И еще — о троцкистах…

Деталь ведь показательная, как сейчас говорят — знаковая! И вдумчивый анализ лишь одной этой детали позволяет понять — кто раскалывал партию…

На призыв Сталина Троцкий тут же «откликнулся» письмом в ЦК, где распинался о бюрократизме-де партийного аппарата и заявлял:

«Перерождение «старой гвардии» наблюдалось в истории не раз… Мы должны сказать, — именно мы, «старики», — что наше поколение, естественно играющее руководящую роль в партии, не заключает в себе, однако, никакой самодовлеющей гарантии против постепенного и незаметного ослабления пролетарского и революционного духа… Молодежь — вернейший барометр партии — резче всего реагирует на партийный бюрократизм… Нужно, чтобы молодежь брала революционные формулы с боем…»

Все это было безответственной провокационной болтовней. Россия начинала новый сложнейший, ответственнейший этап своей истории, и по всему получалось так, что основную управляющую роль на себя придется взять партии.

Это означало, что партия все более должна становиться, по сути, не только политической, но и государственной структурой, организующей повседневную жизнь страны во всех ее сферах, и прежде всего в сфере материального производства, в сфере экономики.

А Троцкий провоцировал молодых членов партии на то, чтобы они вместо освоения науки делового управления (что без налаженной аппаратной работы невозможно) брали «с боем» «революционные формулы».

Сталину пришлось выступить в «Правде» 15 декабря 1923 года с новой статьей «О дискуссии», где он, демонстрируя способность в полемике к тонкой и умной иронии, язвительно замечал:

«…я должен рассеять одно возможное недоразумение. Троцкий, как видно из его письма, причисляет себя к старой гвардии большевиков, проявляя тем самым готовность принять на себя те возможные обвинения, которые могут пасть на голову старой гвардии, если она в самом деле станет на путь перерождения. Нужно признать, что эта готовность жертвовать собой несомненно является чертой благородства. Но я должен защитить Троцкого от Троцкого, ибо он, по понятным причинам, не может и не должен нести ответственность за возможное перерождение основных кадров старой большевистской гвардии. Жертва, конечно, дело хорошее, но нужна ли она старым большевикам? Я думаю, она не нужна…»

Пикантность ситуации заключалась, напомню, в том, что подающий себя как партийного «старика» Троцкий стал членом большевистской партии лишь в… августе 1917 года, а до этого был, чаще всего, не просто противником Ленина и большевизма, но был противником злостным, заслужив от Ленина прозвище «Иудушка»…

Глубоко, смертельно больной Ленин был еще жив, его «Письмо к съезду», продиктованное год назад, в декабре 1922 года, и содержавшее оценку Троцкого как небольшевика, еще хранилось в запечатанном конверте у Крупской, и партия еще не знала об убийственной для Троцкого ленинской оценке.

Однако Сталин, как видим, и без этого относительно Троцкого не заблуждался и, хотя и тонко, но внятно указал на эту особенность политического облика Льва Давидовича…

Ленин в это время умирал в Горках, а новая, провозглашенная год назад страна — Союз Советских Социалистических Республик — не могла жить и развиваться без мощного лидера, способного вести страну верным курсом.

ОДНАКО лидер уже определялся, и это был Сталин, Именно он стал и фактическим творцом СССР.

Происходило это так…

6 октября 1922 года на пленуме ЦК РКП (б) была образована комиссия под председательством Сталина для разработки законопроекта об объединении РСФСР, Украинской ССР, Закавказской Федерации и Белорусской ССР в Союз Советских Социалистических Республик.

18 ноября Сталин дал интервью о будущем Союзе Республик, а 26 декабря 1922 года он выступил с большим докладом об объединении советских республик на X Всероссийском съезде Советов, открывшемся 23 декабря.

30 декабря 1922 года открылся I съезд Советов СССР, на котором выступал тоже Сталин, Его доклад, начавшийся словами: «Товарищи! В истории советской власти сегодняшний день является переломным…», был и кратким, и в то же время объемным.

Дело в том, что в доклад Сталина — сам по себе небольшой, было включено зачтение Декларации об образовании СССР и Договор об образовании СССР из 26 пунктов, и это, конечно, увеличивало время, необходимое для доклада.

Деловой стиль Сталина сказался и в том, что он, понимая, что зачтение в его докладе двух достаточно объемных и сложных по структуре официальных текстов будет утомлять делегатов, свел собственно свою речь к необходимому минимуму.

Но его краткое вступление было, что называется, к месту.

Сталин сказал, в частности:

«Сегодняшний день является днем торжества новой России

..превратившей красный стяг из знамени партийного в знамя государственное и собравшей вокруг этого знамени народы советских республик… Нас, коммунистов, часто ругают, утверждая, что мы не способны строить. Пусть история советской власти за пять лет ее существования послужит доказательством того, что коммунисты умеют также и строить…»

Зачитав Декларацию и Договор (проект которых был написан им же), Сталин закончил доклад словами: «Товарищи, предлагаю принять их со свойственным коммунистам единодушием и вписать тем новую главу в историю человечества».

Так началась история великого государства, просуществовавшего формально без года семьдесят лет, но исторически все еще существующего.

В декабре 1922 года юридически совершилось то, что де-факто существовало практически с первых дней после Октября. Большевики исходили из права наций на самоопределение вплоть до отделения, но всегда были последовательными сторонниками и проводниками объединения народов.

Белые силы России провозглашали лозунг «единой и неделимой России», но сражались против советской власти с тем же остервенением, что и украинские, белорусские, кавказские сепаратисты. И если бы — представим на мгновение абсолютно невозможное — в Гражданской войне победили белые, то никакой «неделимой» у них не получилось бы…

Не то что Украину и Кавказ, но даже Дальний Восток гипотетической белой буржуазной России удержать не удалось бы. И то, что именно большевики сохранили великую Россию, признал в 30-е годы даже великий князь Александр Михайлович — дядя последнего российского императора.

Вопрос о дальнейших формах государственного бытия народов России встал уже в первые месяцы советской власти, 3 и 4 апреля 1918 года в «Правде» была опубликована беседа наркома по делам национальностей Сталина с сотрудником «Правды» об организации Российской Федерации.

Два заключительных раздела беседы были озаглавлены так: «Переходная роль федерализма» и «Процесс политического строительства Российской Федерации. Федерализм в России — переходная ступень к социалистическому унитаризму».

В беседе были и такие слова:

«История показала, что федерализм Америки и Швейцарии есть переходная ступень от независимости штатов и кантонов к полному их объединению… В России политическое строительство идет в обратном порядке. Здесь принудительный царистский унитаризм сменяется федерализмом добровольным для того, чтобы, с течением времени, федерализм уступил место такому же добровольному и братскому объединению трудовых масс всех наций и племен России…»