Михаил, а это был он, отойдя в глубь коридора, ползком вернулся к комнате и ждал момента подстрелить наркобарона, понимая, что тот, загнанный в угол, может убить Тимохина.

– Да я на секунду задержался. И по-моему, весьма кстати. Но, считай, меня уже нет, я исчез.

Тимохин достал боевую аптечку, вколол в раненую руку наркобарона обезболивающий препарат, перебинтовал рану.

– Ну, вот и все. Идем во двор, Гауни. Остальным, – крикнул Тимохин застывшим у стен женщинам, – оставаться здесь до тех пор, пока вас не выведут из дома. И смотрите за детьми, если не хотите, чтобы их случайно подстрелили. Вперед, Гауни! Кончился твой наркобизнес.

– Шакалы, – сплюнул на ковер наркобарон.

Тимохин выволок его во внутренний двор и бросил к топчану.

– Лежать здесь. Ты под прицелом. Двинешься с места – снайпер перебьет тебе ноги. Ты нужен нам живой, и не более того, так что стрелок сделает тебя инвалидом в несколько секунд.

– Будьте вы прокляты, гяуры!

– Где-то и когда-то я уже это слышал… Причем не единожды. Хочешь ругаться, ругайся. Слюной только не подавись.

На западе у реки раздались автоматные очереди. Стреляли двое. «Кто? – подумал Тимохин. – Каменев с Колдановым по духам или духи по офицерам «Ориона»?» Ответ на этот вопрос командир «Ориона» получил тут же. Его «Блик» издал сигнал вызова.

– «Первый»! – ответил Александр.

– «Шестой»!

– Слушаю.

– Духи у реки уничтожены. Ким под прикрытием снайпера и в сопровождении Гарина приступил к минированию объектов наркозавода.

– Понял тебя.

Тимохин вызвал всех бойцов «Ориона»:

– Внимание, приготовить мины для передачи Киму, снайперам спустить их в ранце по склону к реке. «Седьмому» подобрать.

Он поднялся на топчан и оглядел дома кишлака. В них будто все вымерло, даже собаки не лаяли. Перепуганные взрывами и стрельбой жители попрятались в подвалы. Собаки забились в будки.

В момент атаки Каменевым и Колдановым позиции боевиков у реки Шепель за минуту преодолел расстояние от дома Гауни до лаборатории Шнейдера. Он ворвался в передний, оказавшийся спальным, отсек. В нем никого.

– Черт, – выругался майор, – куда ж ты, сука, делся?

Шнейдер оказался в лаборатории. Он сидел на полу за металлической стойкой, на которой стояли подставки с пробирками. В помещении царил удушливый запах ацетона. Шепель увидел химика.

– Вольф Шнейдер! Ко мне!

Австриец только закрыл руками голову.

– Ко мне, сказал, сука, – рявкнул по-немецки Шепель, – или я спалю тебя в этой лаборатории живьем! Ну?

Австриец вылез из-за стойки, поднялся, испуганно глядя на неизвестно откуда появившегося русского спецназовца.

– Иди ко мне, химик долбаный.

– Прошу вас, не убивайте, я служил лишь орудием в руках бандитов…

Шнейдер подошел к Шепелю и тут же получил удар в нос. Михаил бил в четверть силы, но и этого хватило, чтобы австриец отлетел к противоположной стене, круша все вокруг себя.

Шепель посмотрел на кулак, покачал головой:

– Не дай бог, прибил бы… Меня ж Тимохин за него живьем сожрет.

Он подошел к Шнейдеру. Тот пребывал в нокауте. Из носа обильно текла кровь. Майор потрепал химика по щекам. Шнейдер очнулся.

– А ну встать, гнида! – приказал Михаил.

– Не могу, голова кружится…

– А мы ее сейчас остановим. Где тут у тебя препараты, что ты колол рабам?

– Не надо. Я встану… – Австриец с трудом поднялся. – Что будет со мной?

– Я бы лично удавил тебя, но ты нужен командованию. Утри сопли, и пошли к выходу.

– Мне надо собраться, – проговорил химик.

– Собирай бумаги со своими формулами. Вещи не пригодятся, другие получишь… И без шуток. Я не люблю, когда со мной шутят.

– Да-да, конечно.

В лабораторию вошел Ким, таща рюкзак с минами.

– У тебя здесь все, Миша?

– Все! Взял Шнейдера. Вон он, красавец, погляди, таких даже в зоопарке не увидишь. Урод.

– Уводи его, я буду минировать лабораторию.

– Сейчас, бумаги свои заберет.

– Поторопи эту сволочь.

– Эй, доктор, мать твою, – крикнул Шепель, – слышал, что сказал мой товарищ? Поторопись или взлетишь в воздух вместе с этим гадюшником.

Шнейдер, одной рукой зажимая разбитый нос – кровь не останавливалась, – в другой держа объемный портфель, встал перед Михаилом:

– Я готов, господин офицер.

– Так топай впереди меня!

Майор вывел Шнейдера на улицу. К ним подошел Тимохин:

– Вот ты какой, доктор Вольф Шнейдер, человекообразное существо, готовившее смерть тысячам невинных людей…

– Я занимался наукой, герр офицер..

– Наукой? Как думаешь, если отдать тебя рабам, они по достоинству оценят твои труды?

– Нет, герр офицер, только не это!.. – побледнел Шнейдер.

– Боишься? А готовить наркоту не боялся? Сколько тебе платили за твои «научные разработки»?

Австриец потупил голову.

– Молчишь, сука? А почему, Шепель, у австрийца рожа разбита? Он что, оказал сопротивление при задержании?

– Так точно, командир. Сопротивлялся, шакал, пришлось утихомирить.

– Вижу, как утихомирил.

– Я не оказывал никакого сопротивления, – проговорил Шнейдер.

– Что? – воскликнул Михаил. – По-твоему, я просто так врезал тебе по шнобелю? Забавы ради?

– Извините, я не то сказал…

– Вот так-то! Без причины мы не бьем.

Тимохин повернулся к Шепелю:

– Во дворе своего особняка лежит спеленатый Гауни. Тащи его сюда.

– А этого козла куда?

– К западному посту. Но после того, как притащишь наркобарона. Потом обоих на пост. И возьми с собой Дрозденко с Колдановым. Кишлак обходите рекой, соблюдая осторожность. Местные никак не проявляли себя во время штурма, но кто знает, как они поведут себя дальше…

– И дальше будут сидеть, как мыши в норах. Наверняка в подвалы забились. На хрена им подыхать ради добра Гауни?

– Он их кормил.

– Теперь власть пусть кормит.

– Ты еще здесь?

– Уже нет!

Шепель побежал к дому Гауни. Ким перешел ко второму складу с готовым сырьем. Капитан-сапер знал свое дело – минировал объекты быстро.

Тимохин вызвал одного из снайперов, отслеживающих общую обстановку на территории кишлака Кайзабад.