нашего отца.

Если тот рассчитывал пронять сердце Дер-Чи, то зря старался. Дер-Чи ненавидел отца при его жизни, а теперь, когда тот сдох, так и не оставив его наследником, - еще больше. И если бы мог, сам бы его еще раз убил.

- Послезавтра коронуют Тэмира, - продолжал Ердэ, бросая на брата быстрые взгляды искоса. - Змееныш сядет на небесный трон. А еще через три дня свадьба.

Шрам на щеке Дер-Чи стал багровым, он еще больше потемнел лицом, однако не шевельнулся. Повисла злая пауза. Ердэ рассчитывал на больший отклик, он скривился и выпалил:

- Этот безродный отказался взять мою сестру в жены! Только наложницей!

- Плевать я на это хотел, - процедил Дер-Чи и резко подался вперед. - Говори, что тебе нужно. Ты же не просто так поднял свой зад и пришел сюда?

Ердэ невольно отшатнулся, однако овладел собой. И раз уж пошел разговор о деле, стал выкладывать свои мысли.

- Твоя мать передала. Во время коронации все будут заняты. И потом тоже. На свадьбе никто не ждет,  - отрывисто говорил он. - Можно ударить...

 

Все эти слова отдавались в сознании Дер-Чи молотом. Слишком свежо было все! 

И хорошо понятно, что очень хочется отыграть все обратно, вернуть себе власть, отомстить. Кишки врага скормить собакам, а его голову насадить на копье и воткнуть перед своим шатром. Но. Став полководцем, Дер-Чи научился рассчитывать силы и стал подозрительным.

Почему его мать не послала гонцов ему? Почему Ердэ? Это сразу не понравилось Дер-Чи, потому что плохо пахло. А в том, что предлагали его мать и сопляк Ердэ, привыкший отсиживаться за чужими спинами, не было смысла. В становище семь минганов и гвардия. Ударив сейчас, он только потеряет людей. Однако его братец не просто так сюда явился, и надо было выяснить, что у него на уме.

 

- Зачем? - спросил Дер-Чи, нехорошо усмехнувшись.

Ердэ не выдержал, сорвался на крик:

- Если ты потерял лицо и не можешь занять небесный трон, то у меня шансы еще есть! Мне нужно твое войско! Потом, когда я стану ханом...

Дер-Чи не зря прозывали росомахой. Только что расслабленно сидел, подогнув под себя ногу, а в следующий миг его меч уже был у горла Ердэ.

- Убирайся, червяк, - прошипел он ему в лицо. - Или я скормлю твои кишки собакам.

Ердэ сам не помнил, как вырвался и убежал, оставив свою кровь на холодном клинке. Всю дорогу потом мчался, держась за горло, и остановился не сразу, опасаясь, что за ним вышлют погоню. Однако планов своих он не оставил. Чтобы вернуть трон отца, Ердэ нужно было войско. И раз Дер-Чи отказал...

Оставался только Джейдэ. Но Джейдэ был сейчас далеко.

 

***

Как Тэмир и приказал, к Але больше не пускали лишних. Она немного успокоилась и после всех волнений хоть нормально выспалась. А время шло, велась активная подготовка к свадьбе, но прежде должна была пройти коронация Тэмира.

И накануне у них состоялся разговор. 

В эти дни он приходил уставший и злой и почти не ел даже, а сразу с порога сгребал ее в охапку и начинал целовать. И только через время его отпускало, и он успокаивался. Аля понимала, что ему трудно, на него разом свалился адский груз проблем. Потому старалась как можно меньше напрягать его, а наоборот, по возможности отвлечь.

Но она же понимала, что творится! Не слепая. Аля помнила все, что тогда эти ургурки тут у нее в шатре болтали. А сегодня днем слышала сама, как те наложницы, которых еще Угэ-хан подарил Тэмиру, специально громко переговаривались.

«Скоро у молодого хана будет большой гарем».

«Жить будет весело, не то что сейчас».

Их смех до сих пор стоял у Али в ушах.

Однако заговорил об этом Тэмир сам.

К ним в шатер снесли много разного, что тут считалось мебелью, ковры всякие, подушки. В общем, интерьер стал пестрым и хламным. Но спорить было бесполезно, жилище хана должно быть богатым. В тот день хоронили Угэ, Тэмир даже обедать не пришел. И вообще вернулся поздно. Задумчивый, хмурый. Как вошел в шатер, уселся на такое подобие низенького диванчика и застыл. Аля хотела накрыть ему на стол, чтобы поужинал, но он позвал ее:

- Дуртай, иди сюда, сядь рядом.  

Стало тревожно, холодок потек по спине. Но Аля не стала ничего спрашивать, подошла и села. А он взял ее руки в свои и проговорил:

- Мне придется взять наложниц.

Вот оно. Прозвучало.  

- Они будут жить в отдельных шатрах. Ты же знаешь, у меня нет и не будет никого, кроме тебя.

В ушах начало звенеть, словно где-то далеко били в большой колокол.

- От чего мог, я отказался, - продолжал говорить Тэмир. - Но что-то мне приходится принимать. Если не принять, будут строить козни.  

Она сидела молча, старалась просто дышать.

- Не молчи, дуртай.

Голос у него срывался. Он ждал ответа, а ей трудно было заставить себя.

 

Аля ведь понимала, что это такой мир. Что у него может просто не быть выбора. А ей надо не жалеть себя, а принять ситуацию и быть сильной.

«Боишься - не делай, делаешь - не бойся. Не сделаешь - погибнешь».

Кто сказал, что это будет просто - стать женой хана?

 

- Охин-луу, прошу тебя, не молчи.

Сначала Аля думала, как начать, потом просто набрала полную грудь воздуха и сказала:

- Понимаешь, Тэмир, я здесь одна. У меня нет никого, кроме тебя. Да, есть бабушка Шертэ, есть Цэцэг, ребята... Но у меня нет никого, кроме тебя. И если ты меня предашь...

- Посмотри на меня! - он резко сжал ее руки.

А когда она посмотрела на него, сказал:

- Я был один. И я знаю, что это такое. Охин-луу, я никогда тебя не предам.

Хотелось сказать - не надо клятв. Но какое-то слишком яркое чувство горело сейчас в его серьезных серых глазах. Она видела, насколько для этого сильного мужчины важно ее одобрение, принятие.

- Я верю тебе, - Аля постаралась улыбнуться.

Тэмир рывком прижал ее к груди, чуть не задушил в объятиях.

- Дуртай* (любимая), курбан олем сана* (приношу себя в жертву за тебя)!

Как будто рухнула стена.

Сразу стало легче. Да, кругом враждебный мир, но если они будут вместе, ничего не страшно. Однако не прошло и минуты, как Тэмир снова напрягся. Он еще прижимал ее к себе, но