– Разумеется, – ответила Кейт, и мозги у нее мигом пришли в полную боевую готовность. – Проблема, говоришь, Энди? А какого рода? Что-то не так с тестами ДНК?

– Нет-нет, совпадение-то как раз железно. Главная закавыка там по времени.

Кейт поспешно достала свой блокнот. Разговор сейчас был, что называется, «не для записи», но ей все же хотелось сохранить все это на потом. На случай, если что-то переменится.

– Продолжай.

– Как нам известно, Элис выкрали 21 марта 1970 года, – сказал инспектор Синклэйр.

– Да…

– Так вот, она не могла быть погребена на Говард-стрит вплоть до 1980-х. Этого просто никак не могло быть.

– Как? А почему? Как ты это узнал?

– Криминалисты говорят, что газета, в которую было завернуто тело, была выпущена в восьмидесятых – там есть какая-то разница в типографской краске, деталей у меня сейчас нет перед глазами. А еще мы выяснили подробную историю того места, где его нашли. Нам бы, конечно, следовало сделать это раньше, но с этими тестами как-то все прошляпили. В общем, при тех домах до конца семидесятых имелись крохотные забетонированные дворики, а вовсе не сады. Дворики эти тылом выходили к зданию «Бригады мальчиков»[26] и к мастерским. В 1979-м, когда жилые дома выкупил девелопер, строения те были снесены и вместо площадок разбиты садики. Так что тело никак не могли закопать до той поры.

Кейт проглотила выросший в горле комок.

– Питер, тот самый паренек, что нашел останки, говорил, что в саду оставались старые бетонные фундаменты, – припомнила она. – И они тогда это и выкапывали. Бетон был как раз ниже, под вазоном.

– В самом деле? Съезжу-ка я с ним поговорю, – сказал детектив-инспектор Синклэйр, делая какие-то свои записи.

– И что все это означает, Энди?

Вопрос был просто на миллион долларов.

– По-моему, это означает, что тело Элис, судя по всему, где-то хранилось целых десять лет.

– Господи! Это уж совсем что-то выходит макабрическое!

«Кто еще об этом знает?» – тут же вспыхнуло в голове.

– Это точно, – согласился Синклэйр и, словно прочитав ее мысли, добавил: – Никто, помимо следственной бригады, этого еще не знает, Кейт. Я даже Анджеле пока не говорил. Хочу сперва полностью убедиться, что сами нигде не напутали.

– Я бы очень хотела написать об этом, Энди.

– Ну да, кто бы сомневался! Но все же подожди пока до завтра, Кейт, а там можешь писать сколько вздумается. Мне понадобится твоя помощь, чтобы разобраться с этими новыми временны́ми привязками.

– Разумеется, Энди. Чем мы можем вам помочь?

Мозг у нее уже работал на всю катушку. «Кто там жил на Говард-стрит десятилетием позже? Где вообще могло храниться это тело?»

– Спасибо, что поделился со мной, Энди. Я придержу эту информацию, пока ты сам не будешь готов ее огласить. Созвонимся позднее.

– Хорошо, – ответил Синклэйр и повесил трубку.

Кейт тут же позвонила Бобу Спарксу. Своей палочке-выручалочке.

– Кейт, я за рулем. Погоди, сейчас включу громкую связь.

– Хорошо. А ты один в машине?

– Да. А что? Что-нибудь случилось?

Она пересказала ему основные моменты своего разговора с инспектором Синклэйром, и Боб надолго задумался, оставив Кейт ждать в эфире.

– Выходит, тело могли где угодно хранить десяток лет, в любом уголке страны. Опять все расследование разлетается на куски. Может, кому-то из тех, кто жил в том доме, потребовалось привезти туда тело? Или, может, кто-то вселился и привез эти останки с собой?

– Или, может, кто-то из рабочих, разбиравших развалины бывшего барака «Бригады»? – предположила в свою очередь Кейт.

– Все возможно. Бедный Энди Синклэйр! А Анджела в курсе?

– Пока нет. Слава богу, не мне ей об этом сообщать.

– И не мне, – сказал Спаркс. – Ладно, до связи, Кейт.

И отключился.

Не успела она положить трубку, как появился Джо.

– Как вы сегодня рано, Кейт. Я, часом, ничего не пропустил?

– Можно и так сказать. Садись, – тихо сказала ему Кейт. – Тут насчет дела Элис возникла одна серьезная загвоздка…

– А что такое? – пробормотал Джо, подкатывая свое кресло поближе к Кейт, чтобы лучше слышать. – Что там случилось?

– Мы сразу перематываем на восьмидесятые, Джо. Элис была похоронена на Говард-стрит в восьмидесятых годах, а не в семидесятых. Но пока никто не должен об этом знать. Мне сегодня утром сообщил Энди Синклэйр, но это пока неофициальная информация.

Джо откатился с креслом назад.

– А не могли ее убить в восьмидесятых?

– Нет, Джо, иначе у нас бы имелось тело десятилетней девочки. Верно?

– Да-да, естественно. Просто подумал вслух. Так и где находилось это тело целых десять лет?

– Вот именно. И кто мог закопать его на Говард-стрит? Вот на чем нам надо сконцентрироваться.

– Ну, это точно не могла сделать Мэриан Лэйдлоу, – сказал Джо. – Я вчера поискал ее по архивным записям, она умерла в 1977 году.

– Господи, такая молодая. Вот черт… – обронила Кейт. – Ну, это все равно было маловероятно. Лен Ригби говорил, что у нее имелось крепкое алиби. Хотя, представляешь, какой бы вышел сюжет, если бы она призналась спустя столько лет! Так, и кто там обитал в нужное нам время?

– Барбара. Она как раз тогда жила в одном из тех домов.

Четверг, 12 апреля 2012 года

Кейт

Когда они приехали, в квартире у мисс Уолкер никого не оказалось, однако на входной двери болтался линованный листок, где нежданным гостям сообщалось, что хозяйка ушла в магазин. «Буду к 3 ч», – значилось в конце.

– Во дает! С равным успехом можно было добавить постскриптум: «Милости просим!» – возмутилась Кейт и, сорвав с двери записку, сунула к себе в карман.

Начал накрапывать дождь, и Кейт повела своего помощника в местный паб.

– Барбара вернется минут через двадцать, – объяснила она.

Хозяин паба Грэхем, увидев их, рассмеялся:

– Никак не пройти мимо, да? – И тут же крикнул в глубь заведения: – Тони! Тут пресса вернулась.

– Ваша жена? – уточнила Кейт.

– Да, это я, – появилась из кухни хозяйка паба. – Грэхем сказал, вы из газеты, – сказала она таким тоном, будто это какая-то греховная тайна. Будто о каком-то изгое.