Люк впился пальцами в ее руку.

– Харпер. – Он не остановил ее, но его тело напряглось.

Она приоткрыла губы и медленно, постепенно поглотила его член.

Люк издал звук, похожий на стон, и Харпер поняла, что возбудила его так же, как он ее. Пробуя, она провела языком по гребню, толкаясь по узкому рассечению крайней плоти.

Наградой ей стала капля соленой влаги.

Харпер слизала ее с кончика его члена.

– Господи, Харпер.

Ей только и надо было этого ободрения. Она склонилась над его членом так, чтобы он достал до стенки ее горла. Его бедра изогнулись, направляя член все дальше ей в рот, и у нее перехватило дыхание.

Обхватив основание его пениса, она начала агрессивно ласкать его пальцами и ртом.

Люк, приподняв бедра, запустил пятерню в ее волосы.

Губы Харпер снова и снова скользили по его члену.

– Детка. – В его хрипе она слышала страстное желание, страх.

Свободной рукой Харпер погладила его тяжелую мошонку. Она оттягивала и перекатывала ее в такт движению своих губ.

Он крепче схватил Харпер за волосы, и она поняла, что он не догадывается, что делает ей больно. Она почувствовала себя сильной от того, что доводит его до края.

Он отступил назад, и его член выпал изо рта Харпер.

– Я на грани, – прошептал Люк. Он поднял ее и повернул к себе спиной. Лаская одной рукой ее сосок, он просунул другую руку под резинку ее трусиков.

Харпер застонала, прижимаясь к нему и покачивая бедрами.

В ответ на ее молчаливую просьбу он медленно проник в нее пальцем. Харпер прислонилась спиной к его груди и закрыла глаза. Она раскрылась от неторопливых поверхностных толчков и загрубевших пальцев, дергавших ее за сосок.

– Поставь руки на кровать, – тихо приказал Люк.

Согнувшись, Харпер уперлась руками в матрац. Тяжелая грудь повисла в воздухе, касаясь сосками мягкого стеганого одеяла.

Ненадолго убрав руки от ее груди, Люк стянул трусики и обнажил ягодицы. Она ощутила, как он слегка касается губами, а потом зубами ее поясницы. Все еще поглаживая ее спереди, Люк скользнул в нее еще одним пальцем.

Его возбужденный член упирался в ее ягодицу, и Харпер ощущала липкую влагу на своей коже.

– Люк, – прошептала она.

В ответ он снова толкнулся пальцами. Харпер вскрикнула, когда он коснулся самой чувствительной точки.

Вынув пальцы, он поднес обе руки к ее груди. Выкручивая и оттягивая пальцами соски, он терзал ее болтающуюся грудь.

Харпер сместила бедра назад и вверх и вздохнула, когда его возбужденный член угнездился меж ее бедер.

– Прошу тебя, Люк, – умоляла она.

Он толкнул ее вперед, на кровать, и перевернул на спину. Согнув колени, Харпер расставила ноги на краю матраса, давая ему возможность свободно войти в нее.

– Ты сводишь меня с ума. – Люк опустился на колени и притянул ее таз к себе.

Когда он прижался губами к ее трусикам, Харпер, глотая ртом воздух, приподняла бедра.

– Мне нравится, что ты так отзывчива. – Сдвинув хлопковые трусики, Люк осыпал поцелуями ее ногу, следуя от колена вверх по внутренней стороне бедра.

Ощутив на себе его дыхание, Харпер задрожала. Люк нежно ласкал языком ее промежность.

– О боже, – прошептала Харпер.

Его язык добрался до клитора, и у нее задрожали ноги. Харпер сжала широко раскинутые руки в кулаки. Его волшебный язык проложил себе путь к ее влагалищу и с нажимом вошел в него. Она изогнулась, прижимаясь к его рту.

– Лукас!

Сменив язык на пальцы, Люк ввел их во влагалище, в то время как его язык вернулся к ее извилистой вульве. Люк дразнил и прощупывал ее, снова и снова пронзая пальцами ее влагалище. Его язык двигался в устойчивом, возбуждающем ритме, который довел ее до исступления.

Харпер попыталась сменить позу. Она попробовала вырваться, но его рука вынудила ее остаться в том же положении.

Страсть опустошала Харпер. У нее не осталось никаких других желаний, кроме желания отдаться ему. Пальцы Люка снова вошли в нее, и она обхватила их своим влагалищем. Он вылизывал ее промежность, поглаживая раздувшийся сосок. Она задрожала, прильнула к нему, сдавливая влагалищем его пальцы, и изогнулась, прижимаясь к его рту, когда наконец, подобно контролируемому взрыву, наступил оргазм.

Люк застонал, не отрываясь от нее, его страсть стремительно нарастала. Протянув руку вниз, он погладил членом вход в ее влагалище.

– Детка, мне нужно войти в тебя. – Он говорил хриплым голосом.

– Давай я сяду на тебя верхом, – прошептала Харпер.

Он заполз на кровать и лег на спину, продолжая мастурбировать. Харпер спустила с него трусы и сняла их. Люк помог ей освободиться от белья и приподнял, чтобы она оседлала его напряженный член.

Она остановилась, охватив влажным влагалищем головку его пениса.

– Я люблю тебя, Люк, – прошептала Харпер, глядя в его совершенно остекленевшие глаза и опускаясь ниже. По мере продвижения она гостеприимно принимала его, пока он не дошел до самой глубины. Когда он заполнил ее до конца, она наклонилась вперед, при этом ее груди покачивались прямо над его губами.

Он взял в рот один сосок, и Харпер, сидя верхом на нем, начала двигаться, делая размашистые, медленные рывки.

Люк вцепился руками в ее бедра, задавая ритм. Его толстый член растягивал ее влагалище до такой степени, что было почти больно. Приподняв бедра, он протолкнулся в нее до основания.

Харпер застонала, когда он нежно потянул ее губами за грудь. Толчки отдавались эхом в ее мышцах, которые мягко сжимали его напрягшийся член.

Харпер встала и медленно, неторопливо оседлала его. Их взгляды встретились, когда она задала ритм, приближавший облегчение.

– Да, – проговорил Люк, прерывисто выдыхая. – Господи, да.

Каждый толчок, каждая ласка были выражением любви.

Еще раз толкнувшись бедрами, он сорвался на крик. Харпер вторила ему в забытьи.

Она погружалась во тьму, которая была между ними, но не испытывала никакого желания спастись. Эта связь была способна погубить душу. И все было кончено.

По проникающему через окно серому свету Харпер поняла, что до того, как прозвенит будильник, у нее еще есть время, но она не могла позволить себе снова погрузиться в сон. День, которого она так страшилась, наступил. Больше никогда она не проснется, уютно устроившись в объятиях Люка.

Как много всего заканчивалось в этот день. Она не хотела уезжать, но у нее не было выбора.

Она пристально смотрела на лицо спящего Люка, точно так же, как смотрела в первый раз, когда они проснулись в одной постели. Она провела пальцами по фениксу слева на его груди, молчаливо желая Люку остаться живым и здоровым, запоминая при этом каждую впадину, каждую линию его тела.