Её гигантское тело начало медленно съёживаться, уменьшающиеся жабры и покрытая блестящей чешуёй плоть скрылась под складками.

– Я ТЕБЯ ОСТАВЛЯЮ, – прошептала она.

Поппи подбежала к ней и опустила ладонь на склизкую голову сома. Марли печально скулил у огромного уса.

По пещере пронёсся протяжный вздох. Кожа Кларии сползла на землю подобно выдохшемуся под конец праздника надувному замку, она опала неровным холмиком из чешуи и усов, а затем медленно погрузилась под воду. Поппи царапнула себя по тыльной стороне ладони, заставляя собраться с мыслями. Она всё ещё не представляла, как ей спасти Эразмуса и Митси. Выпутавшись из водянистых зарослей, она осторожно подошла к тому месту, где исчез сом. Под плещущей водой что-то едва заметно светилось. Поппи пошарила пальцами в чернильной мути, пока не нащупала источник света, и вынула его из воды.

Им оказался большой сахарный кубик. От него исходило слабое розоватое свечение.

Поискав среди рассыпанных по пещере вещей, она нашла пустой пищевой контейнер, положила в него кубик и закрыла крышкой.

В камнях позади останков Кларии обнаружился зазор, достаточный, чтобы Поппи смогла в него протиснуться. Она убрала оставшиеся вещи в карманы мокрого халата и позвала Марли, но тот испуганно гавкнул и убежал куда-то в темноту.

Поппи уговаривала себя, что проход просто обязан куда-то вести, но всё ждала, что за следующим поворотом либо упрётся в стену, либо наткнётся на человеческие останки, либо всё сразу. По бокам тянулась серая скалистая порода. По крайней мере, она так её себе представляла, потому что ничего не видела и шла на ощупь. Её вдруг осенило, что сахарный кубик наверняка всё ещё светился, поэтому она достала контейнер и вытянула кубик перед собой на манер лампы.

Вскоре туннель сузился и пошёл под уклон, пока наконец девочка не остановилась перед сплошным неровным камнем. Спина Поппи ныла, и девочка ежилась от холода.

У неё не было сил идти назад. Да и какой смысл был возвращаться в пещеру Кларии? В следующий раз можно уже и не вынырнуть.

Взгляд Поппи скользнул по тускло подсвеченным стенам туннеля. Вдруг её охватило странное чувство.

В памяти всплыли последние слова Кларии: «Не доверяй своим глазам». Поппи задумалась: а что именно она видела? Старый скучный камень. С бабушкой в этом смысле было куда интереснее. Например, все видели обычный моток проволоки, а бабушка – основу для оправы для очков. Или она могла взять губку и превратить её в самый настоящий булыжник.

Поппи провела пальцами по стене перед собой. Она была мягкой, шелковистой. На дне рюкзака лежали бабушкины ножницы. Она достала их и всадила лезвие глубоко в камень. Лезвие прошило камень, будто ткань. Быстро орудуя ножницами, девочка вырезала в стене дыру и подобрала упавший на пол круглый кусок шёлка.

Всё, как рассказывала бабушка в день приезда Поппи в Пену. На фабрике Хеллиган действительно ткали шёлк абсолютно любой расцветки. Это было очень странное чувство, как держать в руках столб из реквизита школьного театра. Такой столб на вид весит тонну, а на самом деле лёгкий как перышко.

Поппи достала из карманов коробку с мелками, мамину записку, фиолетовые очки для плавания и прищепку, обернула их в шёлк цвета камня, завязала концы и убрала свёрток на дно рюкзака. Сунув ножницы в карман, девочка пролезла в дыру.

Поппи пришлось задержать дыхание, чтобы оно не шумело у неё в голове. Она прислушалась в надежде разобрать знакомые голоса Митси или Эразмуса.

Воздух вокруг вдруг отяжелел и стал тихим и бархатистым. В горле Поппи застрял плотный комок ужаса, мешающий дышать. Прижав большие пальцы к ладоням, она стиснула кулаки. Она спасёт друзей, и никто не встанет у неё на пути.

Двадцать Фабрика

Поппи знала, что находится на фабрике. Стоило ей шагнуть через дыру в шёлковой завесе, как она ощутила на себе взгляд. Причём не одной пары глаз, а сотен. На неё смотрели сами стены.

Туннель привёл её в огромное помещение. Поппи подумалось, что именно так, должно быть, выглядят заброшенные бальные залы. По краю бежала белая бахрома, а высокий резной потолок опирался на бледно-розовые стены подобно шапочке из несвежего крема.

Все стены от края до края были завешаны простыми чёрными рамками, хранящими внутри леденящие кровь сокровища: похожие на саваны полоски шёлка с изображениями человеческих лиц. Они были как живые, и под определённым углом создавалась иллюзия объёма, так что казалось, что лица тянутся к Поппи.

В конце комнаты располагалась обычная на вид дверь, что выглядело странно для помещения таких размеров. Зайдя в неё, Поппи дошла по коридору до следующей двери. Эта, похоже, заржавела, и хотя Поппи предпочла бы действовать тихо и осторожно, ей ничего не оставалось, кроме как применить грубую силу.

После нескольких резких толчков дверь распахнулась, за ней обнаружилось начало уходящей вниз спиральной лестницы. Чем ниже Поппи спускалась, тем отчётливее становился шорох, будто где-то порхали тысячи маленьких крылышек. Она вспомнила, как Вэнди Покс махала руками, и предположила, что цель уже близка. Мшистые ступени привели её в огромный, как кафедральный собор, цех, заполненный всевозможным оборудованием. С потолка свисали горящие лампы, поэтому Поппи спрятала контейнер с кубиком сахара в нагрудный карман, подальше от посторонних глаз.

Тучи пушистых коричневых мотыльков летали и лениво ползали друг по другу и по всем поверхностям. Какие-то станки всё ещё были заправлены блестящими нитями. Полки вдоль стен ломились от грязных катушек с шёлковой нитью, такой яркой, что её было видно даже сквозь слои паутины. На полу в беспорядке стояли коробки и подносы, полные ржавых иголок, крючков, ножниц с фигурными ручками, шпулек, веретён и челноков. Кусты ежевики проросли через окна и обвили станки. В комнате сильно пахло гнилыми фруктами, и Поппи заметила ветки шелковицы. Крупный мотылёк сел ей на голову и прополз по лбу. Эта часть фабрики выглядела давно заброшенной. Ткань, что отправляли в магазин мисс Кринк, должны были ткать где-то в другом месте.

В углу располагалось что-то вроде огороженного загона. Здесь стояли ряды круглых плетёных корзин, прикрытых тонкой как паутина вуалью, только фиолетового цвета. Поппи подошла, чтобы посмотреть поближе. Под её ногами хрустели сухие ветки шелковицы. По крыше застучал дождь.

Поппи подняла крышку с одной корзины. Заглянув внутрь, она увидела мягкие белые шарики, окружённые периной из фиолетовой паутины.

То были яйца. И, учитывая, кто хозяйничал в зале, Поппи сообразила, что это были яйца мотыльков.

Она поёжилась. Её никогда не привлекал процесс откладывания насекомыми яиц.