На следующее утро из Пскова в сторону имения Кононова потянулась внушительная колонна из разнообразных карет и колясок. Парочка клиентов даже женщин прихватила, в расчёте, что я для них тоже сделаю «переговорники». А что я? Я ничего. Мне всё равно для кого артефакты делать, лишь бы человек умел с ними обращаться.

Даже губернатор согласился получить в своё владение «переговорник». После собрания я зашёл к нему в гости и остаток вечера уверял, что подарок жителей Пскова нужно рассматривать не как мзду должностному лицу, а как средство связи между местной властью и народом. На силу убедил, и всё равно Борис Антонович отказался от второй части комплекта.

В общем, в то утро все желающие получили свои рации. Как дети малые разбрелись по имению и давай друг друга вызванивать. Кто-то даже подал идею, что частоты каждого абонента нужно занести в специальную книгу и вносить в неё изменения, по мере увеличения числа пользователей. В принципе, я согласен — это пока абонентов немного, частоту каждой рации можно запомнить. А что будет, когда пользователей станет, к примеру, полсотни? Записную книжку придётся с собой носить.

Глава 19

Сам не пойму зачем я перед отъездом из Пскова напросился на аудиенцию к Владыке Евгению. Вроде как за нагоняем пошёл, мол, не выходит у меня Каменный цветок. В результате получил индульгенцию и очередной животворящий пинок под задницу.

— Я же не говорил, что ты, князь, непременно должен повторить перл Строганова, а то и превзойти его, — качал головой рыжебородый митрополит. — Ты посмотри со стороны что ты со своей связью людям принёс.

— Экспериментальный вид коммуникации основанный на магии, — пожал я плечами.

— А только ли магия в твоей связи присутствует? — хитро прищурился Владыка, глядя на меня. — А законы физики в твоих экспериментах какую роль играют? Как быстро магию исключат из твоих «переговорников» и оставят только законы природы?

Ну и вопросики у Владыки. Откуда ж мне помнить в каком году начались первые эксперименты с радиосвязью. Это нужно у Виктора Ивановича уточнять — он ведь у меня ходячая энциклопедия. Лично я помню только, что День радио в России отмечается седьмого мая, да и то, точно не знаю почему.

— Думаю лет через сто пятьдесят связь будет доступна любому и без всякой магии, — аккуратно высказался я, потому что и правда не знаю какие зигзаги будут в этом мире на пути радиоэлектроники.

— Выходит ты для современных учёных мужей маяк построил, — сделал Владыка Евгений вывод, который меня немного ошарашил. — Они будут пытаться повторить твои успехи, но только без магии.

Фига себе. А если я завтра в небо подниму аппарат тяжелее воздуха, то чем его Владыка сочтёт? Звездой, к которой нужно стремиться инженерам?

— Виктор Иванович, что нам нужно чтобы планер построить? — задал я вопрос тульпе, выйдя из управления Псковской епархии. — Рассчитывай, что тягу мы зададим перлом.

— В теории требуется дюралюминий, но на первое время и фанера пойдёт, — немного подумав, ответил Иванович. — Желательно бакелитовая. Она влагостойкая.

— А зачем нам влагостойкая фанера? Ты предлагаешь приводняться?

— Можно и приземляться, но тогда тебе придётся делать подшипники качения и резину для шасси. Ну и амортизаторы с пружинами не помешают, а это специальные сорта стали. Готов двинуть промышленность в этих направлениях?

— Да ладно, чего ты? Я и на гидроплан согласен. А бакелитовый лак сложно изготовить?

— Ты сначала шпон фанерный получи, а как бакелит делать я объясню. Там на самом деле ничего сложного. Подумаешь, откроешь фенол на полтора десятка лет раньше. Делов-то.

Блин. Вот так всегда. Захочешь сделать революционный прорыв, как выясняется, что мир к нему ещё не готов.

— Барин приехал! — кричал на всё Михайловское Прошка с важным видом восседая на козлах рядом с Григорием Фомичом.

Ну да. Приехал. Если б не нужда, то не факт что заехал бы. Так-то мне Афанасий в Велье очень нужен — уж больно огромный кусок земли перепал, чтобы одному столько проверить на наличие источников. Да и в Арапово необходимо заглянуть — проверить что за молодёжь воспитывается под руководством деда и его сына.

— Что нового? — поздоровался я с дядькой.

— Ключница новая, — кивнул Никита на светловолосую девку, которую я раньше порой замечал рядом с Акулькой.

— Ого, — присвистнул я, оценивая стан новой ключницы. — С чего бы такая пертурбация?

— Мария Алексеевна письмо прислала, в котором низложила Акульку и вместо неё Марфу, её двоюродную сестру, ключницей назначила, — объяснил дядька.

— А с Акулькой теперь что?

— Вроде барыня тебе её отдаёт, — пожал плечами дядька. — Князь, письмо в доме лежит — возьми, почитай. В нём ещё сестрица твоя открытку прислала и лист бумаги сложенный да сургучом опечатанный. Судя по оттиску — Лёва опечатал.

Хм. Интересно откуда у брательника факсимиле? Или чем он там на сургуче оттиски оставляет.

Итак, что нам пишут.

Мария Алексеевна извещает, что Акулька и правда переходит ко мне. Странно, но я никого не просил об этом. Более того, ни с кем, кроме самой Акульки не разговаривал о её переходе ко мне. Видимо эта лиса сама бабушке письмо накатала и описала, как мне будет тяжело в огромном имении без знакомой ключницы.

Так же бабушка позволила взять себе Прошку. В принципе, с этим решением Марии Алексеевны я был полностью согласен. Парня ничего не ждёт в Михайловском, а у меня он и какую-никакую копейку получит, чтобы семью поддержать да и ума-разума наберётся.

Внизу текста шла приписка от матери. Пишет что жива-здорова и готовится рожать во второй декаде ноября. По крайней мере такой срок акушеры определили. Ну что ж, у матушки это уже восьмые роды, так что я почему-то даже не переживаю за неё.

Отец ожидаемо не чиркнул ни строчки. Да и Бог бы с ним. Пусть живёт как хочет.

Сестрёнка удивила открыткой-гравюрой с видом улыбающегося бронзового льва, которого я в своё время сделал на Екатерининском канале. На обратной стороне открытки Ольга своим убористым почерком написала, что осваивает новую для себя технику, а именно гравюры. Сообщила, что приобрела себе набор штихелей и пару дюжин цинковых пластин. Бронзовый лев появился неизвестно откуда и стал местной достопримечательностью. Что интересно, квартиры в доме, у которого он стоит,