— А чуть раньше ты узнала у него тайники Лицея, — подсказала Ева. — Вот только Дом на Мойке…

— Петр сказал мне сам заклятья сегодня с утра, — с победной улыбкой объяснила ведьма. — Ведь я так страдала… А работа так облегчает горе… Вообще, если бы не ты, Ева, все прошло бы хорошо. Но… Я уже тогда знала, что мне остаются считанные часы. Ты поймешь, ведь ты рассказала о кольцах Пущина. И … ты меня выследила. Но они у меня. А потому разговор окончен. Теперь я ухожу.

— Не думаю, что это получится, — серьезно сообщил ей Дан. — Кольца вам не помогут.

— Мы можем попробовать, — нагло улыбнулась Мари. — Но легенда не врет. Это признает даже Ева.

— Не совсем, — тихо и как-то весело возразила маг. — Легенда не врет, но… Самое интересное, в тот вечер, перед смертью Ник сказал Георгу Брасову одну вещь. Он сказал: магией свободу не купишь. А ведь это часто бывает, да? И у смертных, и у Избранных. Прощальное пророчество. Как это ни странно, Мари, но его слова были о тебе.

— Что? — ведьма смотрела на нее с каким-то суеверным испугом.

— Все просто, — маг пожала плечами. — Иван Пущин был благородным человеком. И человеком долга. Верность делу и слову, своим друзьям и соратникам — вот, что он ценил. Пущин создатель этих колец, он сделал из них символ свободы, но… — Ева сделала паузу, чуть пожала плечами. — Это как в каждой детской сказке. Кому попадет в руки артефакт? Если герою, мир спасен, если злодею… все пойдет прахом. И обычно сам артефакт способен защититься от злодея. Так и здесь. Эти кольца не подействуют, Мари. Иван Пущин никогда и никого не предавал. Кольца не слушают предателя. Посчитай, Мари, скольких предала ты!

— Это они меня предали! — закричала Мари. — И Ник, ради какой-то… И князь…

— Ты врала, обливала грязью, ты убила, — твердо, как приговор, перечислил Георг. — И ради чего? Своей прихоти? Мари… ты чудовище. Ничто на свете не сможет тебе помочь.

— Потому что ты никогда от этого не освободишься, — тихо закончила Ева.

— Нет, — ведьма прижала клатч, где были спрятаны кольца к себе. — У меня в руках то, что сможет мне помочь. Никто не остановит меня теперь. Вы все жалкие, ничтожные…

— Вспомни, — перебила ее маг-артефактор. — Я знаю, у тебя отличная память. Ты уже доказала это сегодня, когда пряталась в иной реальности, как в истории, что я рассказала когда-то. И про эти кольца ты все помнишь. Тогда, в первый раз, когда я рассказывала о них Ли и Нику, я сказала, что этот артефакт способен помочь лишь тому, кто страдал за истинное дело, за веру, долг, за любовь… В ином случае… Кольцо становится символом правосудия. Таким задумал его сам Пущин.

— Хватит! — Мари нервно дернула спортивную сумку, клатч по-прежнему был прижат к ее груди. — Это все лишь легенды. Я уйду. И никто и ничто меня не остановит!

— Хорошо, — обманчиво легко согласился дознаватель. — Вот лестница, Мари. Выход там. Всего несколько десятков шагов. Иди, и посмотрим, кто был прав. Убийца и предательница, или маг-артефактор.

— Только помни, — вкрадчиво заметила Ева. — Свободу не купишь магией. Это говорил Ник. Для тебя. В день своей смерти.

Мари кинула на Еву почти безумный взгляд, ведьма боялась, но… у нее не было выбора. Романовы, как по команде отступили назад. Страж и Ева тоже отошли в сторону.

Мари глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, вновь поправила спортивную сумку на плече, а потом быстро побежала вниз…

Ведьма давно не носила каблуки. Ей следовало подождать еще час, прежде чем отмечать свою свободу, менять облик, оставлять позади привычки. В какой-то миг, шпилька, от которых ведьма отвыкла, зацепилась за край ковра, покрывающего лестницы. Мари прижимала к себе клатч, она думала лишь о том, что она права, что кольца помогут и… Нога чуть подвернулась, поехала по мрамору. Ведьма кубарем покатилась вниз, успев только раз вскрикнуть.

Романовы, Страж, Ева, все поспешил вниз.

— Гавр, — отдавал на ходу распоряжения Дан. — Ты врач. Осмотри ее. Ева?

— Сумочка тут! — маг-артефактор уже подняла отлетевший в сторону клатч. — Кольца здесь. Все четыре. И Пущина, и поэта.

— Я вызову Стражей, — Георг набирал номер на телефоне.

— Она жива, — между тем, сообщил всем оборотень. — Только ногу сломала и ударилась головой.

— Избранные не умирают, скатившись с лестницы, — с каким-то совершенно детским возмущением, заметила Ева.

Гавр, Даниил и даже Константин Младший посмотрели на нее, а потом переглянулись и одновременно усмехнулись.

2 сентября, 23.00 Гостиница в Санкт-Петербурге

Они опять, усталые, эмоционально измотанные, но на этот раз довольные, вернулись в свой номер. Ева уже привычно расположилась на диване. Дан присел в кресло напротив нее.

— Я до последнего боялась, что она мне не поверит, — призналась Ева.

— К счастью, ваша репутация сослужила нам свою службу, — благожелательно ответил ей дознаватель. — Я все думаю, как вы были правы. Она не любила Николая. И это была даже не одержимость. Просто ей не удавалось получить то, что собой олицетворял Ник. … От этого как-то совсем неприятно.

— Да, — согласилась девушка. — Я еще смогла бы понять, если бы Мари убила любимого, чтобы он не достался другой.

— Тогда это было бы просто, — пожал Страж плечами. — Ни колец, ни всех этих странных и запутанных обстоятельств.

— И Его Светлость, возможно бы, не пострадал, — согласилась его напарница немного грустно. — Но все равно, я рада, что все закончилось.

— Я тоже, — Даниил потер виски. — После похорон Николая, я вылетаю в Москву. Вы, наверное, захотите побыть здесь еще? С друзьями?

— Нет, — решительно возразила Ева. — Я сыта Романовыми по горло. Приеду на открытие выставки. А сейчас я нужна в Москве. Лекция, Марси. А главное, я нужна Ли.

— Тогда поедем вместе, — обрадовался дознаватель. — Но … неужели в каждом артефакте и, правда, заложено некое условие… некий обратный механизм действия?

— Конечно, нет, — рассмеялась Ева. — Вы плохо слушали мою лекцию, Дан. Это только кусок металла, получивший форму, куда один человек что-то