должны казнить. Стоит ли исповедоваться? Признать ошибки перед богом, которого нет в этих местах?

«Господи… – мысленно простонала Хаара. – Пусть эти люди отпустят меня, пусть не истязают. Клянусь, я исправлюсь. Исполню долг наследника, сделаю все, что смогу. Только пусть мучения закончатся».

Стоило отойти от шалашей, как Хаара увидела двух всадников. Они явно ждали их прихода. С мечами, в кольчугах, небритые. Как будто из города. Может, сверры? Надежда и тревога подкрались одновременно. Сейчас что-то решится. Заметив идущих, один из всадников спешился и поприветствовал их на местном наречии. Мужчина был высок. Короткие курчавые волосы запылились в дороге и нелепо торчали в разные стороны. Выглядел скорее забавно, чем грозно, но Хаара знала, что зрению не всегда можно верить.

– Мы привести раб, – сказала старуха. Мужчина скользнул по Хааре оценивающим взглядом и стянул с лошадей по вьюку.

– Здесь обувь и инструменты.

– Мы брать.

– Что? Вы меняете меня на вещи? – возмутилась Хаара и только спустя мгновение поняла, что задала неправильный вопрос. – Я вообще не рабыня и никому не принадлежу. Сир… произошло недоразумение. Уверена, мы сумеем его разрешить. Эти люди воспользовались чужой бедой, схватили меня и насильно удерживали в плену. Я была на разведке с дозорными Лакуды, произошло… кое-что неприятное. Уверена, меня ищут, и вы как благородный человек… – Хаара не успела закончить.

Мужчина огрел ее по голове. На смену мыслям пришел звон. В другое время Хаара перенесла бы такой удар, но слишком истощилась, а самостоятельно не могла даже стоять. Область лба пронзила острая боль, в глазах потемнело, и девушка перестала слышать голоса.

* * *

Когда Хаара пришла в сознание, мир будто раскололся. Голова гудела, сине-белое полотно проплывало перед глазами, то сужаясь, то неестественно искривляясь.

Цок, цок, цок.

Ржание, кашель, смешок, скрип. Шум врезался в уши. Девушку подташнивало. Она с трудом ощущала занемевшее, слегка покачивающееся тело. Переговаривающиеся мужские голоса доносились то вблизи, то издалека. Хаара попыталась приподнять голову, но это далось ей с величайшим трудом. Боль напористей отозвалась в висках. Перед глазами – деревянный барьер. Камни скрипят под колесами. Повозка. В нос ударил резкий запах навоза. Девушке понадобилось некоторое время, чтобы сообразить: она связана и не может свободно шевелиться. Веревка плотно стягивала обессиленное тело, кровь приливала к ушибленной голове.

В памяти медленно всплывали события, и последнее из них до глубины души возмутило Хаару. Ну да… Геул, если и услышал, не помог. Посмеялся над ней, бросил. Муки не прекратятся. Никогда. Захлестнула такая волна ненависти, что чуть не свела с ума. Захотелось смеяться. Громко, страшно, чтобы мерзкий бог, утративший глаз, захотел вырвать оставшиеся, глядя на то, как она переносит все его пытки. Почему она вообще должна просить о милости? Это Ревердас… здесь ее никогда не существовало.

«Лучше не будет, – думала Хаара, пока больное сознание пульсировало. – Мы рождаемся, чтобы сдохнуть, а ты… ты хочешь, чтобы я сдохла медленно. Ублюдок… вы все ублюдки».

Девушка попыталась разглядеть дорогу, по которой они двигались. Та постепенно расширялась и становилась ровнее. Лес сменила зеленеющая холмистая местность, обдуваемая восточными и западными ветрами. Судя по всему, здесь часто шли дожди, потому как пространство было выткано душистыми степными травами.

Хаара прислушалась, но острая головная боль не позволяла сосредоточиться на отрывистом разговоре. Принцесса услышала, как всадники засмеялись, и почувствовала, что снова окунается в забытье.

Второе пробуждение оказалось еще неприятнее. Девушка почувствовала удар, резко вырвавший ее из беспокойного сна, а открыв глаза, обнаружила, что лежит на ледяном каменном полу. Веревки больше не стягивали, но пошевелиться Хаара не решилась. Темноволосый мужчина, отдавший за нее два вьюка скарба, присел на корточки рядом и похлопал девушку по щекам.

– Давай просыпайся, мы уже дома, – сказал он, затем поднялся и вышел. Хаара наблюдала за тем, как захлопывается скрипящая железная дверь. Она моргнула несколько раз, перевернулась на бок, сдавленно простонав, и уставилась на скудный интерьер комнаты сквозь толстые железные прутья. Теперь в клетке.

Пару минут Хаара приходила в себя, во всяком случае ей показалось, что времени прошло немного. Сколько же они были в пути, пока она болталась в телеге полумертвым грузом? В животе навязчиво заныло, и девушка поморщилась от разбушевавшегося чувства голода. Еще больше ее мучила жажда: язык присох к небу, и Хаара с трудом приоткрыла рот, чтобы сделать вдох. Приподнявшись, она заскулила от боли. Первое полноценное движение за столько дней. Слезная пелена спутала очертания предметов. Не было сил даже вскрикнуть. Ужасная отупляющая боль. Хаара пыталась сморгнуть ее, игнорировать, дышать глубже. Она взглянула на запястья, что покраснели от сдавившей их веревки. Лопнувшая в нескольких местах кожа топорщилась рваной корочкой. Сломанные пальцы, нелепо выгнувшиеся влево, все еще жутко ныли.

Кое-как смахнув слезы, Хаара осмотрелась. Большую часть комнаты занимала железная клетка, прутья которой врезались в потолок. Напротив находилось маленькое пыльное окошко, под ним низкая деревянная скамейка, упирающаяся в обшарпанную серую стену, а слева закрытая дверь. Девушка предположила, что ее держат в жилом доме, так как из соседней комнаты доносились приглушенные голоса. Она не сразу заметила, что в дальнем углу клетки, ссутулившаяся и грязная, сидела женщина. Лишь когда та кашлянула, Хаара вздрогнула и обернулась. Она тут же пожалела о резком движении. Боль вспыхнула с новой силой. Взгляды пленниц встретились, и в каждом отразились страх, негодование, отрицание.

– Ты кто? – тут же спросила Хаара, желая проверить, говорит ли пленница на даарском. Ее собственный голос прозвучал сипло и беспомощно.

– Биетит, – тихо отозвалась та, и Хаара, воодушевившись, осторожно приблизилась к незнакомке. Назвавшаяся выглядела, скорее, замучено, чем враждебно, что позволило судить о времени ее пребывания здесь. От Биетит исходил неприятный запах. Некогда роскошные черные волосы, достигающие бедер, потускнели и превратились в копну темной соломы. Худощавые бледные руки покрывали ссадины и синяки. Из-под тонкой серой рубахи сильно выпирал округлый живот. Она смотрела на Хаару глазами загнанного зайца, а увидев, что та заметила ее положение, медленно подтянула к себе заостренные колени. Принцесса скользнула взглядом по босым ступням Биетит и отросшим ногтям с грязью под ними. Она попыталась представить, как сейчас выглядит сама, вспомнила, что ее ударили по голове, и невольно коснулась ушибленного места. Пальцы нащупали запекшуюся кровь.

– Ты носишь ребенка?

Женщина еле заметно кивнула. Она была молода, но темные круги под глазами и осунувшиеся от истощения щеки накидывали ей несколько лет.

– Я хочу воды…

Незнакомка указала в сторону, и Хаара заметила небольшую чашку, стоящую в соседнем углу. Она подползла к ней и, ухватив левой рукой, с небывалой