– Напомни, чтобы после возвращения в колледж я тебя прибила!

– Даже если и напомню, ты не сможешь этого сделать. Ксандр не позволит! – довольно улыбнулась я, не без ехидства наблюдая за помрачневшим лицом найны. – Кстати, у тебя нет желания рассказать, как вы с ним познакомились? Как ты вообще угодила на правительственную службу?

– Если я раскрою эти тайны, мне придется тебя убить.

– С учетом того, где мы находимся, не факт, что кто-то не сделает это раньше тебя. Так что я вся во внимании.

– Кейн, тебе никогда не говорил, что ты наглая личность?

– Нет, но всегда приятно узнать о себе что-то новое. Итак?

– Из поколения в поколение мои предки состояли на службе, защищая магический мир от демонов и прочей гадости. Я пошла по стопам родни, не желая выглядеть белой вороной. Конечно, профессия целителя была бы предпочтительней, но, как ты знаешь, я – найна… С Блекблудом мы познакомились на одном из заданий, когда он спас меня от толпы очень злых зомби. Хотя с его способностями… – Дамиара резко умолкла и как-то странно покосилась на меня.

– Что? – сразу же насторожилась я.

– Да так, просто странные мысли в голову приходят. Не обращай внимания.

– Угу, как же, – пробурчала я. – У меня еще один вопрос: помнишь тот день, когда мы столкнулись в парке?

– Еще бы! Я уже было обрадовалась, что смогла засечь шпиона, а ты меня так обломала!

– Ну, прости. Я тоже поначалу подумала, что ты передаешь сведения демонам. В принципе, я и сейчас так думаю. Признайся, в тот день ты общалась вовсе не с правительством.

– С чего такие мысли?

– С таким выражением лица, как было у тебя, с палатой Следаков не беседуют. А уж тем более – не плачут…

– Заткнись! – резкий окрик спутницы заставил меня вздрогнуть. – Забудь тот день и никогда больше не вспоминай.

– Но…

– Закрыли тему! Я тебя предупредила.

На этот раз решив промолчать, я демонстративно прошла мимо девушки, отодвигая в сторону низкие ветки с пожухлой листвой и осторожно переставляя ноги между разросшимися корнями. Тихое пересвистывание скрытых от взора птиц, нарушающее тишину этого мрачного места, иногда смешивалось с эхом детского смеха, скорее всего принадлежавшего анчутке12. Маленькая, еле заметная тропинка, петлявшая между изувеченными временем деревьями, словно вела нас в определенное, одной ей ведомое место, не давая свернуть в сторону. Пару раз я пыталась сойти, но появлявшиеся просветы тут же затягивались вьюнками, прочными, словно стальные канаты. Было бы весело, если к концу пути мы вышли к избушке на курьих ножках. Притихшая Дамиара то и дело нервно оглядывалась по сторонам, бурча что-то неразборчивое.

Зацепившись за корень ели, которого, могу поклясться, секунду назад не было, я не очень изящно полетела вперед, прямиком в образовавшийся просвет. Земля встретила меня не очень дружелюбно, но, по крайней мере, все осталось целым. Перекатившись на спину, я уставилась на безоблачное голубое небо, не имея никакого желания подниматься на ноги.

– Лучше встань, – напряженно произнесла Дамиара.

– Не могу. Я, кажется, ногу повредила.

– Для твоего же блага лучше, чтобы это было не так. Перевяжи её чем-нибудь.

– Еще бы было чем…

Превозмогая боль, я с горем пополам поднялась на ноги и повернулась в сторону, куда смотрела девушка. Ух ты, и правда избушка! Деревянный сруб, покрытый соломенной крышей, из которой торчала дымящаяся труба, находился примерно в полутора метрах над землей. Именно такой длины были две куриные ножки, покрытые коричневыми пластинками. Недалеко от избушки сидела Луна, с интересом разглядывая черного кота, восседающего на дубу с цепью. Позади всей этой прелести плескалось синее-синее море, набегающее на берег волнами с пушистой шапкой пены.

– Мы что, в сказку попали? – икнула я, не веря своим глазам.

Игнорируя мой вопрос, Дамиара подошла к избушке и громко прокричала:

– Избушка, избушка! Повернись ко мне передом, а к лесу – задом!

– Знаете, а ведь это чревато последствиями, – Луна, ехидно блеснув своими кошачьими глазками, озвучила мысль вслух. – Может не надо, чтобы она к лесу задом поворачивалась? Второго лешего этот лес не выдержит!

– Луна! Надо ограничить твое пребывание в обществе Анны и Маркиза. Я теперь понимаю, кто на тебя так дурно влияет!

Ответить пантера не успела, поскольку избушка стала медленно, со скрипом, разворачиваться к нам, переставляя свои ножки. Когда на виду оказались два окна и железная дверца с глазком, избушка затормозила, ножкой доставая откуда-то из подполья лестницу и подставляя её к крыльцу.

Отворившаяся дверь явила перед нами молодую женщину, одетую в легкие ткани, на манер восточной танцовщицы, с длинными, огненного цвета волосами и рубиновыми глазами. По-детски пухлые губы были растянуты в дружелюбной улыбке, обнажая ровные, белые…клыки. Причем, все тридцать два зуба, или сколько их у нее там, были клыками!

– А где Баба Яга? – с неприкрытым любопытством рассматривая женщину, спросила я.

– А ты её разве заказывала? – низким, грудным голосом ответила хозяйка дома. – Ты хотела увидеть Избушку, её и получила. Про старушку речи не было.

– Хм, а дуб с котом и море?

– Это мое желание… – тихо произнесла Дамиара, неотрывно следя за женщиной. – Кира, кажется, я знаю, куда мы попали. Это земли Забвения.

– Мне это название ни о чем не говорит, – нехотя призналась я.

– Земли Забвения – бесплодные пустыни, усеянные костями заблудших путников. Они не имеют места и времени, постоянно перемещаясь по миру. Здесь исполняются самые сокровенные мечты и грезы – то ли реальность, то ли – сон. А правит этим балом Надуна – существо не живое, но и не мертвое. Существующее за счет мечтаний и плоти своих пленников, чьи души прокляты на вечное скитание по своим же могилам.

– Если ты хотела меня напугать, то у тебя это отлично получилось!

– Моя миленькая глупышка, твоя спутница сказала чистую правду, за исключением одного момента: я питаюсь не плотью, а только сердцем жертвы. Оно, знаете ли, самое вкусное.

Теперь я сравнялась цветом лица с Дамиарой, стараясь успокоить упоминаемое сердце и вернуть его из пяток обратно в грудную клетку. Эта Надуна напоминала типичного маньяка, который сначала играет со своей жертвой, даря надежду на спасение, а потом с добродушной улыбкой отнимает её, награждая ножом в спину.