опустошить – повод более чем достойный… В журнале о нейропсихиатрии, издаваемом Кембриджским университетом, вышла моя статья «Социальный вирус», в которой я утверждаю, что психические заболевания, как и все прочие, имеют вирусное происхождение. Например, такое явление как мода, она ведь тоже распространяется как болезнь. И если еще совсем недавно мужчину, появившегося в обществе в женской одежде, тут же упрятали бы в психушку, то сейчас есть целое направление такой моды… По улицам западных городов нынче дефилируют мужики в бабских тряпках. Тысячи… миллионы психов…

– Отстань от нас, – попросила Светлана.

– Я просто радостью делюсь, – объяснил свою назойливость Мухортов.

– А я горем, – негромко ответила Звягинцева и прижалась к Павлу.

– Заходи через полчасика, – сказал соседу Павел, давая понять Свете, что он не расположен к долгой беседе.

– Сволочь ты, Ипатьев, – шепнула ему в грудь бывшая жена.

– Сейчас по всему миру психологи и психиатры обсуждают мою статью, идут споры, меня уже провозгласили… – начал объяснять не спешащий покидать улицу Мухортов.

– Потом расскажешь, – поторопил его Павел, отцепил от себя бывшую жену и произнес совсем тихо, чтобы только она слышала:

– Демонстративно проявляемая любовь – не любовь вовсе.

– Ты не только сволочь, но и дурак, – усмехнулась бывшая жена, – я не любви у тебя выпрашиваю, а просто хочу жить с тобой под одной крышей со штампом в паспорте. С мужем я развожусь. Хочу с тобой остаток своих дней провести. Но ты, раз такой кобель оказался, можешь спать с кем захочешь.

Ипатьев посмотрел вслед уходящему психотерапевту и промолчал.

Светлана шагнула назад, потом сделала еще шаг, разглядывая его так, словно прощалась с ним навсегда и хотела сохранить в памяти его образ.

– Ты дурак и даже не знаешь, от чего отказался только что…

Она повернулась и пошла. Не снижая хода, достала из сумочки мобильный аппарат и поднесла его к уху. Ипатьев смотрел ей вслед, понимая, что она уходит из его жизни навсегда. Он не испытывал ни боли, ни разочарования, скреблась в его груди только память о прошлом, которое уже изменить нельзя. Он смотрел вслед бывшей жене, гадая – повернется или нет. Если оглянется, то все сказанное ею только что похоже на правду, если нет, то непонятно – зачем она вообще приезжала. Но Света шла, никуда не сворачивая, из-за угла к ней подкатил ее «Бентли», но кто сидел за рулем за тонированным стеклом, разглядеть было невозможно. Павла это и не интересовало. Он вошел в арочку, увидел дверь своего подъезда, где его поджидал Мухортов, и зачем-то махнул ему рукой.

А когда поднимались по лестнице, психотерапевт вдруг вспомнил.

– Точно это не она была днем. Та и ростом ниже, и духи у нее другие. Но кто же тогда? По этой лестнице девять квартир, не считая твоей. Старичье одно, и все на дачах. Лето ведь. Интересно, к кому она приходила?

– Лето, – подтвердил Павел.

Глава одиннадцатая

Директора департамента благоустройства поймали на взятке. С утра Ипатьеву позвонили из управления экономической безопасности и противодействия коррупции и предупредили, что будут брать на получении меченых денег крупного чиновника. Поскольку речь не о мелкой сошке, то желательно, чтобы был соответствующий сюжет в популярной новостной программе. «Жители города должны знать, что перед законом все равны», – так сказал Ипатьеву начальник управления.

Директор департамента благоустройства был новый – только что назначенный, не проработавший на своем месте и полугода. Прежнего директора застрелили в марте, и только потом выяснилось, что четверть века назад он был членом преступного сообщества, которое люди, не знающие юридического языка, называют бандой. Банда, как ей и положено, занималась темными делами – в основном похищениями людей, вымогательствами и заказными убийствами[22]. Новый начальник департамента ничем подобным не грешил в силу своей молодости: проверяли его тщательно, кроме того, он оказался чьим-то родственником, закончил академию государственной службы с отличием. И сразу его взяли в мэрию. Должность поначалу была небольшой, но он появлялся на всех официальных мероприятиях рядом с губернатором города, и все могли удостовериться, что в мэрию берут на работу не только молоденьких девушек с длинными ногами и в мини-юбках, но и молодых людей в строгих костюмах…

Молодому человеку было немногим за тридцать, но выглядел он действительно молодым и смелым. Директор департамента, откинувшись на спинку своего рабочего кожаного кресла и закинув ногу на ногу, все отрицал. На столе для совещаний рядами лежали 500-евровые купюры, молодой чиновник смотрел на них с пренебрежением и утверждал, что ему их подбросили.

– Да, действительно ко мне несколько минут назад заходил соискатель… То есть директор какого-то агентства, желающего поучаствовать в тендере на вывоз бытового мусора, но я отказал ему, потому что это никому не известное юридическое лицо не имеет никаких заслуг в своей предполагаемой деятельности… А потому я указал ему на дверь и отвлекся. А этот господин… уж не помню даже его фамилию, подбросил мне под стол какой-то сверток…

Боря Ласкин снимал все происходящее. Ипатьев стоял рядом с ним и рассматривал кабинет, хозяин которого рассматривал его самого и с таким лицом, что Павлу казалось, что директор департамента вот-вот подмигнет ему.

– Вы утверждаете, что пятьсот тысяч евро – это крупная сумма, – пошел в наступление перспективный чиновник. – А по моему мнению…

– Я ничего не утверждаю, – не дал ему развить тему полицейский, – размеры ущерба – крупный или не крупный – определены решениями Верховного суда, так же как и размеры получаемых нетрудовых доходов…

В кармане Ипатьева зазвонил телефон. Павел достал его, чтобы отключить, но увидел, что его вызывает подполковник юстиции Егоров. Пришлось выходить в коридор, где у дверей начальника департамента уже собиралась толпа, состоящая в основном из девушек в мини-юбках.

– Ой! – обрадовалась одна, увидев Ипатьева. – А можно попросить у вас автограф?

– Что-то срочное? – спросил Павел в трубку.

– Более чем, – ответил Егоров, – дело почти раскрыто. Но для окончательного решения вопроса вы должны подъехать к своему дому. Вы где сейчас?

– В мэрии на задержании.

– Кого берут на этот раз? – поинтересовался подполковник юстиции.

– Смотрите вечерний выпуск нашей программы, – посоветовал Ипатьев.

– Так и сделаю, а вы все же приезжайте прямо сейчас.

– Быстро не получится.

– Мы тогда за вами машину пришлем с мигалками – быстро доставят.

Это уже походило на угрозу. Павел закончил разговор и набрал номер подполковника Гончарова. Сообщил ему о разговоре с Егоровым и попросил узнать, зачем тот его вызывает. Очень скоро Гончаров перезвонил и ответил, что и сам ничего не понял: Егоров не стал ничего объяснять