что её потеря будет слишком большой, но слова не приходили. Вместо этого он просто смотрел на неё, пока её образ не растворился в дождевых каплях.

Теперь он был один. Совершенно один. Но это одиночество не пугало его, оно было скорее освобождением. Андрей понял, что весь этот путь — все его путешествия, все его страдания, все его вопросы — были не о других, а о нём самом. Он искал ответы во внешнем мире, но они всегда были внутри него.

Дождь усиливался. Капли становились всё больше, всё тяжелее, и казалось, что мир вокруг начинает распадаться под их тяжестью. Холм, на котором он стоял, начал терять форму. Деревья, которые окружали его, растворялись, как акварельные мазки на мокром холсте. Даже земля под его ногами казалась зыбкой, как будто она была лишь иллюзией.

Андрей посмотрел вверх, на небо. Там, где раньше были облака, теперь было только бесконечное пространство, полное света и тьмы одновременно. Он понял, что границы между мирами — между его внутренним и внешним, между прошлым и настоящим — исчезли. Всё стало единым. Он был частью этого единства, и это единство было частью его.

Последняя капля дождя упала на его лицо, и в этот момент он почувствовал, как всё вокруг замерло. Время остановилось, пространство исчезло, и осталась только чистая, бесконечная тишина. Андрей понял, что это конец, но конец не как завершение, а как начало чего-то нового. Он больше не был привязан ни к одному миру, ни к одной жизни. Он был свободен.

С последним вздохом он открыл глаза, и мир вокруг него исчез.

Глава 97. Кирилл и Андрей сидят друг напротив друга. Кирилл говорит, что всё можно объяснить

Комната, в которой они находились, была пуста, кроме двух старых деревянных стульев, на которых они сидели. Стены, казалось, растворялись в полумраке, оставляя лишь их двоих в центре пространства, которое не подчинялось ни времени, ни пространству. Андрей смотрел на Кирилла, пытаясь понять, что тот хочет сказать. В его глазах читалась смесь усталости и непонимания.

— Ты думаешь, что всё это — случайность? — начал Кирилл, его голос звучал спокойно, но в то же время напряжённо. — Нет, Андрей. Всё имеет смысл. Всё можно объяснить, если ты готов слушать.

Андрей молчал, его взгляд был направлен куда-то вдаль, за фигуру Кирилла. Казалось, он был здесь, но одновременно где-то совсем в другом месте — возможно, в одном из своих снов, которые стали реальностью.

— Ты всегда искал ответы, — продолжил Кирилл. — Ты хотел знать, почему всё происходит именно так. Почему дождь, почему отражения, почему ты снова и снова возвращаешься к одному и тому же моменту. Но ты никогда не задавал главный вопрос.

— Какой? — наконец произнёс Андрей, его голос был тихим, едва слышным.

— Зачем, — ответил Кирилл, его глаза блеснули в полумраке. — Зачем всё это происходит? Что ты должен понять? Что ты должен сделать?

Андрей опустил глаза, его руки сжались в кулаки. Он чувствовал, что Кирилл знает больше, чем говорит, что за его словами скрывается нечто большее, чем просто объяснение. Но он не был уверен, готов ли он услышать ответ.

— Ты думаешь, что это всё — цепочка случайностей, — продолжал Кирилл. — Но это не так. Ты сам создал этот цикл. Ты сам запустил этот механизм. И только ты можешь его остановить.

— Как? — спросил Андрей, его голос дрогнул. Он чувствовал, как внутри него поднимается волна страха и отчаяния.

— Ты должен понять, что всё это — отражение тебя самого, — сказал Кирилл. — Твои страхи, твои сомнения, твои решения. Каждый шаг, который ты сделал, привёл тебя сюда. И теперь ты должен сделать последний шаг.

— Какой шаг? — снова спросил Андрей, его голос звучал почти умоляюще.

Кирилл наклонился вперёд, его лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от лица Андрея.

— Ты должен принять правду, — сказал он, его голос стал шёпотом. — Ты должен принять себя таким, какой ты есть. Без иллюзий, без оправданий. Ты должен понять, что всё это — часть тебя.

Андрей почувствовал, как его сердце сжалось. Он понимал, что Кирилл говорит правду, но эта правда была слишком тяжёлой, слишком пугающей. Он хотел отвернуться, уйти, забыть всё, что произошло. Но он знал, что это невозможно.

— И что тогда? — наконец спросил он, его голос был хриплым.

— Тогда цикл закончится, — ответил Кирилл. — И ты сможешь начать всё сначала. Но это будет не бегство, а выбор.

Андрей закрыл глаза, пытаясь осознать всё, что услышал. Он чувствовал, как комната вокруг него начинает меняться, как стены становятся прозрачными, как время и пространство начинают терять свои границы. Он понимал, что этот момент — ключевой. Что от его решения зависит всё.

Кирилл смотрел на него, его взгляд был спокойным, но в то же время полным ожидания.

— Ты готов? — спросил он.

Андрей открыл глаза. Его взгляд встретился со взглядом Кирилла. И в этот момент он понял, что ответ уже есть внутри него. Ему остаётся только произнести его.

Но что он скажет, остаётся загадкой.

Глава 98. Андрей молчит. Он знает правду, но готов ли он с ней жить?

Андрей сидел на краю пустой комнаты, где стены казались бесконечно белыми, а пространство — одновременно безграничным и замкнутым. Кирилл продолжал смотреть на него, словно ожидая ответа на вопрос, который никто не произносил вслух. Но Андрей знал, что ответ уже существует. Он был внутри него, как заноза, которую невозможно удалить, как тень, которая всегда следует за тобой.

Он вспомнил всё. Каждую деталь, каждую мрачную истину, которая открылась ему в последние мгновения их путешествия. Дождь, который шёл только над ним, был не просто символом. Это был зов, предупреждение, сигнал, который он игнорировал слишком долго. Тень, преследовавшая его, была частью его самого, той стороной, которую он отвергал и боялся. И отражения — Ирина, Кирилл, все остальные — были лишь осколками его собственного сознания, его души, которая пыталась говорить с ним на протяжении всего этого времени.

— Ты знаешь, что это значит, — наконец произнёс Кирилл, его голос был спокойным, но пронизывающим, словно он говорил не словами, а самим существованием.

Андрей поднял газа, встретившись взглядом с Кириллом. В этот момент он понял, что Кирилл — не просто человек, не просто друг, который сопровождал его в этом пути. Кирилл был чем-то большим. Мостом. Проводником. Или, возможно, последним испытанием.

— Я знаю, — ответил Андрей, его голос был тихим, но твёрдым. — Но готов ли