— Пошли, — говорит Риз, — пока еще можем. Надо предупредить директрису.

Эли скатывается по лестнице, следом за ней — две девочки из ружейной смены.

— Черт, — говорит она. — Где Линдси?

— Где Линдси? — Кэт проносится мимо Эли и вцепляется в куртку стоящей рядом дежурной. Это Лорен — девочка, которая заняла мое место в ружейной смене. — Где Линдси? Где были вы?!

— Прости, — бормочет Лорен, и вторая дежурная, Клэр, загораживает ее от Кэт.

— Она не виновата. — Клэр тяжело сглатывает, и даже в тусклом свете видно, как горят ее щеки. — Мы с ней дежурили посменно, и была моя очередь. Я заснула.

Кэт выпускает куртку Лорен.

— Ты заснула?

Клэр упорно избегает ее взгляда.

— Это была случайность.

— Скажи это Линдси, — рычит Кэт.

Из северного коридора выплывает горящая свеча, и в вестибюль, не поднимая головы, быстро выходит директриса. Я не представляю, где в северном коридоре можно спрятать контейнер, но она все-таки знает школу лучше меня.

— Эй, — окликает ее Риз, и она подпрыгивает, испуганно уставившись на нас широко распахнутыми глазами.

— Девочки? Что происходит?

Риз объясняет. Странный звук, медведь на территории школы. Она не упоминает Линдси и то, что ружейная смена заснула на посту. Это уже не имеет значения.

Директриса открывает и закрывает рот — на языке виднеется свежая язва — и наконец прокашливается.

— Как он попал на территорию школы?

Это я, снова я своими руками разрушаю школу. Риз злится, и я знаю, что она думает об этом — о том, чтобы рассказать директрисе о моем участии. Я не стану ничего отрицать — я этого заслуживаю. Но она качает головой.

— Мы не знаем.

— Понятно, — говорит директриса скорее себе, чем нам. — Понятно, понятно.

Она смотрит на меня, на Риз, а потом скрывается в своем кабинете.

— Вот срань, — говорит Риз. — И что теперь?

Мы будим остальных. Здание школы долго не продержится: рано или поздно медведь найдет путь внутрь. Слишком много дверей, да еще окна в столовой, высокие, до потолка, но мы по крайней мере можем ненадолго побыть в безопасности.

Мы с Кэт поднимаемся наверх и проходим по коридору, стучась во все двери подряд и расталкивая младших. Мы будим Джулию и Карсон, и они без лишних вопросов начинают собирать остальных в группы и направлять их на первый этаж. Зажигаются свечи, и девочки, сонные и хмурые, спускаются в вестибюль.

Уэлч больше нет, и кто-то должен взять на себя руководство. Не Риз, а кто-то, кого не боятся младшие. Кто-то вроде Тейлор.

Я не уверена, какая из спален принадлежит ей, но знаю, что несколько ее одноклассниц ночуют в конце коридора, отделенные от остальных парой пустых комнат. В одной раньше жили Эмили и Кристин, в другой — Мэри. Я прохожу мимо, стараясь не обращать внимания на нарастающий в вестибюле гвалт.

И вот наконец, за несколько дверей до комнаты Моны, я слышу шорох и вижу свет в щель у порога. Я стучу, отступаю на шаг, и дверь рывком распахивает взъерошенная Тейлор, на ходу натягивая футболку. По ее груди вьется узловатая мышца толщиной с большой палец, которая рассекает все тело и уходит под джинсы. Она бледно-голубая, извилистая и пульсирует, как живая.

— Насмотрелась? — рявкает Тейлор.

Я быстро отворачиваюсь. Это что, какая-то вена?

— Прости, я не хотела…

— Что случилось?

Я прочищаю горло.

— Ну… ты нужна нам в вестибюле.

Я рассказываю ей про забор и медведя, и она бледнеет на глазах.

— Где директриса?

— Она пошла к себе в кабинет, но я…

Она оттесняет меня широким плечом и устремляется в вестибюль. Я семеню за ней, чувствуя, как меня отпускает напряжение. Если с нами Тейлор, мы справимся. Она знает, что делать.

Мы спускаемся по лестнице, обгоняя замешкавшихся девочек, которые спешат присоединиться к остальным. Я ловлю взгляд Риз — при виде проталкивающейся через толпу Тейлор по ее лицу проносится облегчение. Но наша радость преждевременна. Вслед за директрисой Тейлор игнорирует собравшихся и устремляется к ее кабинету.

Ко мне подходит Кэт.

— Ничего, справимся сами.

Первым делом мы решаем укрепить парадные двери. Клэр и Эли отправляются с группой девочек в классные комнаты за уцелевшими столами и стульями — всем, из чего можно построить баррикаду. Джулия и Карсон идут в кухню за инструментами, которыми можно открутить привинченные к полу обеденные столы. Даже Лэндри берется помочь и в сопровождении нескольких младших девочек поднимается в спальни, чтобы оторвать от кроватей лестницы.

А я… Я будто приросла к полу посреди вестибюля. Полтора года мы были в условной, но все-таки безопасности. У нас были забор и регулярные поставки. Уэлч и директриса объединяли нас. Полтора года — а я разрушила все за одну неделю.

Сара и Лорен подтаскивают к дверям диваны. Я вижу неподалеку Кэт, которая без Линдси выглядит совершенно потерянной; в столовой Джулия сражается с винтами у ножек длинных столов. Я иду в сторону столовой, но не успеваю сделать и нескольких шагов, как в глубине коридора распахивается дверь, и из кабинета в сопровождении Тейлор вылетает директриса.

Она выглядит лучше, чем тогда у ворот. Одежда приглажена — складки ровные и свежие, как будто у нее в кабинете спрятан утюг; седые волосы уложены в строгий пучок.

— Все встаем, — говорит она и дважды хлопает в ладоши. — Встаем!

Повисает пауза. Такой мы ее видеть не привыкли: обычно она спокойна и держится слегка отчужденно, предпочитая общаться с нами через Уэлч. Но теперь это невозможно.

— Ну? Поживее! — рявкает она, и мы поднимаемся на ноги. Она проносится мимо нас и взбегает на середину лестницы, чтобы нам лучше было ее видно. — Хорошо. Я попрошу вас выстроиться в шеренги, по году обучения и фамилии.

Нам требуется целая минута, потому что мы давно уже не выстраивались в семь рядов. Раньше в каждом ряду было по четырнадцать-пятнадцать человек, а теперь многих из них как будто никогда не существовало, и учиться мы раньше начинали в одиннадцать, а теперь самой младшей из нас тринадцать. Столько девочек стали призраками, и ряды сейчас короткие и рваные — вот почему мы перестали это делать. Слишком больно.

Я Гапин, поэтому я первая. За мной Дара Кендрик, Кэт Ляо, Лорен Портер, Сара Росс, а в самом конце Риз. Не удержавшись, я бросаю взгляд на пустое место, где должна стоять Байетт.

— Спасибо, — говорит директриса, когда мы заканчиваем толкаться. — Как вы, очевидно, уже знаете, — я слышу, как усиливается в ее голосе надлом, — рано утром на территорию школы проникло дикое животное. С этого момента и до особого распоряжения здание школы покидать запрещено.