на виду у всего города. Хотя, если честно, среди сильного пола тоже встречаются подобные жлобские экземпляры, но в гораздо меньшей степени – фантазии не хватает. «Ладно, так и быть, пусть спит, – решил Алик, – разбудим к завтраку».

Он принял душ, побрился, надел свежую рубаху, прицепил бабочку, хотя не собирался по делам – просто так, захотелось праздника. Сварил кофе и пошел будить Шибаева, с порога закричав:

– Я пришел к тебе с приветом… – и осекся, так как постель была пуста.

Алик, не поверив глазам, замер, раздумывая, куда тот мог деться. Ушел, пока он спал? Не разбудив, не оставив записку? Не выпив кофе? Или выпив? Но кофейник был холодный… Остыл? Когда же он встал, в таком случае? И куда поскакал? К своей неадекватке? С утра пораньше? Алик схватил айфон, готовый высказать Шибаеву все, что о нем думает, но телефон сожителя был выключен. Алик стоял посреди комнаты с айфоном в руке, соображая, что могло вытащить Ши-бона из постели в такую рань. Он почувствовал себя обиженным. Ну и не надо! Снял бабочку, так как настроение было испорчено, без всякого удовольствия выпил кофе, даже ванильные сухарики не помогли. Отхлебывая из чашки и хрустя сухариком, Алик искал в Интернете лиловые бриллианты, что уже становилось его идеей фикс. Наткнулся на синий, из кинофильма «Титаник» по имени «Сердце океана» – тоже редкий цвет. В кино видно, что очень большой. Скорее всего выдумка, но полной ясности нет. Оказывается, был прототип, даже два. Первый – глаз индуистского божества, украденный из храма в Индии, им владела Мария-Антуанетта, и он пропал во время революции. Спустя полвека предположительно появился снова, но только половина – то ли осколок, то ли более тщательная огранка, то ли похитители поделили его между собой. Интересно, как определили, что камень тот самый? Его купил англичанин по фамилии Хоуп, теперь он так и называется: синий бриллиант «Хоуп», что в переводе значит «надежда». Англичанин подарил его турецкому султану, у султана его купил французский ювелир Картье и вставил в ожерелье, у Картье – еще кто-то, потом еще. В итоге он был продан за бешеные бабки Смитсоновскому институту в Вашингтоне. В кино бриллиант в виде сердца, а этот квадратный. Но синий. А вот второй синий, без названия, тринадцать карат всего-навсего, был продан в конце прошлого века на лондонском Кристи почти за восемь миллионов долларов. Восемь лярдов зеленых! За тринадцать карат! Без названия! Какова ирония…

Алик горько усмехался. Какой из них подтолкнул Кэмерона на создание киношного «Сердца океана», великий режиссер не признается. Может, оба. На самом деле «Сердце океана» не бриллиант, как в исторических прототипах, и не сапфир, как утверждают некоторые плохо информированные источники, а всего-навсего танзанит. Танзанит! Хоть бы молчали, пусть бы народ думал, что в кино настоящий. Везде дуреж и кидалово. Хотя какая разница, если его вообще не существовало?

Итого. Всего-навсего два синих безумно дорогих бриллианта в мире и ни одного лилового! Просто интересно, почему никто не пытается разыскать «Царицу Савскую»? Если они с Ши-боном найдут камень, то… Алик даже зажмурился от радужной перспективы. Может, бриллиант валяется где-нибудь на чердаке, в доме Старицкого в Сидневе, или замурован в стене усыпальницы, или в его гробу… Да мало ли! В том-то и дело, что мало. Нужно составить план поисков. Попытаться с металлодетектором. Узнать, реагирует ли он на золото и платину. Начать с усыпальницы. Они могли что-нибудь упустить. Алик поежился, вспомнив гроб с Каролиной и ледяной холод подземелья. Но игра стоит свеч. «Игра стоит свеч!» – повторил он громко, проникаясь пафосом фразы. Цена фиолетовых бриллиантов доходит до двухсот тысяч за карат – это обыкновенных, светлых. А цена темно-лилового в сорок девять карат… вообще запредельная! Это же с ума сойти сколько! Алик откинулся в кресле и закрыл глаза. Перед его мысленным взором смешались в пеструю кучу и замелькали, как в калейдоскопе, картинки Венеции, собора Святого Марка, международных аэропортов, Гранд-каньона, Тауэра, шикарных ресторанов, карнавала в Бразилии, шампанского в хрустальных фужерах, крутящейся рулетки, красивых женщин в вечерних туалетах…

…Во второй половине дня все еще не поступило никаких известий от Ши-бона. Алик после некоторого колебания набрал Лину – ее телефон был выключен. Сговорились, понял Алик. Какое все-таки свинство!

Подождав еще около часа, он вызвал такси и поехал в Посадовку к ее дому. Попросил водителя подождать и пошел выяснять отношения. Его разрывало между возмущением и нарастающим страхом за Шибаева. Он не мог отделаться от мыслей о Судовкине, но пытался убедить себя, что к ним это не имеет ни малейшего отношения. Судовкин ничего про них не знал, значит, не мог сказать… убийце. Они нигде не пересекались, убийца не ясновидящий, бриллианта они не нашли, глупые детские шалости с усыпальницей не в счет. Но куда же он делся? Исчезнуть на полдня, не отвечать на звонки…

Он надавил на львиную голову и стоял, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. Позвонил еще раз, и еще. Ему не открыли. Он спустился с крыльца, обошел дом кругом, надеясь увидеть открытые окна. Они были закрыты, шторы опущены, дом казался слепым и мертвым. Он снова поднялся на крыльцо и позвонил, ни на что уже не надеясь. В сердцах пнул дверь ногой и вернулся к машине, полный самых дурных предчувствий и опасений.

Еще через час Алик позвонил капитану Астахову и сообщил, что Шибаев пропал. Капитан сказал, что страшно занят и ему не до шуток, но Алик предположил, что Шибаева убил тот самый человек, что Судовкина с Клямкиным, нужно немедленно начать поиски, может, он еще жив. Он никогда не исчезал на полдня! Или дэтэпэ! Проверить реанимации и морги! Дай задание своим!

Алик так кричал, глотал слоги и высказывал предположения одно страшнее другого, что капитан Астахов проникся и пообещал сейчас же приехать. «Сиди дома, никуда ни шагу, – сказал, – я сейчас».

Он действительно примчался через полчаса и застал Алика в полуобморочном состоянии.

– Ну, что там у вас? Санек пропал? Два часа не звонил? Ты ему кто, Дрючин? Мама? Любимая супруга? Почему он должен перед тобой отчитываться? – начал капитан с порога. – Кофейку сделаешь? Кстати, ни в какие ДТП он не попадал.

– Какой кофеек? – закричал в ответ Алик. – Телефон отключен, неадекватки нет дома, удрал, когда я спал…

– Кто такая неадекватка? – тут же спросил капитан.

– Закревская!

– Санек закрутил с Закревской? – Капитан ухмыльнулся. – Давно?

– Не знаю! Пару недель! Она вылила на себя кофе, он и поплыл. Это чудо даже кофе не может выпить по-человечески. Дома не ночевал, сторожил и тоже не звонил, отключался!