– Не разобравшись, что к чему? – усмехнулся Боня, и обстановка хоть чуть-чуть, но разрядилась. – А может, человека по другому делу взяли?

– А если этот, кто-то, точно знал, что задержанный имеет мотив для совершения покушения на Багрова и Королева? – спросил Гуров.

– А откуда же он имя задержанного узнал? Или вы об этом по телевизору говорили?

– Так ведь как ни аккуратно возьми человека, а все равно кто-то да увидит. Позвонит знакомому, чтобы новостью поделиться, а тот – своему, и пошло-поехало. Вот до заинтересованного лица и дошло. А поскольку, как я понял, пострадавшие личности весьма многосторонние, и связи у них разнообразные, их близким и на нужных людей несложно было выйти. Как вам такой вариант?

– Месть? Может быть, – задумчиво произнес Боня. – Мы с этим разберемся!

– Я с этим буду разбираться, – резко бросил Сафронов.

– Ты сначала в своем хозяйстве порядок наведи! – окрысился на него Боня. – Разбиратель!

– Я в своем доме хозяин! – уже теряя терпение, заявил генерал.

– Вот и переведи задержанного в ИВС! Хозяин! – язвительно выговорил Боня.

– А вот там он точно до утра не доживет! – не скрывая злорадства, ответил Сафронов.

– Ошибаешься, начальничек! Ему там все в ножки кланяться будут! И камеру я ему там уже подготовил! – Боня щелкнул пальцами, и на стол тут же поставили ноутбук экраном к Сафронову и Гурову, а на нем – картинка допроса, на которой были ясно видны и Евгений, и Никитин. – Ты меня, генерал, много лет знаешь! Я человек незлой! Но, если с Женькиной головы хоть волос упадет, не обессудь! Мы все и так перед ним в долгу неоплатном по уши, а долги свои привыкли платить честно.

Вот это был удар так удар! Сафронов глубоко вдохнул, задержал дыхание и, закрыв глаза, откинулся на спинку стула. Немного придя в себя, он, глядя на интеллигента, спросил:

– Твоя работа, Умник?

– Ваше превосходительство! – лениво и расслабленно начал тот. – Ретивый московский капитан так рьяно в одиночку носился по городу, что просто грех было этим не воспользоваться и не навесить на него «жучок». Ну а дальше – дело техники!

– Между прочим, этот ретивый московский капитан не к себе в номер ночевать пошел, а вместе с Евгением в камеру, чтобы защитить его, если что, – заметил Гуров – говорить сейчас, что Никитин дрых без задних ног, а Евгений отбился сам, сейчас было не ко времени.

– Поняли! Ценим и оценим! – ответил ему Боня.

– Умник! Ты понимаешь, что сесть за это можешь? Или решил, что тебе всегда и все будет с рук сходить? – тем временем бушевал генерал.

– Вы для начала не лопухов к себе набирайте, а знающих людей, и платите им нормальную зарплату. А вот потом уже будете требовать с них работу и соблюдение тайны следствия! А доказать вы все равно ничего не сможете – я следов не оставляю!

– А вот это не след? – срываясь на крик, показал на ноутбук Сафронов.

– Успокойтесь, ваше превосходительство, – поморщился Умник. – А то завтра вот это, – тоже показал он на ноутбук, – будут передавать в полном объеме по всем каналам с утра и до вечера. Хотите?

Генерал ничего не ответил и отвернулся. Гуров тоже молчал, предпочитая пока активно не вмешиваться и ожидая дальнейшего развития событий. И дождался.

– Господин Боня! Вы не будете очень сильно против, если я немножечко выскажусь? – спросил Шварц и, не дожидаясь его согласия, начал: – Время уже даже не позднее, а раннее, а мне хотелось бы все-таки немного поспать – возраст! Как я вижу, мы все дружно зашли в тупик, и должен же быть человек, который всех нас оттуда выведет. Так почему не я? Господин генерал! Я все видел и все слышал! И вот что я вам скажу! Трое суток – это святое! Они ваши! Но что потом? Кто даст вам санкцию на арест на основании только косвенных улик? Да! Вы можете это продавить! И молодой человек хорошо отдохнет от работы, попивая кофе перед телевизором. Можете даже пойти в процесс с тем, что имеете! Но, скажите, зачем вам такой позор на старости лет? Ведь ни один состав присяжных, сколько вы их ни собирайте, не признает его виновным, потому что они живые люди и хотят оставаться такими как можно дольше. А молодого человека вынесут из зала суда на руках как триумфатора! Потому что в России существует свободная пресса и телевидение, дай бог им здоровья! А уж за деньгами дело не станет! И что вы будете иметь, кроме головной боли?

– Аркадий Моисеевич! Я знаю, как вы умеете плести словесные кружева! – устало проговорил Сафронов. – Тут вам равных нет, не спорю! Но вы обещали показать выход, так где он?

– В том, что вы совершенно не исследовали другие версии. Ну, почему это, например, не может быть брак железобетонных панелей! Причем их делают даже не в нашей области! С ними могло что-то случиться по дороге, при погрузке и выгрузке. Потом, несчастный козырек пережил несколько зим, и кто знает, какие скрытые дефекты вдруг дали о себе знать? Этим хоть кто-то занимался?

– Но существует заключение экспертизы! – напомнил Сафронов.

– Господин генерал! Не ошибается только Бог! – воздев палец вверх, назидательно произнес Шварц. – Хотя кое-что он все-таки не предусмотрел, лишив Израиль нефти и пресной воды, но в тот момент он, видимо, на что-то отвлекся.

– То есть вы хотите, чтобы я заставил экспертов написать новое, насквозь фальшивое заключение? – уточнил Сафронов.

– Господин генерал! Единственное, чего я хочу, это сидеть на даче и кормить клубникой своих внуков! А вместо этого я сижу здесь и рассуждаю о жизни! И если такой умный и высокопоставленный человек, как вы, именно так поняли слова старого, больного еврея, это уже не моя вина, а ваша беда!

– Все! – решительно встрял в разговор Лев. – Так мы ни к чему не придем! Если кто меня не знает, то я – полковник Гуров.

– Слышали, – без особого почтения отозвался кто-то из «братков».

– До сегодняшнего дня дело вел капитан Никитин, но с этого момента за него возьмусь я. Я проанализирую все собранные документы и запись допроса! Запрошу и получу все необходимые документы и докопаюсь до истины! И вот тогда гонора у вас поубавится! Не все в этом деле так безнадежно, как обрисовал господин адвокат.

– Таки я вам даже могу сказать, за что вы хотите зацепиться, потому что больше там зацепиться не за что, – мгновенно отреагировал Шварц. – Вы хотите провести очную ставку между Женечкой и этой проституткой Екатериной. И что вы получите? Слово молодого человека из хорошей семьи с безупречной репутацией против слова проститутки! Нет, вы, конечно, можете попробовать, но что из этого выйдет? – профессионалом Аркадий Моисеевич был высококлассным.

– Да! Вы правы! – Отрицать очевидное было верхом глупости, вот Гуров и не стал. – Она запугана настолько, что молчит, но, узнав, что Евгений арестован и ей больше не надо его бояться, все расскажет! А проститутка, между прочим, точно такой же гражданин Российской Федерации, как и Евгений.