темной бородой. Он был неприятен на вид, однако Мисора часто наблюдала подобных в замке. Все стражники короля выглядели бывалыми воинами, людьми, которых помотала судьба. Даже в глазах их читались жажда власти и доминирования, иногда тупого, не до конца осознанного.

– Смотри, куда прешь, тупая овца! – выругался мужчина, и Мисора шагнула вбок, чтобы избежать контакта с ним.

– Извините…

– Постой, постой. – Женщина почувствовала, как ее ухватили за локоть, и насторожилась. – Я тебя видел где-то… кажется, та рабыня, что других порезала, да?

Мисора промолчала. Мужчина пытливо ее рассматривал.

– Язык проглотила?

– Отпустите меня.

– Что ты сказала?

– Я сказала… отпустите меня, – робея, повторила женщина.

Ей не хотелось нарваться на неприятности, тем более в безлюдном месте, где никто не сможет вступиться или предотвратить конфликт. Едва Мисора успела повторить просьбу, как на левую щеку обрушился удар. Он практически оглушил женщину, и, словно тряпичная кукла, она оказалась зажата в руках лысого исполина.

– Смеешь указывать мне? Правда? – прошипел мужчина. – Запомни: ты просто мусор, как и многие в этом замке. Вы делаете то, что вам говорят. Знаешь, где твое место, рабыня? На коленях… Давай, вставай!

Мисора почувствовала давление на плечи. Ноги сами подкосились. Безысходность. Женщина попыталась отпрянуть.

– Нет!

– Противишься, сука?

Следующий удар пришелся в солнечное сплетение, и у Мисоры перехватило дыхание. На мгновение в глазах потемнело, женщина рухнула на пол. Обидчик вцепился в ее волосы и начал расстегивать ремень.

– Я научу тебя правильному поведению…

Чувствуя, что ситуация оборачивается не в ее сторону, Мисора напряглась и стиснула кулаки. В ладони впились острые звериные когти. Мужчина был слишком увлечен пряжкой и не заметил удара, прилетевшего снизу, однако сразу отдернул руку и завопил, когда кровь из образовавшейся раны полилась на пол. На коже образовались четыре рваных пореза, как если бы на него напал волк или собака. Женщина воспользовалась мгновением и вскочила на ноги, однако вместо того чтобы бежать, кинулась на мужчину. Выпустив клыки, она впилась в обидчика. Он опешил и не успел защититься. Острые когти вонзились в щеки. Стражник почувствовал, как от лица отрывается часть. Завопил и попятился, толкнул женщину с силой, но та ловко сбила его с ног. Мужчина потянулся к мечу, отчаянно вскрикнул, но Мисора уже прокусила потную шею и почувствовала, как соленая жидкость хлынула в рот. Она сделала рывок, крепче ухватившись зубами за плоть, и оторвала ее почти беспрепятственно. Крик мужчины превратился в хрип. Стражник захлебывался собственной кровью, беспорядочно махал руками, не в силах что-либо предпринять. Мисора опустилась на пол, согнулась и сплюнула кровь, смешавшуюся со слюной и потом. К горлу подступила тошнота. Таких отвратительных вещей не приходилось проделывать давно. Рассудок на мгновение помутился. Женщина вытерла рот тыльной стороной ладони. Человеческое сознание снова взяло верх. Сердце бешено колотилось. На полу распластался труп. Мисору стиснул страх. Что же она наделала? Что с ней теперь будет? Впрочем, никто не узнает, если…

Женщина слишком поздно услышала шаги. Отвлеклась на главную проблему, не заметив опасности, выплывшей тенью из мрака. Лонгрен, облаченный в длинную, расшитую серебряными нитями тунику, шагал ей навстречу. На поясе висел длинный меч, и женщина на мгновение представила, как мерно раскачивающееся лезвие отсекает ее голову. Мисора не сомневалась – этим оружием король рубит непокорных, а сейчас пред ним развернулась не самая приятная картина: в луже крови лежало изуродованное тело стражника, а неподалеку, опустившись на колени, сидела растрепанная женщина, по подбородку которой стекала кровь. Ее янтарные глаза сверкали во мраке, как у зверя, затаившегося в тени и ждущего момента, чтобы напасть.

Взгляд Лонгрена казался испытующим. Приблизившись, мужчина спокойно переступил труп.

– Я видел, что ты сделала… – Мисора промолчала, не считая нужным оправдываться, пока ей не дадут такую возможность. – Но также видел почему. Веньян был отличным стражем. Он и впрямь мог бы сделать с тобой все, что пожелал. Всякий воин в этом замке может трахнуть служанку, если захочет. Я им разрешил. Это нормально, когда твой статус выше, когда ты сильнее. Однако кое-чего я не учел. Мисора, да?

– Да… – опасливо отозвалась она, а спустя мгновение добавила: – Ваше величество…

– Ты хищный зверь… – Он коснулся окровавленного подбородка, и женщина невольно вздрогнула. – Одного не могу понять: как ты попала в рабство?

– Меня отдал бесчестный человек, притворившийся другом. В качестве откупа за собственные грехи.

– Значит, ты была свободным человеком?

– Любой раб когда-то им был.

– Вовсе нет. Кто-то уже родился рабом и не знает ничего, кроме рабской жизни, кто-то родился воином, ремесленником, а кто-то, как ты, – животным. – В полумраке лицо Лонгрена казалось более вытянутым и суровым. Отчетливо виднелись скулы и заостренный нос. Под глазами залегли тени. – Ревердас – место враждебное. Когда дерутся двое, выживает один.

– Знаю, ваше величество.

– Тебе нравится убивать?

Мисора задумалась. С королем нельзя проявлять легкомыслия.

– Это вынужденная мера. Есть преступление и наказание.

– И ты осознаешь, что совершила преступление?

– Да, ваше величество. Но убитый был также виновен. Мое преступление в той же мере наказание.

Несколько секунд Лонгрен молчал. Мисора затаила дыхание. Как она поступит, если король нападет? Осмелится ли дать отпор? Сбежит ли после этого?

– И ты убьешь того, кто снова захочет тобой овладеть?

– Убью. В крайнем случае покалечу… Разве они не сами виноваты, что слабее?

Король усмехнулся. Вдруг Мисора почувствовала, как ее схватили за волосы. Мир перевернулся: щека грубо впечаталась в пол. Женщина попыталась встать, но король навалился сверху, вывернул ее руки и сжал в своей огромной ладони. Мисора охнула от боли. Юбка задралась, а грубые пальцы болезненно сжали ягодицу.

– Ну, давай… сопротивляйся. Иначе я сделаю то, чего не сделал он.

Лисица попыталась отпрянуть, но захват не позволял двигаться. Стоило шевельнуть руками, как их пронзала боль. Лонгрен не церемонился. Не особо заботясь об удобстве партнерши, он развел ее ноги и взял прямо там, посреди коридора, рядом с изуродованным трупом. Мисора тихо вскрикнула. Лужица темной крови дотекла до нее: впиталась в волосы, вцепилась в губы. Женщина закрыла рот, ее затошнило. Не освободиться… застали врасплох. С одной стороны, Мисора радовалась, что так вышло: не придется драться с королем и отвечать за это, а с другой стороны – мерзко. Еще один мужчина, решивший, что ему можно все. Конечно, Мисоре льстил интерес противоположного пола, но ей нравилось оставлять мужчин в дураках: жадно смотреть на них, а потом отказывать, водить за нос, отрывать что-нибудь за неповиновение.

Отвратительное чувство – быть раздавленной мужчиной, стать заложницей его прихоти. Мисоре не льстило даже то, что ее взял сам