Под арку вошло три человека. Они без слов обступили Молчуна.

– Деньги есть? – почти без акцента сказал центральный. Молчун сразу узнал его.

– В натуре, мир тесен. Помнишь меня?

Кавказец смотрел на него, сжимая нож в опущенной руке и думая, что ответить. Шаблон явно сломался.

– Два года назад у чайхоны. Твоим друзьям тогда повезло меньше. Ты, я вижу, себе новых нашёл. А мои всё ещё со мной. – Молчун кивком указал на Шмеля и Быка, уже доставших пистолеты и сам потянулся за пазуху, аккуратно снимая свой с предохранителя.

– Всё ещё хочешь драться за эти деньги? Может, разойдёмся миром? Глядишь, новых друзей искать не нужно будет.

– Тебя зарезать мы успеем…

– Эй, лэ, пагади. Чего он тут базарит? Чё за друзья? – спросил один из стоящих сбоку.

– Мурад, помолчи. – ответил центральный.

– Спокойно. Вот, чтобы тебе легче думалось. – Молчун достал из пачки несколько купюр и аккуратно положил их на подоконник кассы – всё, расход?

Он начал аккуратно пятиться вбок, повернувшись спиной к стене. Тот, кто был ближе всего к нему, сделал шаг назад, и Молчун медленно вышел из арки.

2014 год

Раскидав свои вещи по полкам, он вышел на улицу перед казармой. Меркулов тут же увидел его.

– Сержант! Как я рад, что ты с нами!

От группы людей неподалёку отделился один человек и подошёл к ним. Молчун узнал Лешего – парня из уссурийского спецназа.

– Привет! Молчун, да? Хорошо, что ты здесь! А где тот мелкий крепкий ублюдок, который всё время ходил с тобой? Шмель, кажется… Он бы нам здесь ещё как пригодился.

– Машины в Москве продаёт.

– Занесло пацана. Ничего – уйду отсюда, приду покупать у него машину. Очень хочется глянуть, какая у него будет рожа, когда я заявлюсь и положу ему на стол нал. Они платят. Я две недели уже. Каждую неделю выплаты. Тихий приехал, сейчас рейды начнём и ещё больше будут платить.

– Потери часто?

– Нет. В нашем бате за месяц четыре трёхсотых и один двухсотый. В окопах сидят местные гражданские в основном. Мороженые. Двухсотый на прошлой неделе был. Ему когда голову пробили, его товарищ рядом даже не спрятался. Стоит, смотрит. Местные тут, в основном, на камеры работают – он кивком указал на группу солдат, изображавших перед камерой что – то вроде передвижения в группе, но дистанция была нарушена, а пулемётчик вертел стволом туда – сюда, не держа его всё время к фронту, как положено – им достаётся, если начинается жара. Но по полям бегаем в основном мы, приезжие.

* * *

Неделю спустя Молчун уже полз, огибая возвышенность. Положив пулемёт на руку, как учили, и волоча его за собой, он старался глядеть по сторонам. Ползти было далеко – метров пятьсот. И тяжело – осенняя грязь уже вымазала его основательно. Но так было надёжнее. Он знал, что даже на корточках будет слишком заметен. Поэтому продолжал пыхтеть, медленно приближаясь к цели. Добрался до намеченной точки – небольшого холма в поле, и осторожно, держа голову как можно ближе к земле, выглянул из-за него. Человек пятьдесят перед ним были, как на ладони. Двое пытались пробиться в его сторону, чтобы занять выгодные позиции, но их сковывал огонь его группы, и продвижение шло медленно. Молчун быстро поставил пулемёт на сошки и приготовился стрелять. Сначала – двое ближних. Он навёл пулемёт. Метров двести. Увидел, как они неуклюже перекатываются в своей форме, которая даже с такого расстояния казалась им велика. Молодые пацаны. Такие же, как и он был когда – то. Почти свои. Вот только автоматы у них в руках настоящие. И они стреляют в сторону его группы. И, если не стрелять в ответ, рано или поздно даже они убьют всех. Всё просто.

Молчун плавно выжал спуск и скосил тех двоих. Ещё двое заметили и стали стрелять в его сторону. Он быстро вывел пулемёт по всплескам и скосил их тоже. Начал расстреливать остальных. Половина побежала в тыл, но их догнали пули группы Молчуна. Двое, казалось, вырвались, но сухой звук плётки дважды прервал их бег, заставив обоих упасть лицом вниз. Кто – то обошёл оставшихся с другого фланга, стреляя по диагонали, чтобы случайно не задеть его, Молчуна. Часть вражеского отряда обернулась в ту сторону, пытаясь отстреливаться. Молчун тут же ударил им в спину, убив двоих и заставив лечь остальных. Один автомат поднялся вверх. Вслед за ним – остальные. Всё произошло примерно за минуту.

На Молчуна нахлынула смесь чувств – радость, что они оказались быстрее и смогли занять нужные позиции. И отторжение из – за того, как спокойно он только что расстрелял этих юнцов. И, в то же самое время – немного гордости за то, что он не дрогнул и смог сделать эту грязную, ужасную работу.

Шмель

Следующий магазин будет уже только в другой стране. Саша ещё раз перебрал в уме всё снаряжение. Можно трогаться. Он забросил рюкзак на плечи и стал ждать, пока будут готовы друзья.

– Я тебе сказала, что нам нужен новый стол! И мясо бери не там, где в прошлый раз! – голос бывшей жены, будто из прошлого. Саша оглянулся и увидел пару, спорящую на тротуаре неподалёку. Славянской внешности, что нехарактерно для этих мест. Голос женщины был так похож на голос его бывшей жены, что Саша сначала испугался за себя.

«И откуда я знаю, что сейчас будет происходить?»

– Хорошо. – спокойно ответил мужчина.

– Ты точно всё понял? Вот тебе деньги. Смотри, сдачу принесёшь! И не дай бог ты наврал насчёт зарплаты!

Мужик молчал. Жена почувствовала слабину и продолжила давить.

– Чего смотришь? И так копейки с работы приносишь! Хоть потрать как следует!

Мужик продолжал молчать. Выражение его лица ясно показывало, что он просто ждёт, когда этот разговор закончится.

– Всё, иди!

Он повернулся и стал уходить.

– Нет, стой!

Остановился, нервничая всё сильнее. Шмелю будто передавались эти нервы и его пульс тоже подскочил.

– А, нет. Всё, иди.

И куда подевалось уважение в этом мире? Что, больших денег не зарабатываешь – не человек? Мужик, уйди уже насовсем. Она даже сильно не удивится. Зато тебе полегче станет. Конца света не случится. Даже не умрёт никто. Нам только кажется, что без нас не проживут. На самом деле – все будут как-то жить дальше».

2015 год

– Смена!

Следующий ученик подбежал к нему, внимательно смотря на лапы, а