– Думаешь, сами выбирали? Как же! Прошли короткий курс молодого бойца, типа как Нео в «Матрице», и получили каждый своё.

– Дедуля этот?

Егор кивнул.

– Как его, кстати, зовут и кто он вообще?

– Не поверишь. – Боец прижал руку к груди, а Светлана внезапно рассмеялась. – Знаю его уже десяток лет, а он до сих пор так и не представился. Уже в курсе, как больно он бьётся палкой, когда пытаешься задавать ненужные вопросы?

– В курсе. – Тут я не выдержал и рассмеялся вместе с остальными, которые успели собраться вокруг. – Ну, если других предложений нет, тогда пойдём.

То ли тропка, которой шагали, оказалась другой, то ли в темноте всё выглядело иначе, но я никак не мог узнать места. Впрочем, идти приходилось быстро, и было просто не до того. Больше всего я волновался: смогу ли выдержать темп, заданный спутниками. Очень не хотелось, чтобы Лорд Защитник облажался в самом начале похода и попросил передышки.

Одно могу сказать: чем дальше мы шли, тем темнее и мрачнее становился лес. Со временем более-менее ровные ветки превратились в какие-то уродливые лапы, сплетающиеся над нашей головой. Мало-помалу они полностью заслонили ночной небосвод, и шагать приходилось почти в полном мраке, где спутники казались смутными тенями.

Если в начале похода из темноты доносились какие-то крики, то ли мелких животных, то ли птиц, то теперь ухо улавливало лишь треск сучьев да удушливое дыхание, словно в зарослях пряталось подразделение астматиков. Временами во тьме вспыхивали огненные точки. Но если это были глаза, то их количество ни разу не соответствовало обычному числу. Особенно неприятно выглядели гроздья жёлтых пятен, скользящих на уровне моего лица.

Воздух утратил свежесть, наполнившись влажной духотой, будто мы уже оказались на краю болота и под ногами вот-вот начнёт чавкать трясина. Дышать стало тяжело, и я заметил, что спутники тоже широко открывают рот, пытаясь вдохнуть поглубже. Нет, в прошлый раз такого точно не было.

– Тшш, – шикнул Егор и присел.

Все, и я в том числе, последовали его примеру. Однако за оружие никто не взялся.

Впереди деревья заметно редели, открывая небо с точками звёзд. Кроме того, я различил слабо светящуюся равнину. В лицо ударил порыв ветра. Однако он принёс не только свежесть, но и вонь чего-то весьма неприятного. Плюс звуки тихой беседы.

Разговаривали вроде по-нашему, но я не мог разобрать ни слова. А вообще ситуация достаточно забавная: в Стране обитали не только славяне, но и всякие другие Джоны, акцент же я слышал один-единственный раз. Но здесь разобрать речь мешал не акцент, а нечто иное. Словно разговаривали не люди, а волки или козы. Как вскоре выяснилось, я не очень ошибся.

Егор, который сидел дальше всех, пошевелился и, прижав палец к губам, указал куда-то налево. Впрочем, я уже заметил, как мрак в том направлении сгустился в три силуэта. Неизвестные медленно перемещались вдоль границы леса и напоминали… медведей с головой кроликов и лапами кузнечиков. Замечу, до поросячьего визга я не набирался уже давно, так что белочка спокойно грызла свои орешки, а вот мимо шагали очередные порождения Печати.

Продолжая обмениваться гортанными неразборчивыми фразами, мутанты ушли направо, но ещё некоторое время я различал их лязгающие голоса. Когда они окончательно стихли, Егор облегчённо выдохнул, и тут же словно ветер подул: похоже, остальные тоже сдерживали дыхание. О, и я тоже.

– Надо же, чуть не попались в самом начале, – проворчал Егор и пояснил, очевидно, для меня: – Это – патруль, их задача – следить за границей Печати и ловить всех, кто рискнёт её пересечь. Впрочем, сегодня они расслабились дальше некуда. Иначе пришлось бы немного подраться.

– Кому может потребоваться лезть в это чёртово место? – стал недоумевать я.

– Рыбакам, охотникам, – пожал плечами Франк, – собирателям грибов и ягод.

– Любопытным детям, – подхватил Морис. – Отмеченным Печатью подойдут все.

– В основном, да, – согласился Егор, – но и наши рейды никто не отменял. В основном Печать и нормальная Страна живут в положении вооружённого мира, но, сам видишь, насколько он хрупок. А если дед не ошибается, то мир доживает последние денёчки.

Мы подошли к меже, за которой деревья исчезали и начиналось чистое поле, над которым нависал шатёр звёздного неба. Вверху будто сверкнуло, и Саша прошептал что-то типа короткой молитвы. Марк успокаивающе похлопал товарища по плечу и повернулся к Егору:

– Предупреди насчёт ловушек.

– Угу, – кивнул тот. – Помнишь значки на карте? Так вот, концентрация волчьих ям в приграничных районах просто зашкаливающая. Я пойду впереди, Франк с Морисом подстрахуют по бокам, но…

– Эта дрянь работает как-то избирательно, – невесело усмехнулась Света. – Десяток бойцов идут след в след, а под одиннадцатым земля проваливается – и здравствуйте, колышки!

– Будь осторожен, – развёл руками Егор, – это всё, что могу сказать.

Если лес на стороне Печати хотя бы заставлял подозревать, что ты угодил в нехорошее место, то поле казалось совершенно обычным полем. Густая высокая трава шелестела под ногами, путая лодыжки и оставляя репейники на штанах. Одно хорошо: стало гораздо светлее, и спутники уже не казались сборищем безликих теней. Теперь я мог видеть, как Егор постоянно склоняется, рассматривая путь, а Семён, шагающий за спиной командира, поворачивает голову то вправо, то влево, напоминая двуногий локатор. Морис справа что-то негромко насвистывал, а Франк слева тихо напевал.

Эта кажущаяся безопасность сыграла дурную шутку. Я напрочь забыл о предупреждении и поэтому не сразу понял, в чём дело, когда спутники с резким треском унеслись вверх. В последний миг я попытался поймать руку Франка, но промахнулся, и тьма, лязгнув челюстями, поглотила меня.

Почти всю дорогу домой Оксанка молчала. Даже не знаю, слушала она меня или нет. То ли её смущали люди вокруг, то ли что-то ещё, но жена казалась крайне огорчённой или испуганной. Всё это так контрастировало с вчерашним вечером, что я даже не знал, о чём и думать. Однако мысли стали появляться самые нехорошие.

Кроме того, я никак не мог забыть, что где-то в ирреальной Стране мой фантом торчит на дне волчьей ямы, и движение отряда, спасающего вторую Оксану, застопорилось по моей вине. Сегодня утром я обнаружил на теле новый шрам, проходящий от середины бедра до правой ключицы. След от ранения выглядел давним-предавним, но откуда он взялся, сомнений не было. Нехило так меня надело!

По дороге от станции метро к родному дому Ксюха так вцепилась в мою руку, словно боялась потерять спутника. При этом ещё постоянно оглядывалась. Не выдержав этой непонятной паранойи, я тоже стал вертеть головой. И что? Люди, идущие, стоящие, разговаривающие, курящие. Всё как обычно.

Вон Алик из второго подъезда, ругается с киоскёршей, а потом торопливо прошлёпал домой, прижимая что-то локтем под старой курткой. Вон местная шантрапа, обступила обшарпанную тонированную «девятку», едва не лежащую пузом на асфальте. Вон сборище старух, пользуются последними тёплыми деньками, обсев лавочки пред подъездами, точно воробьи ветки зимнего дерева.