только погрузить тебя в сон, после чего начать исцеление. Демонолога или теневика я не должна лечить светом и святом. У некромантов свои проблемы, сортов много, но сразу несколько умений для них равноценны купанию в лаве, поэтому на них нужно применить очень сильное обезболивание, — прочитала мне лекцию Анна Павловна.

— Хорошо, но обещайте никому не говорить, — проворчал я наивно, но целителю же можно сказать?

— Тебе клятву дать?

— Нет. Обойдёмся без странных ритуалов, что я не способен проверить. В мультиках их видел, но вот что это такое, даже не представляю.

— Магическая клятва — самоограничение во внутреннем космосе, что взорвётся при определённых условиях. Ну, это вам пусть Рёри рассказывает, раз не хочешь. Давай свой дар, никому не расскажу. Да и кто захочет, всё равно выведает. Для подобного есть артефакты и личные дела у «такс». Среди достойных там водятся и нечистые на руку, что готовы за деньги или по знакомству выдать даже государственную тайну, — заявила госпожа Жарптицева.

— Ну, допустим, я некромант, — пробормотал я. Не будь она целителем, так просто я это ей не сообщил бы. Наверно. Последнее время я стал каким-то уж слишком болтливым. Магнитные бури, угроза жизни или собственная расхлябанность?

Всё вместе.

— Не верю. Они с самого детства сухари с приглушёнными эмоциями. Ни страха, ни любви, ни юмора. Конечно, есть исключения, — начала было женщина, затем повернулась к своему столу, посмотрела в дело. — Так «Кирушка» это Кир Кирыч Грязев? Всё, всё понятно, всё. Абсолютно всё, вот ты, сюрприз, — начала женщина, а с её белого платья соскользнула странная змея, червь или гусеница и посмотрела на меня. Но госпожа Жарптицева её схватила и вернула на место. Непонятная тварь снова стала узором.

— А что Вам стало понятно? Что за «всё-всё-всё, абсолютно всё»? — проворчал я.

— Мальчик, за твоим развитием следят не только таксы, но и достаточно заинтересованные люди. К сожалению, не только друзья. Поэтому даже тебе я ничего не скажу. Особенно сейчас, когда Наталья на грани пробуждения.

— Что? Ты жив? Кирушка, я думала, что убила тебя! — закричала девочка на соседней койке, с каждым слогом приближаясь ко мне. Закончила она всё, повиснув на мне. Непонятно, то ли слёзы, то ли водопад.

Однако последнее, если и было, оказалось не от смирительной рубашки, которой не было. Девочка была лишь в футболке и чёрной юбке. Волшебной мантии на ней не оказалось.

«Спасите, она ж меня придушит или утопит!» — просимофорил я глазами, но эта седовласая клуша только показала мне большой палец вверх.

Так, если она опустит палец вниз, надо прыгать в окно. Однозначно. Медпункты на первых этажах, а сбежать, возможно, успею.

Секунду.

— Простите, а где мой жезл? — спросил я.

— Там же, где и твои остальные вещи, если ты имел в виду артефакт с крыльями. Потом посмотришь, а то свистулькой своей Наташеньку смутишь так, что мы корпус заново отстраивать будем, — с усмешкой произнесла женщина.

А до меня дошло, что в данный момент на мне собственно ничего из одежды нет. Лишь постельное бельё прикрывает ту самую «свистульку». Однако хнычащее Рыжее Безумие подрагивает, так что потихоньку одеяло соскальзывает.

Ну, ничто меня не сдерживало укутаться немного надёжнее. Так что я поддел края одеяла свободными руками.

Вот только холодно.

— Наташа, со мной всё в порядке, так что иди отдыхай в общагу и готовься к занятиям, — начал я.

— Детишки, вы смотритесь очень хорошо, но в десять вам обоим приказано прийти на медитацию в медпункт первого этажа общежития, — поведала Жарптицева.

— А почему не в класс? — уточнил я.

— После выделения нового помещения на время ремонта прошлого, можно и в класс. А пока в медпункт, так как он способен пережить и буйство Звезды. А так как водяная мантия оказалась прорвана, мне придётся сопровождать Наталью ближайшее время. В остальное ей придётся находиться в медпунктах. Поэтому именно подобное помещение станет временно школой для класса «Ять». Не волнуйся, я вам не помешаю, — усмехнулась седовласая женщина.

А я и не волновался. Безопасность? Так это же замечательно. Но я такими темпами простыну. Я всё-таки решил отстранить от себя плаксивую бомбу.

— Всё, отвернись или уйди за перегородку, мне надо одеться, — попросил я, отодвинув эту мелочь руками от себя.

— А ты, хнык, не умрёшь? Ва-а, не уйдёшь без меня? — прохныкала Рыжее Безумие.

— И почему ты ко мне так хорошо относишься? — проворчал я, заменив слово «липнешь».

— Я уже говорила, это часть способности Крови Лады, — с ухмылкой начала зараза, то есть целительница.

— Только не надо опять, — проворчал я.

— Но ведь я права. Ты сам сознался в своём даре.

— А можно не при Наташеньке?

— А что? Она упивается своими слезами. Сейчас она никого не слышит. Я это проходила с её старшей сестрой, а до этого ещё парочка детей и не только были прокляты этим даром вечного, но разрушительного Спутника. Обычно они в двенадцать-четырнадцать прилипают к кому-нибудь, но по какой-то причине ты стал для неё особенным. А то и женихом.

— Да типун Вам на язык, Анна Павловна. Какой ещё «жених» в восемь лет? Ладно мне восемь, ей восемь! Она ж совсем кроха, ребёнок! — возмутился я.

Это вызвало приступ хохота у этой гадины в белом платье, а рыжая продолжала лить слёзы, откуда в ней столько воды-то берётся? Вся кровать уже мокрая.

— Апч-хи! — выдохнул я в сторону от Безумновой.

— Мальчик, ты просто уморительный. Твои одноклассники в большинстве уже помолвлены. У аристократов подобное совершают родители новорождённых, а иногда существуют договора даже на правнуков, когда сторонам по двадцать лет. Поэтому ты очень наивен. Но пока я просто шучу, — отсмеявшись, произнесла хохотушка с внешностью снежной королевы. — Но ты учти, когда она вот так вот плачет от горя, радости, удивления, испуга и прочих сильных эмоций, она буквально отключается от мира. Но! Это единственный безопасный вариант выплеска эмоций Кровью Лады. И сейчас я его создаю искусственно. Наталья обычно сдержанная, с высоким самоконтролем. А за время знакомства с тобой да и остальным классом уже не первый срыв. Даже смирительная рубашка коротнула и отключилась. Твоя стихия, сильные стороны других ребят, все вы притягиваете её. Да, надо заказать что-то сильнее, — уже не мне, а бубня себе под нос, произнесла последние слова госпожа Жарптицева.

Ну, значит, пока рыжая плачет, я могу выплыть и одеться. Что я собственно и сделал, прикрываясь одеялом, облепившим меня.

— Глупый вопрос, но почему её одежда выглядит сухой? — спросил я, оценив лужу вокруг места, где стояла Наташа, а так же абсолютно