— Антон?.. — я улыбнулась, всматриваясь в его слегка загоревшее лицо. — Все нормально? Вы уже вернулись? Так быстро?

— Да, вернулись. Все нормально, — ответил он. — Ты уже все? — кивнул в сторону палаты, в которой осталась Марина.

— Да, решила навестить Марину. Заеду к ней еще перед отъездом, если получится.

— Как она? — я насторожено взглянула на него.

— Чувствует себя хорошо.

— Я приехал за тобой, потому что нам нужно поговорить. Идем, — уставшим голосом произнес он.

А вот, кажется, теперь я могла начинать волноваться?

— Этот разговор будет касаться нас с тобой? — я набралась смелости и спросила прямо. — Почему мы не можем поговорить в отеле?

Антон ничего не ответил и пока мы спускались на первый этаж в маленьком лифте, я думала лишусь чувств от напряжения какое витало в воздухе. Зная Антона и его прямолинейность я могла действительно не переживать, он и в самом деле скажет мне все как есть…

— Через час мы с Артёмом улетим в Москву. У меня приключились серьёзные проблемы по работе, — его ноздри слабо дрогнули. — Ты останешься с сестрой, как и хотела. На следующей неделе ее перевезут в Москву, я договорился. Вот и вернетесь вместе.

— Что? Это все неожиданно… — я задрожала, смотря в его лицо. — Почему такая срочность? Артем ждет внизу? Что ты ему сказал, зачем тебе понадобилось заехать в больницу?

Мне не нравился такой поворот событий и я не знала, как себя вести в данной ситуации. Я была ошеломлена и разбита, мне было больно. Получалось, что он отталкивал меня сейчас, оставляя одну? Но как же прошлая ночь и все, что было между нами? Или ничего кроме секса не было, а он всегда говорил, что это плохая идея…

— Ты ведь даже не спросил у меня чего я хочу, я бы могла встретить Марину уже в Москве… Почему такая срочность? Это из-за прошлой ночи? — догадалась я. — Ты бежишь от меня и даешь нам время, чтобы… что? Я пришла к тебе вчера не из-за благодарности или чтобы ты проспонсировал мою сестру на дорогостоящую операцию. Мне и вовсе не нужны твои деньги! Я хочу быть с тобой… Понимаешь? Объясни мне, пожалуйста, что происходит?

— Нина, — произнес он, смягчая голос, стараясь выразить понимание.

Антон смотрел на меня разбитым взглядом, а потом поднял руки и взял в них мое лицо. Я только сейчас заметила, что в мрачной глубине его глаз затаилась боль. И теперь я ощущала её в каждом его прикосновении. Даже его грудь вздымалась тяжело и с надрывом. Что могло случиться за эти несколько часов?

— Я знаю, что ты пришла ко мне вчера, потому что испытываешь ко мне интерес. Поверь, он взаимен.

— Это больше, чем интерес! И я не понимаю в чём дело… Ведь мы собирались пробыть здесь все вместе еще пару дней…

— Я рассказал всю правду Артёму. Об условиях договора его отца, о смерти Юли и что ты совершенно другой человек.

— Но ты ведь сам говорил, что он ничего не подозревает… Зачем? — покачала я головой. Меня с ног до головы обдало холодом от всех его слов.

— К твоему возвращению все успокоится, а рассказать ему правду на данном этапе будет честнее по отношению к вам обоим. Это мое решение, я признаю свою ошибку, мне следовало поговорить с ним еще раньше, а тебя не вовлекать в эту историю.

— Он внизу? — спросила я прерывистым шепотом.

— И не хочет ни с кем говорить. Он решил вернуться домой. Думаю, тебе будет лучше, если ты останешься с Мариной и дождешься её перевода в Москву.

— Он не хочет ни с кем говорить и видеться… — мне захотелось закрыть глаза и на минуту представить, что все это страшный сон.

Мой камень, который мешал мне полноценно вдохнуть начисто заблокировал поступление кислорода, а в глазах собрались предательские слезы.

— И теперь, когда ты окончательно осознал все свои ошибки… что будет со мной? По приезду поговоришь со мной и тоже поставить перед каким-то фактом? Я знаю как умерла твоя жена и понимаю больше, чем ты думаешь. Да, я буду постоянным напоминанием этой ошибки и всего того, что было в твоей жизни, но ведь я не она! И мы можем быть счастливы, потому что я желаю этого счастья с тобой…

— Все будет хорошо, Нина. Я встречу вас с сестрой в Москве. Я изначально видел в тебе совершенно другого человека, а не свою умершую жену. Юлю я давно отпустил, а вот ты, кажется, очень сильно себя накрутила… — он тяжело вздохнул, прижался своими влажными губами к моим.

Поцелуй длился ровно секунду, а затем Антон отошел от меня.

— Как приземлимся в Москве, я тебе сообщу. До встречи.

Я мечтала в эту минуту тоже сбежать хоть куда-нибудь, улететь далеко, чтобы не чувствоать этой боли в грудной клетке. Только вот от себя убежать не получится. Из меня словно разом высосали все чувства радости и счастья, какими я еще была полна этим утром. А теперь же ощущала себя беспомощным существом. Смотрела в удаляющуюся спину Антона и почему-то думала, что это наша последняя встреча.

По идее я должна была на него злиться, ведь это из-за того проклятого договора и его прихотей страдали сейчас столько людей, но не могла его ни в чем обвинить. Не могла, потому что он и так долго держал оборону и предупреждал меня изначально, что будущего у нас нет. Он был честен со мной. И я надеялась, если он и впрямь собирался выкинуть меня из своей жизни и забыть обо мне, то это он скажет мне тоже в лицо. А сейчас по-другому он не мог поступить, у нас с ним оставались обязательства перед близкими людьми. Я знала на что иду, когда пришла вчера к нему ночью и попросила его о близости. Только вот совсем не ожидала, что этот мой шаг в итоге подстегнет Антона к принятию такого сложного решения относительно всех нас троих.

Нина

Весь вечер меня преследовало странное чувство потерянного счастья. Я находилась в шаге от мечты и готова была притворяться кем угодно лишь бы ничего не менять в наших отношениях с Антоном… Почему он вдруг пришел к этому решению после проведенной вместе ночи? А что сейчас было с Артёмом? Бедный мальчик… Как я буду смотреть ему в глаза и захочет ли он меня видеть после всего, что я сделала? Павлов увез мальчика в Россию, потому что знал, что подросток мог меня морально добить словами? Но я бы все снесла, потому что все, что мы делали с Антоном по отношению к мальчику, какими бы благими намерениями каждый из нас не прикрывался, было крайне неправильно… Но почему именно сейчас, когда я коснулась рукой чего-то прекрасного и красивого? Почему не по приезду домой? С другой стороны, несмотря на боль и непонимание в глубине души я чувствовала легкость оттого, что теперь мне ничего не придется играть. Только ночью сжимая мокрую подушку от слез, которые лились из моих глаз сами собой, я поняла, что привязалась к мальчику и полюбила Антона. И мне было очень больно отпускать их обоих. Я никого не собиралась осуждать или жалеть, потому что сама нарушила все, что только было можно, придя вчера ночью к Антону. Он лишь пытался исправить свои ошибки, которые впоследствии могли бы привести к еще большим недоразумениям.