Стоп! А ребенок?! Где он?! Резко отбросив блаженство вместе со сном, я подскочила на кровати. Что это? Где я вообще?

В комнате вокруг меня стоял синеватый полумрак, сквозь который из-за окна, прикрытого плотно задернутой занавеской, пробивался неясный свет. Какой знакомый узор… Эти птицы, эти круги на серо-голубом фоне, я видела их бессчетное количество раз, по утрам, давно… Стол, стоящий у окна, книжные полки, книги, и этот запах, такой привычный, такой родной и уютный, запах тепла, дома и общего благополучия, куриный суп…

Я была в своей собственной комнате. Не той, которую обставляла и обживала сама, когда-то давно, в другой жизни, а в той настоящей, которая была моей еще раньше, всегда, в которой прошло мое детство, где я…

Выдохнув, я снова с облегчением опустилась на подушку. Если я здесь, дома, значит, и с моим мальчиком все будет хорошо, ничего другого просто не может быть, и тогда можно еще немного расслабиться и подремать, пока ничего…

Поблизости раздались осторожные шаги, дверь приоткрылась и вошла она. Мама. Такая настоящая, такая родная, моя. В своем всегдашнем, таком привычном и знакомом, бархатном халате до пят. Как хорошо.

— Ну? Проснулась? — обратилась она ко мне. Потом, не дожидаясь ответа, прошла через комнату к окну и отдернула занавески. В комнату хлынул солнечный свет. — Как ты себя чувствуешь?

— Да вроде… Вроде нормально, — не очень уверенно ответила я, прислушавшись к себе. — Вроде нигде не болит…

— И слава богу. Я уж вчера тебя чинила-чинила. Значит, все сделала, не проглядела ничего. Там много работы было, — улыбнулась она. — Ну ничего. Надо будет — еще доделаем. Супа тебе принести?

— Ага, — радостно кивнула я. — А где малыш?

— Спит. Не волнуйся, с ним все нормально. Я его покормила, уложила… Знала б ты, какое это счастье, когда ребенка можно просто вот так покормить, не прибегая к щипцам…

— К каким щипцам? — испугалась я. — Чем ты его кормила?

Она рассмеялась.

— Да не волнуйся ты. Нормально покормила, детской смесью из бутылочки, все как надо. А щипцы… Обычные щипцы, для барбекю. Был у меня, знаешь, такой запатентованный метод.

— Зачем?

— Ну как зачем? Ты же, когда маленькая была, со своим светлым полем, к тебе ж было не подойти. Как чувствовала мое темное рядом, такой крик подымала… Приходилось выкручиваться.

Поле! Я сразу все вспомнила.

— Мам! А как же теперь… Ведь я… Скажи, что случилось с моей магией? Можно будет это как-то поправить?

Она посерьезнела и покачала головой. Подошла поближе, осторожно присела на край кровати и погладила меня по голове. Я пододвинулась и уткнулась лицом ей в колени, в мягкий бархат халата.

— Нет, детка, боюсь, тут уж ничего не сделаешь. Твоя магия ушла. Это роды. Когда ты рожала, при взаимном наложении полей… Понимаешь, ведь этого в принципе не должно происходить, там такие эффекты… В общем, с тобой получилось так. А могло быть и еще хуже. Чудо, что вы оба остались живы…

— Да, но он… Ребенок… У него-то есть аура… То есть поле!

Она кивнула, и, хоть я и не видела, но ясно было, что она снова улыбалась.

— Есть. Еще какое. Отличное темное поле. Плотное, большое. Красота.

— Ну а я?

— А ты… Знаешь, я ведь думала обо всем этом. Пока лечила тебя, и потом тоже. В принципе, получилось так, что круг как будто замкнулся — твоя светлая магия ушла, у меня, темной ведьмы, появился такой же темный внук… Может быть, так и должно был о быть с самого начала… Если подумать, именно это и было бы правильно. Так что — лучше поздно, чем никогда.

Я была настолько потрясена, что едва не вскочила.

— Мама! Что ты такое говоришь! Как ты можешь! Это же магия, моя магия… Как я теперь буду без нее жить?!

Она посмотрела мне прямо в глаза.

— Да так и будешь. Как живут те, у кого никогда ее не было. Таких, знаешь ли, гораздо больше, и ничего, у них совсем неплохо получается…

— Я тебя не понимаю. Чтобы ты, и такое… Ведь магия, наш магический мир…

Она фыркнула.

— Наш… С каких это пор он стал наш? Помнится, ты раньше считала, что даже мы с тобой существуем в разных мирах, потому что я недостаточно прекрасна для вашего мира.

Я опустила глаза. Она была права, и я не знала, что сказать ей на это. Разве что мне казалось, что теперь… Но нет…

Заметив мое смятение, она заговорила снова, явно смягчившись.

— Перестань. На самом деле все в порядке. Могло быть гораздо хуже, и нечего себя терзать. А мир… На самом деле он один для всех, тот же самый, и хорошо, если ты теперь это понимаешь.

— Толку-то с этого понимания, — снова не выдержала я. — Ну что я тут буду делать? Без магии? Чем буду заниматься?

Она пожала плечами.

— Да тем же самым и будешь. Чем ты занималась до этого?

— Я… Ну… Ну как бы это сказать… В общем, я так или иначе играла словами, чтобы они…

— И что тебе мешает делать это дальше?

Я растерялась. С одной стороны, казалось, почему бы и в самом деле нет, а с другой… Ведь магия…

— Да, но я… Как бы… Ведь без магии…

Она нетерпеливо перебила мой сбивчивый лепет.

— Конечно, тебе будет труднее, чем раньше, никто не спорит. Но если ты действительно захочешь, у тебя все равно все получится. Более того — у тебя все равно будет получаться лучше, чем у других, потому что ты знаешь, как нужно. Магия кончилась, но мастерство, если оно у тебя было, никуда не делось. Это разные вещи, понимаешь? Схожие, но все-таки разные. Это как суп — научившись однажды его варить, ты сможешь делать это всегда, с магией или нет. С магией легче, особенно во время обучения, но — и только.

— Легче? С магией? Это после того, что мы…

— А ты без нее пробовала? — усмехнулась она. — Учиться вообще нелегко. И жить нелегко. И детей нелегко воспитывать.

— Кстати, вот детей, — встрепенулась я. — Ну как, как я буду без магии воспитывать такого ребенка?

Она вздохнула. Помолчала. Протянула руку и снова медленно погладила меня по голове.

— Отлично будешь воспитывать. Все у тебя получится. Потому что вот тут-то уж магия совершенно ни при чем, можешь мне поверить. Без нее даже лучше.

— Но почему? Чем лучше?

— Ну как бы тебе сказать… То, что при разных магиях ничего хорошего не выходит, ты и сама понимаешь. А одинаковых… Ну будет у нас кому его научить, вот и ладно. А чтобы вырастить… Для этого магия не нужна. А то получится, как у нас.

— А что у нас?

Она снова вздохнула.

— У нас… Да если б я всегда сама знала, что — у нас. В наших с тобой отношениях с самого начала было слишком много магии. То есть — она занимала слишком важное место. Сперва для меня самой, затем — для тебя. А потом, когда ты ушла… Я много об этом думала, и поняла… И когда я смотрела на твою жизнь, я видела, что как раз магии, несмотря на все трудности, я сумела дать тебе в достаточной мере, а вот простой любви…