не могли испугать, если за один золотой тайлер любой хорошо зарабатывающий мастер или ремесленник без семьи мог посещать хамам хоть двадцать раз в месяц. Таких бессемейных тогда оказалось почти полгорода из-за малого количества свободных женщин, так что спрос явно превышал предложение. Пришла пора повышать цену хотя бы до четырех данов, но перед своим уходом я не стал заморачиваться таким делом, а новые управляющие из агентства недвижимости не успели войти в курс дела, как Капитан Кройнц наложил на любимую баню свою широкую лапу.

Поэтому у меня уже тогда были мысли строить еще один хамам для более обеспеченной публики. А новые хозяева без таких лишних хлопот сделали место более солидным и одновременно для себя более прибыльным.

Когда с каждого клиента просто больше денег приходит автоматически.

— Хозяева так решили, — пожимает плечами кассир, — Они решили, мы работаем.

Типичная проблема организации работы у наплевательски относящихся к своим работникам до сих пор хозяев. Которым откровенно все равно на своих работников и их время, раз дела идут и так очень хорошо.

Ну, просто идея такой мыльни оказалась передовая для средневекового города, плюс все мной продумано и исполнено на пять баллов.

От того, что работники просидят лишние четыре часа за небольшой прайс — а вдруг кто-то внезапно придет, нельзя упускать ни одного клиента, у новых хозяев нигде никак не подгорает.

Так за это пусть немного, но все равно нужно платить троим работникам, кассиру, охраннику и истопнику, не бесплатно же они работают. И дрова в печи закидывать тоже нужно, пусть не с восьми утра, но хотя бы с девяти-десяти.

Я продолжаю и дальше выспрашивать порядок работы, примерное время, когда запускаются парилки, во сколько есть смысл топить первую, во сколько вторую и по каким дням всех четырех не хватает.

Пока нужная информация капает не по капельке, а широким потоком льется мне в уши — торопиться мне некуда, а мои спутники получают за отработанное на меня время, над ними тоже не каплет.

Сам постепенно рассматриваю изменения в хамаме, основная деятельность ведется в установленном мной порядке и по моим правилам, насколько я могу понять, потому что ничего нового в зале не добавилось и даже бассейн не расширен.

Но вот украсили красивым камнем хамам во многих местах уже без меня. На самом деле все сейчас выглядит здорово дороже, чем я могу вспомнить. Кто-то с очень хорошим вкусом тут вдумчиво поработал, наверно, что какая-то образованная женщина, вряд ли у Кройнца или его сыновей есть что-то похожее на подобный вкус.

Выспросив кассира обо всем, что меня интересует, я наконец-то произнес давно ожидаемое ими свое предложение.

Только в совсем другом смысле конечно:

— Я член Совета Капитанов Ольг Прот. Это мои люди. Хамам принадлежит именно мне, я его построил за свой счет, а теперь пришел навести порядок в своей собственности. Больше сыновья славного капитана Кройнца не имеют к нему никакого отношения! Тем более, что сами они вообще ничем не славные!

Наслаждаюсь эффектом своих слов, глядя на разинутые рты все троих мужиков из обслуги хамама.

Истопник тоже только что подошел к нам. чтобы получить указания у кассира.

— Значит, так! Ты и ты остаетесь работать до моего нового распоряжения, — тыкаю я пальцем в кассира и истопника.

Потом приглашаю жестом свою свиту с улицы. Жду, пока они войдут в само помещение и продолжаю выдавать приказы:

— Так же собираешь деньги за вход. Так же топишь печи, — даю им указания. — Работать теперь будете начинать с десяти часов, а то и с двенадцати. Цена по поводу большого праздника, возвращения хамама к своему настоящему хозяину, пока снижается до шести данов. Дальше посмотрим.

— С тобой теперь, значит, — я смотрю на окаменевшего охранника. — Пока беги к старым хозяевам, буди их и расскажи, что теперь хамам мой, лично Капитана Ольга Прота. Если у них возникнут вопросы — пусть приходят. Если нужно забрать какие-то свои вещи — пусть приходят. Если они чем-то недовольны — тоже пусть приходят.

— Выведите его на улицу, — говорю я своим охранникам. — Занимайте места внутри хамама, закройте двери и ждите.

— А чего ждать, господин Капитан? — спрашивает Крумис.

— Когда прибегут сами Кройнцы и попробуют что-то предъявить. Вы их особо не бейте, только уклоняйтесь от ударов и все, пусть до меня сначала доберутся. Потом свяжете бесчувственные тела, вынесете к подводе, свалите на нее и вызывайте Стражу. Держите веревки!

Видно, что тот момент, когда начальник команды силовое решение проблемы берет на себя, здорово успокоил встревоженных парней и мужиков. Для них все, что связано с именем славного Капитана — не подлежит сомнению и тень его славы заметно падает и на детишек тоже.

— И что ей сказать? — не понимает Крумис.

Он у меня исполнительный и храбрый, но не самый умный.

— Чистую правду. Что наняты Капитаном Совета для защиты его собственности, именно этого хамама. Что я здесь на месте и готов принять командира Стражи, какой сюда прибудет, чтобы забрать буянов и дебоширов.

Теперь остается только ждать, когда охранник унесся пулей поднимать тревогу в домах обоих братьев.

Живут они тут не очень далеко, бегом минут десять всего, один проживает со своей матушкой на Ратушной площади, второй на следующей улице.

Через полчаса на улице перед баней появился первый брат. Тридцатилетний здоровенный жлоб размерами почти с папашу, но все же немного поменьше.

— Не стал дожидаться брата, — понял я.

Да, известие, что пришел какой-то Капитан и требует вернуть хамам, приносящий кучу денег, слишком сильно потрясло незамысловатую душу детинушку. Подумать, что наверно это не все так просто произошло, времени и желания у него не нашлось, а вот быстро прибежать своими ногами вполне хватило.

Как гора обрушилась на голову недотепистых здоровяков, что кто-то отнимает кормилицу!

Тут не думать нужно, а быстрее добежать и врезать всем смертникам могучим кулачищем! И бить до тех пор, пока от них одна мокрая шкурка не останется!

А то, что какой-то Капитан, вообще новоявленный, там решил заправлять, так на это бывшим авторитетным членам Совета вообще наплевать!

Кройнц рванулся к двери в хамам, но она по моему приказу крепко закрыта, добавить ему еще и взлом чужой теперь собственности с насильственным проникновением лишним не будет.

Дверь из толстых досок и сама весьма солидная, поэтому могучий рывок одного из братьев оставил у него