строчить одобренную заметку. Господин редактор поинтересовался:

- А с чего ты взял, что кофе подешевеет? Какая связь? Тулур славится своими кофейными плантациями?

- Не знаю. Просто у принца кожа кофейная!

- Забавно!- расхохотался господин редактор, а прочие репортеры-сплетники завистливо поморщились. Неугомонный Уиггинс продолжал:

- Я еще думал как-то привязать слона принца. Но это совсем было бы притянуто за уши.

- Да, за здоровенные слоновьи уши.

Тут как раз из щели приемника поползла лента с обновленной сводкой, и господин редактор поспешил к ней.

Доктор Доу мог лишь морщиться, слушая все это. Но он не морщился. Он стойко терпел. Сейчас его сила воли подвергалась сильнейшему испытанию – он просто не выносил неточности, преувеличения и выдумки. Что касается «Сплетни», то если бы в редакции была установлена педальная машина с мехами и резиновым шлангом, подведенным к крошечной комнатной мухе, а на педаль раз за разом давил кто-то из этих сумасбродов, раздувая муху до слоновьих размеров, он бы нисколько не удивился.

При иных обстоятельствах доктор ни за что не желал бы оказаться в этом котле чудовищной напраслины и гротескных преувеличений, но дело вынуждало.

Бенни Трилби был обнаружен, и можно даже сказать, выловлен, словно кабачок из супа – за одним из столов. Невозможно было понять, как здесь в этом шуме, в этой вони, в этой сутолоке вообще возможно было спать, но он преспокойно себе дрых на своем стуле, закинув ноги в потертых туфлях со стоптанными каблуками на стол и надвинув шляпу-котелок на глаза.

- Мистер Трилби?- начал доктор, и негромкое сопение на секунду прервалось, после чего тут же продолжилось как ни в чем не бывало.

- Мистер Трилби. Мы к вам по делу.

Размеренность сопения выдавала полнейшее равнодушие.

- Возможно, это эксклюзив.

За одно мгновение репортер изменил собственное положение, разместился за столом более достойным образом, пальцем приподнял котелок на затылок, растянул губы в улыбке.

- Кто-то сказал слово на «Э»? Хм! Если я когда-нибудь засунусь в деревянный футляр и меня понесут закапывать, просто произнесите это слово, и я чудесным образом оживу. Мало кто знает, но мое имя это – «Эксклюзив»!

- Вроде бы, Бенни – ваше имя.

- Эксклюзив – мое второе имя!- не растерялся репортер.- Так чем вы можете мне помочь?

Он оценивающим взором окинул доктора и его племянника, почесал курносый нос и поправил полосатую бабочку. Стул он посетителям предлагать не торопился.

Бенни Трилби походил на узколицего лысого ежа – тоненькие, торчащие губки, ямочки на щеках, напарфюмленная трехдневная щетина и подвижные мохнатые брови. Глядя на доктора Доу, он клацнул зубами и мелко-мелко выжидающе закивал.

- Мистер Трилби,- сказал доктор.- Мы пришли сюда, поскольку ознакомились с вашими статьями.

- О! Поклоннички! Всегда рад поклонничкам!

- Гм. Что ж. Так уж вышло, что мы заинтересованы в деле, которое вы освещаете в своей колонке. И хотели бы узнать кое-что прямо из вторых, так сказать, рук.

- Первых, дружище! Первых!

Доктора Доу покоробило от фамильярного «дружище», но он поспешил себе напомнить, что он знал, куда шел, а подготовленность – это лучшее оружие против насмешек и снисходительного тона.

- Но первые ведь сами Ригсберги, не так ли?- вклинился в разговор Джаспер.

Репортер оценивающе поглядел на мальчика, сделал какие-то выводы и что-то записал в свой внутренний блокнотик. Но уточнение мальчика оставил без ответа.

- А вы, простите, каким боком к этому всему относитесь?- спросил он, сразу же уяснив, какие именно статьи привели сюда этих людей.- Праздношатающиеся, из-за-угла-выглядывающие, длинноносо-любопытствующие?

- Ни в коем случае!- важно отчеканил доктор Доу.- У нас есть предписание от самого господина комиссара Тремпл-Толл, в котором говорится, что мы уполномочены заниматься этим делом.

- Фу ты, ну ты!- Бенни Трилби расхохотался.- На моей практике это впервые, чтобы флики являлись ко мне на порог и хотели что-то узнать!

- С вашего позволения, мы не флики,- ответил доктор. Этот человек ему нравился все меньше и меньше.

- Да уж. Вы та еще парочка: маленький констебль,- репортер ткнул пальцем в Джаспера, после чего так же ткнул и в самого доктора,- и его мрачный друг. Просто гроза преступности.

Лицо Натаниэля Доу оскорбленно вытянулось.

- Что ж, мистер Трилби,- сказал он,- теперь я понимаю, почему господа полицейские прежде не одаривали вас своим визитом. Мы-то полагали, что вы согласитесь на взаимовыгодное сотрудничество, но…

Он уже повернулся к племяннику и кивнул ему, тем самым сообщая, что их дела здесь завершены, но Бенни Трилби вскинул перед собой руки, останавливая их.

- Эй-эй! Поприкрутите-ка вентиль, дружище! Я ведь не говорил, что не стану помогать.

- Так вы станете помогать?

Бенни пожевал губами, алчно сглотнул: «Глм!».

- Ну, вообще-то,- сообщил он,- я из тех, кто любит, когда… в общем, вам стоит меня подкремить.

- Вы хотели сказать, подмаслить?

- Нет, не «подмаслить», а именно «подкремить». Не люблю, знаете ли, масло, зато люблю заварные пирожные.

- Вы сейчас в переносном смысле?

- Никаких переносов! Прямо сейчас!

Бенни вскочил на ноги, струсил с жилетки крошки (судя по всему, он что-то ел перед сном), подхватил со стола кожаную сумку и очки со встроенным фотографическим аппаратом, нацепил последние на нос, из-за чего стал походить на здоровенную муху в галстуке-бабочке.

Доктор Доу был слегка сбит с толку. Он не ожидал от Бенни Трилби подобной резвости и перемены настроения.

- Да пошевеливайтесь!- широко улыбнулся репортер и сделал худшее, что только мог Натаниэль Френсис Доу себе представить – он хлопнул его по плечу.- Раз уж вы завели разговор о пирожных, не стоит терять время!

Сказав это, он развернулся и потопал к лестнице:

- Шеф, я на обед! Заслуженный перерыв на отдых!

Редактор бросил ему вслед:

- А перерыв на работу сегодня намечается?

Но Бенни уже не слышал. Доктор Доу и Джаспер переглянулись и пошагали следом за репортером.

- Это не мы завели разговор о пирожных,- проворчал мальчик, а дядюшка лишь пожал плечами – кажется, им еще придется вдоволь наесться из банки эксцентричности Бенни Трилби.

Вскоре они, не обратив внимания на двух девушек на роликовых коньках на первом этаже, болтающих с господином распорядителем газетного движения, покинули редакцию «Сплетни» и двинулись через площадь Неми-Дрё, но появление их самих среди репортеров незамеченным не осталось. И речь сейчас идет вовсе не о Полли Трикк.

Один из «слушателей» у приемника пневмопочты все время разговора исподтишка косился на Трилби и его посетителей,