленно собрался перед битвой.

Первым вышел некий Ронни Стаут, мойщик окон из Рексхама. Он промчался через первые пять вопросов (хотя и не так легко, как я).

— Ты такой умный, папа! — объявил Билли. Я покровительственно засмеялся. Ха! Вот молодчина!

Так, дальше — тяжелее. Оказавшись перед выбором — какой район Лондона носит то же имя, что дочь Билла Клинтона? — Ронни попросил помощь зала. «Значит, Челси», — решился он. Ответ верный! Две тысячи фунтов! Дальше Ронни угадал, что Майлз Дэвис играет на трубе. Четыре тысячи! Но ради восьми тысяч ему пришлось попотеть. Какая группа островов находится под правлением Португалии — Мальдивы, Сейшелы, Канары или Азоры? Я не был полностью уверен, и Ронни тоже. «Позвоню папе», — сказал он.

Меня просто поразили его слова. Сразу ясно, что папа для него — первый помощник в любой трудной ситуации, и сейчас тоже, пусть он даже и не специалист по географии. И тут Билли воскликнул:

— А я бы Крису позвонил! Он все на свете знает!

Шуршал пакет с чипсами, бубнили голоса в телевизоре, и все же в комнате воцарилось гробовое молчание. Глория покосилась на меня. Анджела поджала губы. Джед уставился в экран. По телефону отец Ронни сказал, что может помочь сыну.

— Я так думаю, Азоры, — неуверенно сказал он. Ронни терзался.

— Папа вас любит? — спросил между тем ведущий, Крис Таррант.

— Небось, — улыбнулся Ронни. На его лице отразилась мыслительная работа. Любовь показывала ему дорогу. — Он меня прежде не подводил, так что скажу, как он советует.

Азоры — это и был правильный ответ. На трудном вопросе о разных сортах капусты Ронни попросил «пятьдесят на пятьдесят», но, не дав ответа, решил выйти из игры. Он уносил с собой чек на восемь тысяч фунтов. Я выскользнул в кухню и немного посидел под столом. Игра совершенно меня раздавила. Неужели и впрямь все так плохо?

А правильный ответ…

Билли. Он ничего не мог поделать.

— Пап, я почти готов! Я сажаю Жоржа и Прекрасного Латука в коляску!

Мы собирались в кондитерскую за конфетами. Путешествие длиной в одиннадцать футов.

— Ох, Билли, а нельзя их ко мне в сумку?

— Нет, папа, им у тебя в сумке не нравится!

Я ненавидел, когда Жорж и Латук путешествовали в коляске. Мне приходилось стаскивать ее по длинной лестнице, провозить через дверь магазина, извиняясь перед всеми, кто об нее спотыкался…

— Билли, — сказал я. — Они обожают ездить у меня в сумке. Они бы там присмотрели за деньгами, а в магазине пусть бы сами выбрали свои любимые конфеты.

— Папа… — Билли было уже почти шесть, и репертуар его интонаций расширился.

— Да, Билли?