– Слушайте, ну что вы за мной ходите? Меня это не интересует. Понятно?

– Вы что себе позволяете? – возмущенно завопила она.

– Я – ничего особенного, – пробормотал он, толкнул вращающиеся двери и оказался среди умиротворяющей тишины гигантского бассейна.

Вокруг не было ни души. Уже перевалило за десять, и любители поплескаться и позагорать давно разошлись. Он поднял глаза к небу. Звезды сияли во всю мочь. Завтра будет не день, а пекло. Мэннон, кажется, предлагал съездить на озеро Мид и там покататься на лодке.

И что его сюда принесло? В теории все выглядело здорово – провести выходные с друзьями. Но он уже понял – их радости стали ему чужды. Напиться и уложить даму просто ради того, чтобы отметиться, – это его больше не привлекало. Его занимало нечто совсем другое. Может, позвонить Арете и попросить послать сюда телеграмму – возникли неотложные дела, и ему надо срочно быть в Лос-Анджелесе? А что, неплохая мысль.

– Привет, красотка.

– Не выпьешь со мной?

– Поужинаем вместе?

– Ты живешь здесь?

– Ой, держите меня! Какая кошечка, я сейчас умру!

Джейд пропускала эти реплики мимо ушей. Привлекать внимание – к этому она привыкла. Нью-Йорк научил ее, как с этим обходится. Игнорировать эту публику, будто их нет, – и они скоро испарятся.

Но в Лас-Вегасе, похоже, народ был понастойчивее. Она взвилась, когда какой-то мужчина запустил нечто уж совсем похабное.

– Шел бы ты куда подальше, козел!

– Если к тебе под юбку, крошка, то с удовольствием! Она поспешила уйти. Прогуляться вокруг казино, проникнуться царящим здесь духом – эта затея оказалась неудачной. Если женщина в Вегасе вечером одна, значит, она ищет приключений – другого толкования нет. Увидев надпись «БАССЕЙН», она пошла в указанном стрелочкой направлении.

– Обожаю любовь по-французски, – шепнула на ухо Хауэрду Соломену дорогая проститутка в тончайшем шифоновом платье. – Такой половой акт мне больше всего по нраву. А ты как к нему относишься?

Хауэрд, не подозревавший, что перед ним проститутка, радостно закивал.

– Если он по нраву тебе, с какой стати я буду возражать?

Женщина улыбнулась. Зубы могли быть и получше, но все остальное близко к совершенству. Длинные ноги, большая грудь, длинные волосы.

– Люблю мужчин, которые не занимают много места, – сказала она, наклоняясь над ним. – А ты тако-ооой симпатичный. Точно в моем вкусе.

Старый одноглазый змей Хауэрда – жив, курилка! – заворочался. Эта дамочка – что-то особенное. Она подсела к нему на вечеринке Дино и Сюзанны и с тех пор не отставала.

– Ты случайно не актриса? – с сомнением в голосе спросил он.

– Нет, – ответила она, презрительно мотнув головой. Хотя, если по правде, она – куда большая актриса, чем эти безмозглые свистушки, которых в телевизоре – пруд пруди. – Я занимаюсь недвижимостью, – добавила она. – А ты чем?

Прикидывается, что ли? Может быть. Может, и нет. В конце концов, он не из тех, чье лицо примелькалось.

– Я бизнесмен, – осторожно сообщил он. Незачем ей много о нем знать.

– Обож-жаю мужчин, которые делают дело, – промурлыкала она. Ее пальчики с изысканным маникюром впились в его бедро. – Давай где-нибудь уединимся?

Хауэрд с готовностью согласился. Ведь в Голливуде особенно не покобелируешь. Нет, разумеется, к его услугам всегда бесконечная очередь из актрис, жаждущих получить роль, но мысль о том, что женщина отдается ему в надежде подтолкнуть свою карьеру, – эта мысль ему претила. К тому же если в Голливуде ты с кем-то переспал, назавтра об этом известно всей киношной банде. Многие мужчины на это плюют – вперед, а там хоть трава не расти. Один известный продюсер регулярно снимал номер в отеле «Беверли-Хиллс» – эдакое любовное гнездышко, где он ублажал своих многочисленных пассий. Однажды в гостиничном ресторане проходил благотворительный банкет, на котором присутствовала его жена, но продюсер и не подумал изменить своим привычкам. Он, как обычно, снял номер и привел туда керную блондинку, не постеснявшись при этом помахать знакомым жены. Это уже безмерная наглость – chutzpah, как говорят евреи.

У Хауэрда на такие авантюры не хватало смелости. Он знал – если что, Поппи его просто убьет.

– Извини, – сказал он. – Через минуту вернусь. Дино Фоничетти стоял в кругу знакомых. Хауэрд оттащил его в сторонку и показал на свою спутницу.

– Знаешь ее? – спросил он.

Дино посмотрел в указанном направлении. Ему бы ее не знать! Она развлекала самых высокопоставленных гостей его отеля, была мастерицей своего ремесла, и он щедро оплачивал ее услуги.

– Да, – ответил он. – Вполне достойная дама. Не попрыгунья.

– Попрыгунья? – Для Хауэрда эта лексика оказалась новой.

Дино хохотнул.

– Ну да, попрыгунья. Бабенка, которая прыгает из одной постели в другую.

Хауэрд тоже засмеялся.

– Не уходишь? – спросил Дино. Хауэрд подмигнул.

– Отлучусь ненадолго. – Он показал на Мэннона, тот вовсю резался в покер, причем, публика за столом была серьезная. – Скажи ему, что скоро появлюсь, в крайнем случае – утром.

– Кажется, мы встречались? – спросил Джек.

Джейд, сидевшая на краешке трамплина, раздраженно цокнула языком и вздохнула. Когда-нибудь это кончится? Везде достанут.

– Уйдите.

– Что?

– Что слышали.

Она даже не повернула головы. Он проявил настойчивость.

– Вы не так меня поняли. Я видел вас… на приеме у Силвер Андерсон. Меня зовут Джек Питон.

Нет, она не подпрыгнула; но повернулась, хотя и медленно. Встречались, еще как встречались.

Увидев ее, он приободрился: может быть, он все-таки приехал в Вегас не зря? Он наблюдал за ней минут десять и вспомнил, что видел ее на приеме у Силвер. Она была с командой Антонио.

– Мы незнакомы, – сказала она, мгновенно его узнавая..

– Но вы там были, – уверенно произнес он.

– Там была половина Голливуда.

– Может, выпьем и обсудим это обстоятельство? Она засмеялась.

– Мистер Питон. Вы хоть представляете, сколько раз за сегодняшний вечер я получила такое приглашение? Вы меня удивляете. Уж вы могли бы придумать что-нибудь пооригинальнее.

Улыбнувшись своей фирменной улыбкой, призванной разить наповал, Джек попросил:

– Подскажите оригинальный подход, я им воспользуюсь.

– Вот, например: «Что такая симпатичная девушка делает в таком омерзительном месте?»

Он кивнул.