А сейчас… Я понял, о чем мне твердил Харскуль на тренировках. За мной нет никого. Каждый человек сам по себе. Нельзя надеяться на чужую помощь. Нельзя рассчитывать на поддержку даже самого близкого человека, ибо все мы смертны. Есть только ты, твои знания, твои навыки, твоя сила. Оружие, деньги, связи, торговый дом, друзья – всего этого можно лишиться в один момент. У тебя есть только то, что остается, когда тебя раздевают догола и бросают в клетку.

А значит, нужно брать все, что смогу забрать.

На первой же тренировке после похищения я атаковал Харскуля так, как никогда до этого. Я не прыгал, не махал копьем, не придумывал стратегии и не стремился впасть в транс. Я всего лишь хотел прорваться через стену. Но во мне не было злости. Как ее не было и в тот вечер.

– Хорошо, – внезапно, после очередного удара, остановил тренировку брыластый. – Теперь у тебя есть цель. Но я не могу понять, какая. Почему ты ударил того человека? Он не хотел с тобой сражаться.

– Он похитил моего брата.

– Нет, он не похищал его. Он был всего лишь наемником. Его задачей было отвлечение хотя бы одного противника, пусть и ценой жизни.

– Но он знал, почему там стоит.

Харскуль кивнул, хотя его взгляд был полон сомнений. Он меня не понимал. Хотя все было просто: если я не пройду этот этап, брыластый не будет учить меня следующему шагу, а значит, я должен нападать так, чтобы его это устроило.

Я так не смог его коснуться тогда, но и привычного избиения не последовало. А на следующей тренировке он снова взял палку. Шаг был сделан.

Мы с Байсо вышли во внутренний дворик. Учителя Фу и госпожи Роу там еще не было, наверное, они еще не успели надеть полные траурные наряды. У замужней приличной женщины на каждый случай в жизни есть особая одежда и особая прическа, но так как в семье Джин пока никто не умирал, у служанки госпожи Роу не было возможности попрактиковаться в оформлении траурной прически.

Но я был уверен, что в скором времени ей эти навыки понадобятся еще не раз.

Добряк смог поймать Джин Юна, зарубив его личных телохранителей. Юн был довольно осторожен, поэтому похищали Байсо одни люди, охраняли другие, и все они были наемниками, хотя и выше качеством, чем те, что напали на караван. Нынешние умели обращаться с оружием, но до профессионалов им было далековато. Впрочем, Джин Юн рассчитывал, что их боевые навыки не пригодятся, наемники должны были всего лишь удерживать посторонних подальше от склада и предупредить при приближении стражи.

Как пояснил потом Джин Фу, в «Золотом небе» была сложная система субординации. Большая часть людей, работающих на семью Джин, принадлежала самому торговому дому, они выполняли приказы любого члена семьи. Их преданность можно было купить, но никто на таких людей в серьезных делах не полагался.

И у каждой ветви семьи Джин были люди, преданные только ей одной. У Джин Фу в его сыхэюане жили только доверенные лица, но если ему нужно было больше работников, он мог запросить их в самом торговом доме. Например, в караван он взял с собой не только своих подчиненных, но и людей из «Золотого неба», что я и наблюдал.

Пока было неясно, почему Джин Юн задействовал наемников в столь щекотливом деле, как похищение почти что члена семьи. Никто из людей «Золотого неба», внешнего круга, не стал бы участвовать в подобном преступлении. Но у отца Юна, Джин Ченга, слуг во внутреннем круге было не меньше, чем у Джин Фу, то есть с лихвой бы хватило на то, чтобы собрать небольшой караван.

А значит, либо Джин Юн действовал без ведома отца, и в свои двадцать лет еще не успел собрать личную свиту, либо семья Ченга перестраховывалась и хотела, чтобы в случае провала гнев Джин Фу обрушился только на одного Юна. И тот, и другой вариант были вполне возможны, так как официальным наследником Ченга был назначен старший сын, Джеминг. Ченг мог желать пристроить своего младшего сына на место Джин Фу, и лишние претенденты ему не нужны. Или у Юна могли быть собственные амбиции.

Но Джин Фу был уверен, что Юн не мог действовать в одиночку. Он слишком молод и неопытен для организации нападения на караван. Значит, у него есть старший сообщник. Альтернатива была еще хуже: несколько членов семьи Джин поодиночке хотят уничтожить Фу.

Я спросил у учителя Фу, не может ли Джинхей со своей вредной женушкой и заносчивым сынком оказаться самым сообщником, но Фу только рассмеялся:

– Джинхей? О нет, это единственный человек в семье, которому я верю. Он не самый приятный собеседник, это правда, зато он всегда скажет тебе в лицо все, что думает. И жену такую же подобрал. Если он захочет кого-то убить, то лично воткнет нож ему в горло, а не будет строить козни за спиной. Откровенность Джинхея мешает стать ему хорошим торговцем, зато с должностью управляющего он неплохо справляется. Думаешь, почему его направили на магазины? Продавцы его боятся, уважают и знают, что если Джинхею что-то не понравится, он выскажет это напрямую, без интриг или подстав.

Пока Юна держали в Ки-изолированной комнате, которая не позволяла пробиться ни поисковой магии, ни сигналу от меток, и Джин Фу мог спокойно продумывать дальнейшие шаги. Несколько раз в день учитель заходил туда вместе с Добряком. К сожалению, он не рассказывал о том, что происходило внутри.

Спустя несколько дней после похищения в семье Джин состоялся новый семейный ужин, на сей раз по случаю возвращения из длительной поездки Джин Ганга, самого старшего из братьев. Его сыновья, Бо, Чжун и Шу, при первой встрече мне понравились, но с другой стороны, Юн мне тоже тогда понравился, так что я решил не торопиться с выводами.

В этот раз учитель Фу не стал давать никаких рекомендаций, Байсо все еще приходил в себя, и госпожа Роу считала, что ему пока рано выбираться из дома, но мы пошли все вместе.

Прием проходил в доме Ганга, и снова собрались те же лица: главы ветвей с женами, сыновьями, преемниками и Суиин.

Мы любезно раскланялись со всеми прибывшими во внешнем дворике сыхэюаня Ганга, который превосходил владения Джин Фу раза в два. Впрочем, это было понятно, ведь у него три взрослых сына с женами, с десяток внуков, некоторые из них уже успели