что еще мне бы хотелось, но я от всего отказываюсь. Меня колотит от пережитого стресса. И только рядом с Феликсом я чувствую себя спокойно. Но умом, конечно, понимаю, что у него могут быть делам, в том числе связанные с нападением, и я должна взять себя в руки.

Терпеливо жду, маюсь от безделья и от того, что мне неспокойно без моего мужчины.

В этом месте резко торможу. Ведь это выходит…

Мотаю головой, пытаясь отбросить лишнее. Нет, надо здраво ко всему подходить. Сейчас не время принимать какие-то решения относительно ваших отношений. К тому же вопрос про Лешу тоже еще не решен. А теперь еще и эти нападавшие…

Когда дверь открывается, я уже снова на взводе.

Вижу Феликса, и внутри все расслабляется. Он шагает ко мне и помогает подняться.

— Ты освободился?

— Поехали, золотце. Надо выяснить, что случилось с твоим братом и кому за это все выдать благодарностей.

— Каких благодарностей? — теряюсь от той черноты, что наполняет его взгляд.

— Тех самых, Злата, тех самых…

51. Феликс

В чем именно у меня проеб, я понимаю не сразу. Только по дороге к Герману до меня доходит, как именно ублюдок Басманов мог вычислить и меня, и Злату.

И это пиздец лихо! Ведь я реально расслабился, допустил подобное. Когда память наконец-то встала на место, а в башке вместо коктейля из образов сложилась четкая картинка, я, естественно, связался со своим человеком, чтобы начать возвращаться к своей жизни.

Незадолго до того, как поехал к Злате.

Сейчас, пока до встречи с моим вроде как боссом остаются считанные минуты, в голове уже запущена череда логических цепочек. И самое очевидное — Злата просто наживка. Когда я свалил от Басманова и его головорезов, тот явно рассчитывал не на это. И раз сработал так топорно с девушкой, то логично оставить приглядывать за ней кого-то.

Стоило бы об этом подумать, но я так охерел от своего счастья, что в башке напрочь отключилась осторожность.

Неужели старею? Или это все влияние Златы?

Кошусь на нее — испуганная, бледная. В тот момент, когда увидел, что этот обмудок замахнулся на нее, у меня не было даже сомнений в том, что надо сделать. Только одна мысль — защитить ее. Все.

Оставить Злату одну даже на время — пиздец, какая сложная задача. Все равно, что часть себя оторвать. Но наш разговор с Германом уж точно не для ее ушей. Так что приходится.

— Проходи, — кивает Мороз, едва я появляюсь на пороге его кабинета. Окидывает цепким взглядом. — Рад, что все обошлось.

— Спасибо, — скупо выдаю и выжидающе смотрю на него.

— Ну, чего бычишь? — усмехается тот. — Ждешь прейскурант?

— Именно. Ты ведь не просто так взял меня на работу, должность поднял. Знал, кто я.

— Догадывался, — размыто отвечает он. — Ты знаешь, мы в ваши дела не лезем, территорию не делим.

Это правда. Был период, когда Камиль задумывался о том, чтобы объединить сферы влияния, но… Но так вышло, что у тех, кто держал под собой соседние с нашими области, был свой уклад. В чем-то специфический. В итоге они не сошлись во мнениях, решив, что чем больше сфера влияния, тем сложнее управлять. Да и кого в итоге поставить во главе — тоже вопрос.

Герман Мороз был один из тех, кто всегда оставался в тени. Насколько я знал в Империум, организация, которая и управляла всем на их территории, он не входил. Но при этом дергал за ниточки и довольно ловко.

— Знаю. И тем более не понимаю, зачем помог.

— Почему бы не помочь хорошим людям?

Было в нем что-то до боли знакомое. Манера общения, которая… заставляла чувствовать будто я общаюсь сам с собой.

Усмехаюсь, покачав головой.

— Ладно. Давай начистоту. Ты в курсе, кто я и откуда. Знаешь, на что способен. Держал все это время рядом, и твои люди помогли нам сегодня, очевидно приглядывая со стороны. Дальше что?

— Дальше… — Мороз задумчиво протягивает. — Дальше я предложу тебе сотрудничество.

— Так просто?

— У тебя есть то, что мне нужно. А мне — есть что предложить не только тебе, но и твоему боссу.

— Формально мой босс — ты, — ухмыляюсь.

— Брось. Мы оба знаем, что даже не вспомни ты ничего, уже через полгода поднялся бы куда выше и без моей протекции.

— Комплемент?

— Констатация фактов.

Оценивающе смотрю на Германа.

— И что же ты можешь предложить Камилю?

— Ты ведь нашел его прошлое. Раскопал.

Вот тут мне становится слегка не по себе. Я и правда оставил указание, привести план в действие. Насколько все выгорело, пока не знаю. Но уверен — мои люди не подведут. Если все подтвердилось, то девчонка должна давно быть у Тагаева.

— И?

— Басманов, Лихачев, — медленно перечисляет он фамилии. — Дальше продолжать?

— Куда продолжать? Их двое. Причем первый — всего лишь шавка второго, — уверенно заявляю.

Герман снисходительно фыркает.

— Твоя самоуверенность, Феликс, может сыграть против тебя. Но все дело в том, что вы не видите ситуацию со стороны. Ни ты, ни Каганович. Ни тем более Камиль.

— А ты, значит, видишь.

— Вижу. У меня есть информация, которая поможет вам всем. Но как ты понимаешь, у меня есть свой интерес. Договоримся — она твоя.

— Где гарантии, что она стоящая?

— Мое слово. Ты ведь знаешь мою репутацию. Да и мой интерес в том, чтобы наше сотрудничество было крепким. Иначе нет смысла.

Киваю задумчиво, отвожу взгляд. Времени на раздумья мало. Это чувствуется. Решать придется здесь и сейчас. Перебираю в голове все факты, что уже нарыли на Басманова и Лихачева, который вроде как был партнер его, но все указывало на то, что он метил на место Камиля. Тогда как Георгий — был просто грубой силой и в каком-то смысле поддержкой.

— Хорошо. Чего ты хочешь?

— Контракт. Долгосрочный. Заверенный Тагаевым.

Неслабо, конечно. Ведь если Камиль даст добро и подтвердит, то никакие обстоятельства не оспорят этого.

— Контракт на что?

— На поставки. Любые. Через вашу территорию без лишней волокиты.

— То есть без проверок?! — охереваю от его наглости. — Серьезно?!

— Тише, — холодно осаживает тот. — Мне нужен безопасный коридор, чтобы можно было провозить ценный товар.

— Какой еще, мать твою, товар? Оружие? наркоту?

— Живой товар.

Блядь. Пиздец. Он серьезно?!

— Да ты ебанулся вконец… — Я, конечно, не ангел, много всякого наворотил. Но торговля людьми?! — Пошел бы ты на хер! Камиль ни за что не подпишет такое.

— Знаю. Поэтому ты убедишь его.

— Нет, — отказываюсь резко. — Ты вправе спросить с меня за свою