Сизый, с которым мы отлично друг друга поняли, заволновался из-за того, что раз Пригоршня не смог услышать мысли, значит, есть вероятность – остальные люди тоже ничего не поймут, и контакт не состоится. Местные вытрясли из меня все, узнали все мои потаенные мысли, а так же то, что я могу предчувствовать странное, вот и подумали: перед ними исключение из правил.

А ведь вдруг они правы? Не задумывался над этим.

Я представил теплое море с купающимися людьми, серебристых рыб в толще воды, рыбака с удочкой, берег реки, шелестящий камыш, сосны и березы с празднично-белыми стволами. Еще – пальмы, пустыню, каньоны, горы, степи, лошадей, отару овец. Города, пробки на дорогах, перестрелка, танец, исполняемый жительницами Свазиленда.

Украдкой я поглядывал на собравшихся здесь телепатов: они закатили глаза и кайфовали, улыбаясь. Ну и жуткие у них улыбки! Пригоршня втянул голову в плечи и набычился: не понимал, что происходит с нечистью.

«Поведав» телепатам почти обо всех климатических поясах, я прервал трансляцию и тотчас получил волну негодования. Все жители Столицы «слушали» меня, затаив дыхание: и старики, и детеныши. У них сенсорный голод – а тут я с огромным количеством пищи. Они хотели еще картинок, хотели узнать больше про черных людей.

Я стал показывать им другие картины, размышляя: а вообще, забавная форма жизни, вроде, коллективный разум, но и индивидуальности выражены. Наверное, и я кажусь им забавным существом, заслуживающим изучения.

Оказалось, нет: из моей мыслепередачи человечество они исследовали достаточно, и нас считали другими, хорошими людьми.Пришлось объяснять, что все люди разные, в нашем мире тоже достаточно плохих и злых. Повторно намекнул им, что утомился и хотел бы изучить Столицу, но телепаты попросили еще немного рассказать.

– Пригоршня, – позвал я, и он встрепенулся. – Подумай о чем-нибудь приятном и красивом.

Воображение Никиты нарисовало брюнетку на берегу моря, голую.

– Только баб не надо! – остановил его я. – Не забывай: они смотрят твоими глазами.

Никита только хмыкнул. Представил боевой вертолет, открытый люк – он прыгает с парашютом, и земля несется навстречу – квадратики полей, синяя лента реки.

Тем временем местная женщина принесла мой рюкзак, и я принялся туда складывать «заказы» горожан, а сам размышлял, как они встретят нас в сопровождении тех, кого считают злейшими врагами? Чем больше я об этом думал, тем сильнее сомневался, что у нас получится провернуть рискованное дело. Надо хорошенько поразмыслить, как преподнести правду.

Я поинтересовался, когда можно начинать путь к Небесному городу, и все телепаты, которые были на связи, взмолились, чтобы хороший человек побыл с ними еще.

Сизый был сдержаннее и ответил: выступать можно хоть сейчас – все уже давно собраны. Остальные телепаты начали наперебой желать мне удачи и посылать импульсы симпатии и обожания.

Да уж, удача понадобится. Если раньше нам приходилось сражаться с врагами, то сейчас предстояло поучаствовать в битве с местной машиной пропаганды. Победить такую систему сложнее, чем просто истребить народ.

«Прямо сейчас», конечно же, не получилось: нам требовалась медицинская помощь, отдых, еда. У Пригоршни ни следа не осталось от ранения, но как его врачевали, напарник не помнил. Мои же многострадальные ребра явно нуждались в анальгетике. Нам с Пригоршней отвели целый этаж на четвертом этаже одного из небоскребов и на некоторое время оставили в покое.

Апартаменты были построены людьми и предназначались для людей. Здесь было тепло, была горячая вода и мягкие постели. Где-то через час, когда мы привели себя в порядок, вошли манипуляторы. Одно из свойств телепатов: они не нагрянут не вовремя, они чувствуют, когда ты готов их принять.

Женщина в серебристом комбинезоне (видимо, это знак высокого социального ранга) «представилась» врачом: мысленно пообещала мне избавление от боли. Я приготовился к инъекциям, таблеткам, повязкам и растираниям, но все оказалось проще: она уложила меня на кровать лицом вниз и принялась мягко оглаживать ребра прямо сквозь одежду. Боль отступила.

– Спасибо, – я решил поблагодарить вслух, – мы готовы. Не будем терять времени.

Врача сопровождали старые знакомцы – Длинный, Рыжий и Сизый. Они уже оделись по-походному, в ту самую зеленую камуфляжную форму, которую я впервые увидел около тоннеля, за плечами – рюкзаки, косички собраны в высокие «хвосты», завязанные на макушке, что придавало манипуляторам сходство с древними азиатскими воинами и урук-хаями в фильме «Властелин колец». Страшные такие дикари, свирепые.

Манипуляторы старательно улыбались. Впрочем, почувствовал я, они действительно радуются. Им интересно побывать в Небесном городе, они надеются на диалог, им хочется наконец-то примирения с людьми, хочется исправить климат: стена льда все ближе, и дыхание ее обжигает.

Пригоршня покосился на меня, на манипуляторов, нахмурился, сосредоточился и прочитал мысленную лекцию «кто в отряде главный и что такое дисциплина». Картины великого и ужасного Никиты выглядели впечатляюще. Сразу понятно, что слушаться надо его и только его… ну а потом уже – Химика. В мыслях напарника я был помельче, чем в реальности. Вообще задохликом и ботаником, если честно, выглядел. Ну, спасибо, дорогой товарищ!

Я показал карту и представил маршрут.

Длинный телепат не согласился: по его мнению, был путь короче – не через долину, а через ущелье. Картинка ущелья мне не понравилась, но делать было нечего, к тому же я доверял им гораздо больше, чем своим скудным знаниям об этом мире.

Вскоре мы покинули купол. Оказывается, я успел отвыкнуть от ледяных ветров этой планеты.

Преобразователи и прочие приборы сложили в ромбовидный рюкзак покойного Дара. Весил он прилично – килограммов тридцать. Мы с Пригоршней несли его по очереди – без «облегчалки» он заметно нас замедлял, особенно, когда шли в гору. Рюкзак со снарягой, который нам презентовали манипуляторы, весил намного меньше.

Высоко над горами клубились тучи. Под ними было черно, видимо, из-за начавшейся бури. До нас долетали только слабые отголоски – порывы ветра настолько холодного, что он будто ножом полосовал незащищенную кожу. Стало трудно дышать, я прикрыл лицо шарфом.

Вспомнился рассказ Искры о местных зимах. Да, от ледника не улетишь, и поднять Небесный город чуть выше – не решение проблемы. Людям нужно восстановить климат. Но как их убедить в дружеских намерениях манипуляторов, если вражде сотни и сотни лет?

Сейчас нам предстоял долгий изматывающий путь, и предугадать реакцию горожан на появление цивилизованных манипуляторов не под силу. Будем решать проблемы по мере поступления.

Хорошо, что Длинный повел нас другим путем – мне не хотелось проходить через заброшенный карьер, мимо тоннеля, где упокоились пусть не друзья, но соратники. Пригоршня не знал точно, что произошло, он был без сознания, когда взорвали вход в тоннель, и, конечно, спросил о судьбе спецназа, но я ответил просто: все умерли, и покосился со значением на сопровождающих, мол, не хочу при них даже думать об этом.