все объяснить. Тот ему что-то там рассказал, и мой муж сразу все понял. Я же говорила, что он у меня в мэрии работает? Уж он-то в таких вещах разбирается! Вот смотрите, если кто-то в дом и заберется, то все равно через гостиную придется пройти, вот камера их и заснимет, так что разницы нету, где вешать. А когда будут выходить, то и лицо тоже в объектив попадет.

– И в самом деле… Так получается, что мастер от вас действительно в полседьмого ушел?

– Да, именно так.

Хм, а ведь уже несколько дней прошло… Если б она задумалась, повспоминала, а потом сказала: «Точно не помню, но, кажется, что…» – то это было бы более естественно. Поняв его сомнения, девушка улыбнулась:

– Когда он закончил монтаж, то сразу позвонил в офис и предупредил, что возвращаться назад не будет и сразу поедет отсюда домой. Я, помню, еще извинялась, что из-за нас ему так надолго задержаться пришлось, вот на часы и посмотрела: было как раз полседьмого. Так что здесь я уверена.

– А, тогда понятно. Спасибо за такой точный ответ.

От слов Санъюна девушка радостно улыбнулась, но потом вдруг задумалась, и ее лицо стало серьезным. Подавшись вперед и понизив голос, словно обсуждая ужасный секрет, она прошептала:

– А вы что же, его алиби проверяете? Он, часом, не убийца?

Инспектор принужденно улыбнулся:

– В настоящий момент он не является подозреваемым. Мы рассматриваем все версии, так что это просто стандартная процедура.

– Да?

Свидетельница вроде как подуспокоилась, но в глубине души у нее было что-то типа странной досады: оно, конечно, немного неприятно, что твой дом обслуживает человек, которого подозревают в убийстве, но, с другой стороны, ей было даже жаль, что ее рассказ не стал ключом к разгадке этой истории.

– Благодарю, что уделили время.

Детектив вышел на улицу, сразу же достал блокнот, нашел запись «площадь Ынпха» и обвел ее кружком: у него это означало, что адрес отработан. Там же, не отходя от дома, он просмотрел остальные пометки. Солнце начало припекать ему шею. Санъюн припомнил местонахождение профессорского коттеджа – тот был недалеко отсюда, на машине минут за десять добраться можно. Вот только в семь вечера туда привезли доставку, а в полвосьмого Пак Чхольвон уже встретился со своим знакомым Хунчжоном в ресторане. За тридцать минут убить двоих, сменить забрызганную кровью одежду и успеть на встречу с другом просто невозможно. Инспектор перевернул еще пару страниц блокнота и просмотрел записи, которые он делал во время беседы с Хунчжоном. Чхольвон сказал, что поскольку закончил работу поздно, то не успел переодеться перед встречей. В ресторане он никуда не отлучался, за все время даже ни разу с места не встал: Санъюн специально туда заехал камеры проверить – по счастью, они там были. В сауне камеры тоже висели: конечно, не в раздевалках или душевых, а в общем зале. На видео он без труда нашел эту парочку. Поскольку Хунчжон и Чхольвон были выпившими, то в парилку не заходили: войдя со стороны помывочной в общий зал, они сразу же разложились на полу и легли спать. Теоретически Чхольвон мог воспользоваться тем, что Хунчжон спит: путь от сауны до дома профессора на такси занял бы не более получаса. Но техник как лег, так до утра и не вставал, даже в туалет не отлучался. Его приятель, и тот ходил сикхе[23] попить, а этот словно понимал, что его на камеру пишут: вообще не пошевелился, даже позу не сменил. Подозрительно, конечно, но убить Чхве Чжинтхэ он не мог.

Санъюн вышел из сауны совсем раскисшим. Куда сейчас идти, что дальше делать? Он огляделся по сторонам, но пользы от этого было мало – в голову так ничего и не пришло. Из ступора его вытащило жужжание телефона: звонил начальник оперативного штаба расследования.

– У нас срочное совещание, немедленно приезжай.

«Что там у них случилось?»

– Пришли официальные результаты из Центрального отдела криминалистики. Я сам приеду и расскажу о них – нужно, чтобы все были в курсе. Ты тоже должен присутствовать.

Если дело касается всех, то это означало, что расследование все время шло не в том направлении, и сейчас придется рыть совсем в другую сторону. Инспектор бегом бросился к машине.

* * *

Когда Санъюн зашел в зал для совещаний, там было темно. На белом экране высвечивалась схема места преступления, сделанная еще в самом начале следствия. Все члены оперативного штаба во главе с начальником были уже здесь. Кроме них, в комнате был еще один человек – профайлер Син Чонрим из главного управления полиции. В тщательно подобранном костюме он стоял сбоку от экрана и ожидал, когда ему дадут слово.

Начальник оперативного штаба кивком показал Санъюну, чтобы тот сел на свободное место, и сказал Чонриму:

– Что ж, вроде все в сборе, можно приступать.

Профайлер для начала представился: сказал, где работает, назвал свое имя и занимаемую должность, а потом перешел собственно к докладу.

– Как вы видите, здесь изображено место преступления.

Схема была правильной – Санъюн, по крайней мере, никаких неточностей не заметил.

– В доме были обнаружены трупы двух человек. Смерть первого наступила от теплового удара, смерть второго – от проникающего ранения мечом в область живота. Мне, точно так же, как и вам, было непонятно, зачем преступнику понадобились убивать своих жертв такими вычурными способами. Поэтому я решил рассматривать каждое тело в отдельности, то есть, по сути, как два независимых убийства.

– Независимых? Но тогда…

– Да, я допускаю и такую возможность, что убийц вполне могло быть двое.

Полицейские из оперативной группы эту возможность тоже не исключали. Вот только если они даже с одним убийцей разобраться не могут, то двоих найти будет точно не легче. Все продолжили внимательно слушать доклад. Чонрим нажал кнопку на пульте, и в правой части экрана появилась фотография тела Со Чжинъю, а в левой – крупным планом та часть схемы, где оно было обнаружено.

– Это труп жены профессора, умершей от теплового удара. Скажите, если б вы обнаружили в комнате только одно это тело, в каком направлении могло бы пойти расследование?

Повисла долгая пауза. У каждого были свои соображения на этот счет, однако вслух произнести их никто не решался: а ну как Чонрим имел в виду совсем не это? Перед экспертом из главного управления позориться не хотелось. Но Санъюна это не остановило.

– Самоубийство. Нужно было бы учитывать и такую версию.

Все присутствующие обернулись на него. У старшего инспектора где-то в районе сердца