с предприятия, проживают рядом с местом своей кормёжки, а жить они любят в роскоши и с комфортом.

Торчат тут большую часть года, проворачивают свои дела, потом съездят в отпуск и вернутся, чтобы продолжать качать деньги из завода. Чем дольше они здесь живут, тем больше наворуют. И никто это не скрывает, всем плевать.

Если бы мы не следили за Метлой, он бы тоже отгрохал себе такой же дом недалеко от комбината.

На завод первыми прибыл я и наши парни, Вишневские с охраной будут здесь позже. Как здесь всё организовано, мне тоже не нравилось.

Завод огорожен, но вряд ли кто-то следит за всем его периметром. Сигналки нет, видеонаблюдения тоже, а охрана ходит без формы, это вообще типичные братки в дублёнках, зато с новенькими сайгами и ремингтонами. Нас они долго не хотели пропускать, пока не позвонило руководство.

Руководство холдинга в последний раз было здесь год назад, Терехов и Нижегородцев, они и заключали контракты с местным ЧОП. Дальше никто особо этой охраной и не занимался, работает и ладно, лишь бы текли деньги. Вот когда денежный поток снизился, хозяева решили проверить, что здесь происходит.

ЧОП как отдельное юрлицо числился прямо здесь, в посёлке Бекетов, где-то в центре должен был быть его офис. Но открыт он был на базе фирмы в Комсомольске. Не филиал, но всё руководство и сотрудники были оттуда, приезжали сюда вахтой.

Белоглазов считал, что этот ЧОП ментовский, вот только я сейчас в этом сомневался. Ну это же типичная братва, которая не даёт воровать другим только потому, что хотят стащить всё сами.

Мы вышли из машин и огляделись. Завод всё равно работал, несмотря на трудности. Трубы выпускали дым, по территории сновали рабочие в спецухе и касках, раздавался громкий шум со всех сторон.

— Смотри, какой здоровый, — Женя показал на местного охранника, высоченного плечистого мужика в кепке и меховой кожанке. — Ну и кабан. Как Шварценеггер.

— А тут пацаны недавно рассказывали, — Слава достал сигарету. — Ящик смотрели, а там показывали, что Шварцнеггер-то оказывается русский. Приехал в Америку, взял фамилию Шварц, но тут ему друг говорит, что это еврейская фамилия, а в Америке лучше быть негром, чем евреем. Вот он и изменил фамилию, стал Шварцнегром, а потом…

— Кто тебе это рассказывал, Славян? — Женя сощурил глаза. — Витька Шаповалов? Он же тот ещё п***л! Кхе, ну ты даёшь, веришь всему.

— Да иди ты, Коваль! Я разговор поддержать хотел.

От цеха в сторону ворот медленно ехал грузовик, нагруженный профильными трубами. Тот здоровый охранник пошёл открывать ворота, даже не сверив номера. Да уж, не удивительно, что у завода такая низкая прибыль, раз с него так нагло тащат всё что можно при свете дня.

Если так дальше и будет продолжаться, они начнут наглеть сильнее, завод быстро разорится, станет неподъёмным ярмом и потащит на дно весь холдинг, включая комбинат.

— Пропуск где? — окрикнул его я. — Ты его проверил?

— Какой пропуск? — здоровенный охранник удивился. — Это Батя велел пропустить! Ему эти трубы на дачу нужны, для забора.

Он говорил с таким видом, будто я должен был знать этого человека.

— Какой ещё батя? — спросил я.

— Ну этот, — охранник развёл руками. — Батя, из посёлка. Его все знают.

— Ничего отсюда не выезжает без разрешения руководства, — я заметил, как с той стороны ворот остановились машины с Вишневскими и их охраной. Вот пусть подтвердят мои полномочия. — Пока не разберёмся со всем. А ты позвони этому Бате, скажи, что приехал Волк с Новозаводска, хочет с ним поговорить.

Охранник пожал плечами и пошёл в будку звонить. Водитель грузовика выглянул, спрашивая, что случилось и почему не выпускают, но ему никто не отвечал.

— Что за батя? — Женя почесал затылок под шапкой.

— Какой-то местный Антибиотик, — я усмехнулся. — Не удивлюсь, если он в том двухэтажном доме живёт.

— Почему Антибиотик? — Женя удивился. — Погоняло у него такое или что?

— Шучу я, Жень. В фильме одном был такой вор.

— Короче, — здоровый охранник выглянул из будки. — Батя с тобой встретиться хочет, побазарить насчёт этого. В посёлке он живёт.

— Поехали, парни, — сказал я. — Обсудим, чего это он на этом заводе забыл.

Глава 15

Как я и думал, этот Батя проживал именно в том двухэтажном доме в посёлке. Я наводил справки в Чите про местных авторитетов, чтобы узнать, с кем здесь можно столкнуться. Правда, читинцы знали его под прозвищем Репей, а здесь его уже называли Батей, скорее всего, он сам на этом настоял.

У этого Бати есть сходство с Метлой, он тоже блатной, и у него тоже не самая авторитетная статья, по которой он сидел, поэтому его не короновали, и вором в законе он не стал. Хотя, если бы он захотел, легко бы этого добился, в эти годы за строгим соблюдением правил уже не следили.

В архиве Револьда этот тип даже не упоминался, слишком мелкий он тогда был, чтобы попасться на глаза КГБ. Но сейчас он подрос и присосался к заводу. Масштабы этого ещё надо понять, но раз он так нагло вывозил железо себе для забора, то считал себя здесь полноправным хозяином.

Сначала я прошёл в административное здание, где был телефон с выходом на межгород, и сделал звонок в Читу. Мобильная связь в этих краях не ловила, а то было бы проще.

Потом поехал в гости к Бате, взяв с собой только Женю и Славу, остальных отправил к Вишневским, чтобы не оставлять братьев наедине с этой подозрительной оравой на заводе. Ну и чтобы ждали, вдруг потребуется выручать, тогда наберут кого надо. Но это не пригодится, уже всё предусмотрели.

Мы подъехали к железным сварным воротам и ждали, пока охранник, ещё более здоровый, чем тот, который был на посту на заводе, откроет массивные створки.

— Ворота мощные, — Женя с интересом их осматривал. — За сколько он их сделал, интересно? Волк, зырь, какие узоры.

— Такие, как Батя, всё берут бесплатно, — сказал я. — Заставил, наверное, какого-то мастера в посёлке всё делать.

Ворота раскрылись, мы заехали внутрь. Сидящая на цепи во дворе здоровенная псина, похоже, кавказская овчарка, громко залаяла в нашу сторону, потом посмотрела на машину, подхватила зубами металлическую миску и