перестал уже так реагировать на мою зарплату?

– Это не тебе нужно делать что – то, а мне.

Молчун вертелся всю ночь. Подвернулся единственный шанс для него заработать хорошие деньги. Он уже решил, что поедет. «Но Лене нельзя говорить. Не отпустит».

Чтобы как – то успокоить мысли, он пошёл бегать. Немного помогло смириться с тем, что должно быть сделано.

Завтракали уже вместе. Провожая на работу, он обнял её в дверях. Её руки, такие мягкие и в то же самое время, надёжные. Молчун попытался запомнить эти объятия.

Лена вышла, и он сразу набрал номер Тихого:

– Капитан, я согласен. Но нужно ехать сегодня. Это обязательно.

– Не вопрос. В двенадцать в центре зала ожидания на Киевском. Успеешь?

– Буду.

Часть 5

Бык

Перед глазами всё ещё стоял тот грязный туалет. У Быка было ощущение, будто его почти опрокинуло в чан с дерьмом, но в последнюю секунду он смог избежать падения. Он даже не знал, что такие места ещё существуют. «Наверно, так выглядит ад…»

Они нашли место для ночлега у какого – то грязного пруда подальше от дороги. Ставили палатки на расчищенной от мусора площадке, а вокруг в траве валялись пакеты и бутылки, оставленные прошлыми туристами.

Коля посмотрел на Молчуна. «Этот человек убивал для меня. Ради меня. Час назад чуть не убил ещё раз. Пошёл на такое, чтобы сохранить мне жизнь. Интересно, как я смогу покрыть такой долг? И смогу ли?»

– Молчун, мне жаль, что всё так обернулось.

– Ты о чём?

– Вообще. Обо всём этом. Я благодарен тебе за всё, но мне жаль.

– Хватит сопли распускать. Я тя уже всё сказал. А от таких разговоров только тошно. Иди спи. Нам ещё предстоит работа.

Бык проснулся в восемь. Шмель уже собрал палатку и складывал мусор, валявшийся возле костра, в целлофановый пакет.

– Ты в курсе, что ты сюда больше не вернёшься?

– И что – это значит, что не нужно ничего убирать? Пойми – этим я отличаюсь от вчерашнего сержанта.

– Думаю, не только этим.

– Не только. Но это отличие – определяющее. Так что, вернусь или нет, но за собой уберу. Чтоб мне пусто было.

2014 год

Лена всхлипывала рядом. Он ещё раз прочитал записку: «Я еду на Донбасс. Мой вклад в семью должен быть не меньше твоего. И он таким будет. Не ищи меня. Телефон в тумбочке. Если будут платить, как обещали – вернусь через два года».

– Чего ты молчала? Это был вопрос одного часа – устроить его на работу! Теперь он на войне. Там стреляют, прикинь!

– Про работу у тебя он и слышать не хотел.

– Да что ты, мозги включать разучилась? Я бы легко устроил так, чтобы он не связал это со мной! Вариантов – миллион! Откуда, нахрен, мне было знать, что у него настолько всё плохо? Я в последнее время немного занят, как ты знаешь!

– Бык, уймись. Я его понимаю. – подал голос сидящий рядом Шмель.

– Когда вы, дураки, поймёте, что нет в этой жизни справедливости! Нужно пользоваться всеми возможностями, которые у вас есть! Всеми!

– Тебе не понять. Мы в армии…

– Да чё ты свою армию всё вспоминаешь? Ты отслужил свой год давно. Забудь уже!

– А что мне ещё вспоминать? Как я клиенту жопу вчера влизывал? У вас такая классная машина! Вот ваш набор автомобилиста! Да, обязательно будет к пятнице! Или, может, бесконечные походы по магазинам? В группе понятно, кто ты есть. Там мы были всем! Здесь мы – ничто!

– Если у тебя так всё плохо, это не значит, что и у остальных тоже. – спокойно сказала Лена.

– Что у меня плохо? Что плохо? Вон, машина новая стоит. Квартира, должность! Жена дома ждёт. Постройнее некоторых, между прочим! Только всё это – дерьмо!

– Если тебе не нравится – какая разница, сколько у тебя машин?

Шмель окинул их злобным взглядом и выскочил из кафе.

«Да что с ними творится со всеми?»

Бык выбежал вслед за другом и остановил у машины.

– Постой, братишка! Остынь! Вы все как сговорились! Давай не будем так расходиться. Молчун уехал. Ты не в курсе, но у меня батя скоро умрёт. Хоть ты не бросай масла в огонь!

– Что с отцом, вообще без вариантов?

Бык с сожалением покачал головой.

– Дерьмово. Просто, Бык, Лена права.

– У тебя хватает духу признать это. Значит, ты по – прежнему крепкий сукин сын! Не размяк и не отупел. Если на работе всё так – давай ко мне!

– У меня контракт ещё на полгода. Ты же знаешь. Из-за платной учёбы.

– Компенсируем. Давай.

– Нет. Нужно соблюдать договорённости. Поеду, мне ещё за продуктами. Скажи Лене, что я погорячился.

– Обязательно скажу. Не пропадай.

Молчун

Душ в придорожном кафе принимали по очереди. Молчун охранял вещи, а Шмель сидел рядом и составлял план. Нужно было докупить всё необходимое, обменять рубли на доллары, оставив минимальный запас, и двигать в сторону горного хребта, избегая дорожных блок – постов.

Молчун вспоминал последнюю стычку с парнишкой сержантом и удивлялся, отчего им так сильно везёт до сих пор? Никто не зашёл, пока они поили его. Рано или поздно это везение должно закончиться…

Они искали самые злачные обменники в городе – около вокзалов, рынков и букмекерских контор. Там, где паспорта не спрашивают. В этом городке такие ещё были, и им удалось найти аж семь штук, подходящих с виду. Было понятно, что им не обменяют всю сумму сразу, но постепенно количество рублей уменьшалось. Очередной обменник располагался в арке дома. В окошке маячила бумажка с курсом обмена, нарисованным от руки. Молчун понятия не имел, насколько сильно этот курс отличается от официального, но догадывался, что сильно. Бык и Шмель стояли по обе стороны арки, пряча за пазухой пистолеты, отбитые у охраны Синицына. Володя обратился в обменник.

– День добрый. Хочу долларов купить.

– Паспарт и дэнги.

– Паспорт дома забыл. Реально без него?

– Сколько надо долларов?

– Сколько продашь. Всё возьму.

– Тридцать тысяч готов взять?

– Готов.

– Толка па сэмдесят цена будет. Пайдёт?

– Давай.

– Дэнги пакажи.

Молчун сунул ему четыре пачки рублей, стянутые резинкой. Кассир взял одну и стал рассматривать. Запустил в счётный аппарат, а потом сказал.

– Минуту падажди, в сейф надо залезть.

Он вернулся с пачкой долларов и сунул её в окно. Молчун облегчённо выдохнул.

– Здэс двадцать дэвят сэмсот. Болше нэт.

Володя скептически посмотрел на него, но