Первые шестнадцать фигур, шаг влево, поворот. Смена партнеров. Темные глаза под волчьей маской. Горячая рука на талии.

– Как зовут прекрасную леди?

– Эдельвейс, – шепчу я ему в лицо и отступаю назад.

Два шага рука в руке, и нет пола под ногами, нет никого вокруг. Снова руки на талии, и я медленно кружусь вокруг него, легко касаясь плеча.

– Серебряный цветок, – говорит он хрипло и проводит рукой по моей спине вверх, касается колец тяжелого колье. – Кажется мне, вам больше пошел бы жемчуг, леди.

Я улыбаюсь насмешливо и терпко. Приседаю в изящном реверансе, гляжу, как он обходит меня, подает руку, поднимает наверх, на волны музыки.

– Жемчуг рассыпан в Лесовине, милорд.

– В следующий раз я закажу нить из самой крепкой стали, огненная Эдельвейс.

Сердце парит и играет, горячие руки в последний раз скользят по атласу платья – и я чувствую их так, будто это не ткань, а иллюзия. И снова меняются партнеры. Мир полон красок, праздник весел и затягивает все глубже – я снова ощущаю эту звенящую натянутую нить, привычный взгляд, сопровождающий меня всюду, и понимаю, что жизнь без этого пуста и пресна. Все вокруг так прекрасно и ярко, что для меня это становится слишком, и я, поблагодарив очередного партнера, выхватываю взглядом Марта – он танцует с сердитой Викторией, – киваю ему, не понимая, увидел или нет, и сбегаю вниз по хрустальной лестнице в светящийся огоньками парк, погруженный на эту ночь в лето.

* * *

Последний тур нестока, танца-игры, танца-лотереи свел двух старых друзей. Барон фон Съедентент перехватил руку Виктории, поспешно решившей выйти из круга, потянул ее к себе – и пришлось подчиниться, чтобы не привлекать внимание. Но волшебница была очень недовольна.

– Ну же, Вики, – насмешливо сказал Мартин, закружив ее, – разве можно так откровенно сбегать? Где твой боевой дух? Потанцуй со мной. Прекрасно выглядишь, кстати. Дивные плечи и мой любимый вырез декольте.

– Разве у тебя нет спутницы, которая вынуждена терпеть твои комплименты? – проговорила раздосадованная волшебница, высокомерно поводя теми самыми дивными плечами. Сменилась фигура нестока – и они, рука в руке, двинулись по кругу.

– Есть, – согласился Мартин, – но сейчас-то рядом со мной ты. Не поверишь, в танцах у обычных людей принято обмениваться вежливыми глупостями. А лучшие друзья могут и вовсе поболтать без условностей.

Леди Лыськова иронично фыркнула, приседая в реверансе. Март поклонился – и снова протянул ей ладонь.

– Улыбаться тоже принято, Кусака, – подсказал он. – Это такое движение, знаешь, когда края губ раздвигаются к щекам. Попробуй, это не страшно, – блакориец засмеялся, увидев выражение ее лица, развернулся синхронно с волшебницей. – Хорошая попытка, Вики, но неудачная. Это называется оскал. Вспомни, как ты улыбалась этому Дармонширу – бедняга, наверное, остатки разума потерял.

– Ревнуешь? – мило поинтересовалась Виктория.

– Я просто наблюдательный. А ревность – для слабаков, – хмыкнул барон, прижал ее к себе спиной, покрутил – и шагнул навстречу. И произнес уже озабоченным тоном: – Вики, серьезно, сделай что-нибудь с лицом, а то их величества смотрят на нас и думают о том, что́ мы могли не поделить.

Вики через силу, хмуро улыбнулась, бросила взгляд через плечо на королевскую ложу – и шепотом выругалась партнеру на ухо. Как раз позволила фигура – очень тесно они сблизились, плечо в плечо.

– Грязные словечки от леди? Ай-ай, как некрасиво!

– Врун. Как я купилась?

– Это потому что я мастер, – снисходительно пояснил Март, обходя вокруг нее. И, когда их руки снова встретились, добавил: – А ведь мы первый раз танцуем, Вики. Так и не довелось. Упущение.

– Ничего, – ответила она едко, – у тебя было с кем потренироваться, Кот.

– Я с ними не танцевал, – напомнил Мартин любезно.

Волшебница воздела глаза к погодному куполу.

– Заткнись, Март.

– Злая-злая Вики, – насмешливо поддел он. Она замолчала – и упорно молчала до конца тура.

Музыка затихала – пары останавливались, партнеры благодарили друг друга. Барон тоже поклонился, поднес руку волшебницы к губам. И поцеловал, шутливо прихватив кожу зубами.

Виктория сладко улыбнулась, вцепилась ногтями в его ладонь и проворковала:

– Вот поэтому я не хочу находиться рядом с тобой, Март. Ты не понимаешь границ.

– Ну не злись, – смешливо проговорил он, морщась и провожая ее к краю зала. – Мы же друзья. Что делать, если я не могу не цапать тебя? Ты так забавно реагируешь.

– Понимаю, – пропела она еще слаще и вцепилась сильнее.

– Больно, Вики, – сообщил барон удрученно. – Какие острые у тебя когти.

– Больно – это хорошо, – удовлетворенно кивнула Виктория и отняла руку. – Принеси мне шампанского. По-дружески, Кот. За оттачивание на мне остроумия ты обязан хоть чем-то расплатиться.

* * *

У подножия лестницы передо мной вынырнула серебристая змейка, мигнула сапфировыми глазками.

– Какая ты красивая, – сказала я радостно. Змейка равнодушно смотрела на меня, покачивая головой. – Если есть свободная беседка, – попросила я, – отведи меня туда.

Свободная все не находилась, но мне было в радость пройтись. Я видела парочки, что прогуливались между деревьев или катались на лодках в прудах. Видела синие огоньки над занятыми беседками – так гостей деликатно предупреждали о том, что не стоит соваться внутрь. Их было много, и мое воображение рисовало пикантные сцены. Выхватила взглядом змеек, собравшихся под сияющей паутинкой на ветке дерева – они сидели, обвив ее хвостами, раскачивались, напоминая бабушек-кумушек, и наверняка судачили об этих странных людях и их забавных танцах.

Я, следуя за стихийным духом, долго гуляла по волшебному парку, наполненному музыкой, и чувствовала себя девочкой, отправившейся навстречу приключениям. Надеюсь, Мартин занят Викторией и не устроит мне нагоняй за отлучку.

Круглая беседка была теплой, освещенной тусклым фонариком, с плотным занавесом плюща, сквозь который почти не пробивался свет. Внутри находилась широкая скамья, столик с пепельницей, и я, сняв маску, вздохнула, села и вытянула ноги, достала сигарету и закурила. Мысли текли ленивые, пьяные. Я докурила, чуть поежилась – тело остыло после танцев, – пожалела, что не взяла с собой накидку, и встала: нужно было возвращаться.

На самом деле глупо было уходить так далеко.

Я обошла столик, когда в беседке вдруг замерцал и погас свет. Открылась дверца, очертив синим сиянием мужскую фигуру, закрылась, оставив нас в полной темноте.

– Кто это? – спросила я тихо, отходя назад и упираясь бедрами в стол. Вытянула вперед руки, слушая мягкие шаги и тихое дыхание, уткнулась ладонями в горячую грудь. Мужчина взял меня за запястья, опустил руки вниз, по бокам, прижавшись всем телом, и я задрожала, вдыхая его запах.